Далекий мой, единственный... - Татьяна Алюшина

И свою бы жизнь к чертовой матери! Потому что как легко Юлька прыгнула сразу в другую постель, так бы легко ушла и от него, поняв, что не любит.

А он остался бы подыхать!

«Все! К черту! Выбрось из головы и займись работой!» – приказал Адорин себе.

Карелия нашла ей клиентку, одну свою давнишнюю знакомую.

Дама оказалась сложной, привередливой, приходилось многое менять в первоначальном проекте по ходу работ. Юлька расстраивалась, уставала от ее бесконечной глупости, но терпела.

А куда деваться – на то он и клиент, может многое себе позволить. Заработок обещал внушительную сумму, и Юлька старалась. Сцепив зубы и натянуто улыбаясь, выслушивала бесконечные идиотские требования, звонки по пустякам по телефону в любое время суток, когда у дамочки возникала «идея», тактично соглашалась, но умудрялась настоять на своем.

Жаловалась Карелии, когда они встречались в кафе или та приходила к ним домой, заставая Юльку ползающей по полу среди разложенных ватманов, исправляющей и добавляющей детали в эскизы.

– Господи! Где ты ее нашла! – ругалась Юлька. – Это же невозможная баба! Кара, ты представляешь, она мне говорит: «А нельзя окошко перенести с этой стены на ту?» Я отвечаю: «Нет. Эта стена у вас общая с соседями. Или вы хотите смотреть сериал «За стеклом» в непосредственной близости? А она удивляется: «Ну и что? Вы мне там нарисуете что-нибудь типа сквера». «Хорошо, – говорю, – нарисуем прямо на стене, а хотите, фотообои сделаем на всю стену: парк, сквер, что угодно, хоть Смольный!» И как ты думаешь, что она мне отвечает?

– Что? – смеялась Карелия.

– «Нет, не хочу фото, хочу окошко, за окошком как-то живей!»

– Так пошли эту дамочку подальше, а хочешь, я ее приструню?

– Как? – вздыхала Юлька.

– Да запросто! Намекну, что я недовольна, как она себя ведет с дизайнером, она отвяжется от тебя навсегда!

– И останется недовольна моей работой! Нет уж, я сама. Если я переживу эту бабу, то справлюсь с любой клиенткой.

– Значит, характер закаляешь! – кивнула Карелия.

– А то!

В конце августа у Ильи обозначился и укрепился роман с Анной. Она работала креативным директором в известной рекламной фирме, с которой Адорин подписал контракт. Там они увидели друг друга первый раз. Потом встретились на корпоративной вечеринке, где отмечался успех рекламной кампании их фирмы, с которой ушли, всеми замеченные, в разгар веселья и поехали к Адорину домой.

Анна оказалась интересной, красивой, умной и весьма уверенной в себе женщиной. Она ему нравилась, им было хорошо в постели, и она смогла так выстроить отношения, что Адорин чувствовал себя с ней спокойно и свободно.

Анна ненавязчиво, но настойчиво уговорила Илью вести что-то вроде светской жизни. Они посещали театры, рестораны, презентации и вечеринки, устраиваемые известными людьми. Илья ходил сначала неохотно, соглашаясь, чтобы не обидеть ее невниманием, но скоро стал получать какое-то удовольствие от такого времяпровождения, отключаясь среди людей от своих трудных мыслей.

Как-то, сидя с ней в китайском ресторане и слушая вполуха, что она рассказывает, Адорин вдруг подумал: «А может, жениться на ней? Она умница, спокойная, красивая и в постели хороша. А что?»

Он положил палочки на тарелку, откинулся на стуле и присмотрелся к ней в свете этой идеи, делая вид, будто внимательно слушает. Анна говорила спокойно, интересно, с юмором, давая острые, едкие и точные оценки клиентам, а Илья думал: «Может, действительно жениться? Смотримся мы вместе прекрасно, она будет заниматься своей карьерой, это уж точно, я стану помогать, клиентов подброшу. По статусу мне очень даже такая жена подойдет – стильная, молодая, деловая. Родит мне ребенка, и с Тимохой у них вроде неплохие отношения сложились».

– Ты меня не слушаешь, как я поняла? – спросила Анна, отвлекая его от матримониальных мыслей.

– Слушаю, – ответил Илья и повторил в сжатом виде то, что она говорила: – Они заказали весь рекламный пакет, но требуют, чтобы сохранили их цветовое видение и концепцию, а она не совпадает с вашей.

Анна негромко рассмеялась.

– Я забываю иногда, насколько ты хороший бизнесмен. Ты умеешь выполнять несколько дел сразу. Например, слушать и одновременно думать о своем.

– Почему забываешь?

– Наверное, потому, что постоянно тебя хочу и думаю, как бы это устроить прямо сейчас.

– Хорошая мысль! – улыбнулся Илья. – Есть несколько вариантов: прямо сейчас в машине, но увидят все проходящие и проезжающие мимо, в моем кабинете, но Ольга догадается сразу и узнает вся контора, можно зайти в туалетную кабинку, а можно на пару часов заехать ко мне домой. Что выбираешь?

– Домой! Люблю все делать с комфортом.

Илья махнул рукой официанту, подзывая для расчета.

– Тогда домой, и быстро! У меня сегодня еще куча дел.

– У меня тоже! И можем начать в машине, продолжить в лифте и закончить на коврике в прихожей!

– Поосторожней, дамочка, я могу и забыть о комфорте!

Илья почему-то не любил приводить ее к себе, предпочитая приезжать к ней на Мичуринский и оставаться на ночь. Первый раз придя к Адорину, Анна очень тактично не стала осматривать его квартиру, а может, весьма продуманно, бог знает, но не стала, и ему было приятно. Однако во второй свой приход заинтересовалась Юлькиными картинами и спросила:

– Можно?

– Пожалуйста, – разрешил широким жестом Илья.

Адорин не любил, когда кто-то смотрел Юлькины работы, – это только его, и только он, как ему казалось, по-настоящему их чувствует и понимает.

Анна обошла всю квартиру, внимательно и вдумчиво разглядывая каждую картину, и вернулась в гостиную, с которой начала осмотр, к «Поиску», постояла, посмотрела.

– Это писал один художник? – поинтересовалась она.

– Художница, – буркнул Илья недовольно.

– Сильно. Необычно. Мне понравилось.

– Но? – спросил он, поняв по ее тону, что будет продолжение.

– Странно. Отображены такие разные настроения, диаметрально противоположные, создается впечатление, что писали разные люди. Прага потрясающая: передан дух города, прозрачность и тяжелое Средневековье одновременно. Очень выразительные полотна – летящие, радостные, но без однобокости восприятия. Замечательные. «Старушка» совершенно потрясающая, я глаз отвести не могла! Я бы у тебя ее купила за любые деньги!

– Увы! – развел руками Илья.

Черт возьми, ему было приятно слышать такой профессиональный отзыв о Юлькиных картинах. И как-то потеплело в груди, словно он погладил Юльку по голове.

– Нет так нет, – согласилась она.