Голубая кровь - Татьяна Васильевна Гордиенко

она не опалила на себе даже одежду и волосы. В тот же момент защита погасла, а Лэс, отряхнувшись, как кошка, попавшая под дождь, побежала к выходу из института.

Группа Риска помчалась за ней, видя, что электрическая защита её хорошо потрепала. Но Лэс, теряя силы, крикнула:

— Фауст!

Лэс-Тера вырвалась из института и сбежала по ступеням вниз. В тот же миг, как из-под земли, откуда-то появился её вороной конь. Сев на него, Лэс помчалась по улицам, сея панику среди прохожих и низко склонившись к шее лошади.

Группа Риска осталась у института, так как догонять коня Лэс было бессмысленно, а стрелять в неё никто из них не хотел.

— Вы слышали? — обратился Артур к своей команде. — Она назвала своего коня Фаустом. Что это: совпадение, или Лэс знакома с литературой Земли? Если второе, то значит она, быть может, живёт вовсе не в лесу.

— Почему? — спросил Дик.

— В лесу не изучают литературу Земли, Дик, — пояснил Том. — Артур прав, быть может, Лэс просто жительница Аулента. Хотя, надо признать, она обладает уникальной силой, и только большое напряжение тока смогло причинить ей боль и отнять силы. Когда Лэс села на лошадь, мне показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Она выглядела совершенно обессиленной.

— Но всё же она удержалась на коне и смогла уйти от нас. Теперь мы должны начать всё с начала и, кто знает, встретимся ли мы с ней когда-нибудь, если не как друзья, то хотя бы не как враги, — произнёс Артур, глядя в ту сторону, где скрылась Лэс. — Во всяком случае, её доверие к нам мы потеряли.

19. Нужен сверхисследователь

Артур пошёл к Мреусу один, и сейчас, сидя в его кабинете, не жалел об этом: вынести скверное настроение шефа аулентской полиции мало кто мог.

— Вы позволили Лэс уйти, и даже не попытались её задержать! — кричал негодовавший Мреус, бегая взад-вперёд по своему кабинету.

— Но её не могла удержать никакая преграда, — привёл аргумент Артур, который сидел в кресле и внешне сохранял спокойствие.

— Вы, в таком случае, должны были открыть огонь и уничтожить Лэс-Теру. Но ни в коем случае не дать ей уйти! — воскликнул Мреус в ярости.

— Она добровольно пришла к нам, надеясь найти с нами общий язык. Лэс, можно сказать, первой протянула нам руку.

— Вот и надо было хватать её за эту руку! А вы чем занимались?

— Однако вы, господин Мреус, послали меня и мою Группу давать интервью журналистам. На это глупое и бесполезное занятие мы угробили целый день. А между тем сотрудники института развлекали Лэс художественными фильмами почти целые сутки. Скажите, господин Мреус, что бы вы подумали о цивилизации, которая общалась бы с вами таким способом? Наверное, вы решили бы, что эти люди немного не в себе или, что вы и они мыслите неодинаково. Именно к такому выводу пришла и Лэс-Тера. Она мне так и сказала: «Мы говорим на одном языке, но мыслим по-разному и не поймём друг друга». И она права, о чём можно говорить с людьми, которые круглые сутки смотрят кино?

— Идиотизм какой-то… — пробормотал Мреус, но не известно, что именно он собирался этим сказать.

— Вот и я так думаю. Когда же мы показали Лэс древнюю хронику, то она была в шоке, и, скорее всего, решила, что мы развлекаемся, смотря эти жуткие кадры, или что подобные ужасы до сих пор происходят на Земле и других планетах. Конечно, показать эту хронику Лэс-Тере была моя идея и я виноват в последствиях. Это моя ошибка. Но Лэс ушла и уже ничего нельзя изменить, — Артур старался говорить спокойно, но он разговаривал с Мреусом уже час и начал терять терпение.

— Вы упустили Лэс-Теру. Даже ничего не узнав о ней! Не выяснив, кто она.

— Вы ошибаетесь, — возразил Артур. — Мы теперь знаем, что Лэс отнюдь не немая. А вообще, о человеке говорят его поступки. Наведайтесь, господин Мреус, в институт, посмотрите на следы, что оставила Лэс во время своего ухода, и вы поймёте, кто она.

— Я уже был там и всё видел. Сотрудники института в панике, сам институт — чуть ли не в руинах. Лэс принесла уже много бед Ауленту. И теперь меня император растерзает за то, что я не арестовал её, — продолжал Мреус свои стенания, сев, наконец, в своё кресло за столом. — Что мне теперь делать? В петлю лезть? И почему вы со своей гуманностью, господин Артур, прибыли в наш варварский Аулент? Если бы Лэс была сейчас в тюрьме или в могиле, то сколько бы проблем исчезло!

— И сколько бы появилось новых, — произнёс Артур, вспомнив о том, что Лэс защищала бедняков и рабов, боролась с регетарками и преступностью. — Лэс в вашем обществе тот элемент, который держит всех в страхе. А страх — это подобие хоть какой-то дисциплины и порядка, без которых ваш Аулент давно бы докатился до полного растления и варварства. Я не мог убить Лэс-Теру просто так, ведь она такой же человек, как и мы. Ну, может быть, несколько особенная и с другим мышлением. Конечно, она нарушает иногда закон…

— Да она только этим и занимается!

— … но она же не убийца и не сумасшедшая. Она просто воспринимает окружающий мир не так, как все, но ведь это не преступление. Даже сумасшедших лечат, а не убивают за то, что они смотрят на мир своими глазами и иногда совершают безумства.

— Ну, так постарайтесь вылечить Лэс от привычки угонять коней, грабить сокровищницы, похищать людей и уничтожать технику! — воскликнул Мреус. — От неё столько головной боли! Такая жизнь невыносима, и мы готовы уже на всё. Если вы убедите её перестать вредить развитию и жизни Аулента или заставите её покинуть навсегда эту планету, то Лэс больше никто не станет преследовать и ваша работа будет закончена.

Артур вернулся в гостиницу не в лучшем настроении. Он застал свою Группу в кабинете в полном составе.

— Что сказал Мреус? — спросил Том, глядя на раздражённого Артура.

— То, что мы и ожидали, — пожал плечами Артур. — Он разнёс меня в пух и прах своими упрёками. Я уже представляю статьи о нас в аулентских газетах. Нас выставят никуда не годными специалистами, а засидевшиеся без сенсаций журналисты будут наперебой состязаться в острословии.

— Ты слишком мрачно смотришь на это, Артур, — не унывал Рэм. — Ещё не всё потеряно.

— Если бы знать, с чего начать, или получить хоть малейшую информацию о местонахождении Лэс, — сказал, задумавшись, Ратмир.

— А ещё лучше было бы,