Погоня за панкерой - Роберт Хайнлайн

Я нахмурил брови и сделал вид, что обдумываю его предложение.

– Сколько времени это займет?

По моим предположениям, до захода оставалось часа два – а нам предстоял долгий обратный путь.

Голос Дити прошептал мне в правое ухо:

– Мой капитан, нам обязательно тут оставаться? Из этого совещания мы слышим только вашу половину реплик, а из замечаний Томми Такера – только отрывки. Но выглядит он дружелюбным.

– Подожди немного, принцесса. Доктор Берроуз… igpay atinlay, el verde hombre-ci is antsy-pantsy à faire Royal Canadian Mounted Police drill avec vous cast as Hail Caesar. Copa-setic? Or Box Cars?[96]

– Да, я слышал твою наглую ложь. «Ветеран Пентагона!» – вмешался сам доктор. – Ты еще заплатишь за это, сынок! А что насчет этих танцев с майским шестом… Рекомендации?

– Что-то аутентичное Золотой Ветви, я кумекаю, герр Доктор-Профессор.

– Хм… единогласное «da». Только без резины. Усек?

– Въезжаю, амиго. Встречаемся здесь, у флага. Выполнять. – Я повернулся к Веселому Зеленому Гиганту[97]: – Высокоученый доктор готов принять вашу церемонию, если вы сумеете исполнить ее быстро. Его время очень дорого.

– Будет исполнено, капитан Зебадия Картер!

Без какой-то слышной команды все три тоата выполнили маневр «поворот налево кругом!» и с потрясающей землю скоростью ринулись по склону холма к тому месту, откуда появились. Дити и Джейк быстро подошли к нам, Дити обняла меня, заехав мне по кумполу стволом своего дробовика.

– О, мой капитан, я так горжусь тобой!

Я поцеловал ее:

– Хильда – настоящий герой, а не я.

– Хильдой я тоже горжусь. Тетя Хильда, ты в порядке?

Хильда на секунду перестала прижиматься к своему мужчине и ответила:

– Этот здоровяк наставил мне синяков на ребрах. Но он не нарочно. Вообще-то он довольно милый. И к тому же красавчик.

– «Красавчик»!

– Дити, детка, ты же не ожидаешь от немецкого дога, чтобы он был красивым по тем же канонам, что и бабочка?

Дити задумалась.

– Это логично. Я должна взглянуть на него снова, непредвзятым взглядом.

– Отложите дебаты, девочки, и слушайте. Джейк, ты сможешь отсалютовать клинком?

– Э? Конечно!

– Хорошо, давайте отрепетируем. Встаем в строй, Джейк справа, Хильда следующая, потом Дити и я… Дити, ты сможешь сделать «на караул» своим дробовиком?

– Я видела, как это делают. Смогу изобразить.

– Хорошо. Хильда, а от тебя мы ждем простой скаутский салют. Я скомандую «Клинки… наголо!». Вы, девушки, ничего не делаете, мы с Джейком обнажаем мечи и делаем «оружие к ноге» в три приема. Затем я командую «На… караул!»… Мы с Джейком делаем это в два приема, по одному на слово, но ты, Дити, не двигайся, пока я не скажу «караул!».

– Я выпаду из общего ритма, – возразила Дити.

– Они не осудят тебя за это. Когда я скомандую «Клинки в ножны!», ты снова делаешь «оружие к ноге», и я скажу: «Разойдись!», и доктор Берроуз – теперь на публике ты всегда «доктор Берроуз», а вы обе всегда «принцессы», а я всегда «капитан». Протокол. Вопросы? Я слышу, они возвращаются.

Мы выстроились в шеренгу. Громыхающее трио обогнуло склон и помчалось на нас, наставив копья, только на этот раз парень, который собирался меня проткнуть, был на правом фланге. Они не замедляли ход, и я готовился побить рекорд Барсума по прыжкам назад в длину, но пока не мог, поскольку женщины оставались стоять как вкопанные.

Когда казалось уже невозможным, что они сумеют остановиться, тоаты ударили по тормозам всеми двадцатью четырьмя ногами и встали намертво, и в ту же секунду все три копья взмыли вертикально в идеальном салюте. Мой «противник» едва не заехал мне копьем по носу, но в следующий миг его острие оказалось в четырех метрах выше.

– Мечи – наго-ло! (Схватил – вынул – вниз! Хоп! Два! Три!)

Язва исполнила салют в собственной интерпретации. Это не было салютом герлскаута – она точно в такт повторила наши движения своим охотничьим ножом.

– На… – (рукояти поднимаются к трем подбородкам…) – Каррраул!

Лезвия вспыхнули, а Дити ловко вскинула ружье в воздух и перехватила обеими руками. Я видел, как это делают по уставу, но еще никто это не проделывал с такой легкостью и изяществом. Три гиганта испустили дикие вопли, которые я предпочел интерпретировать как «ура!». Я выдержал паузу, а затем отдал своему войску команду «разойтись».

Но большие парни на этом еще не закончили. Таум Такус посмотрел направо и налево, и внезапно из их копий развернулись полотнища, которые соединились вместе (магниты? магия?) в один большой баннер. Надпись на нем гласила:

Я начала хлопать, ко мне присоединилась Дити, а затем и наши мужчины. Томми Такер улыбался как счастливый бородавочник, двое других тоже. Они походили на радостных щенков, так что я неожиданно выкрикнула:

– Гип-гип!

– Ура! – поддержала меня наша команда.

– Гип-гип!

– Ура!

– Гип-гип!

– Ура-а-а! Барсум! Барсум! Барсум!

Первый «Барсум» прозвучал нестройно, но третий мощно улетел к горизонту. Протокольная часть на этом закончилась, вопросы чести были улажены: Рустаму и Сухрабу[83] не придется сражаться.

По взгляду Таум Такуса все трое спешились и упали на колено, от этого они стали всего на две головы выше Зебби. Это (как я узнала позже) считалось вежливым, когда зеленый человек разговаривал с красным человеком (мы были «почетными» красными людьми) в дружеской неформальной обстановке.

Если она не дружеская, то зеленый человек не тратит времени на болтовню, он атакует – копьем, мечом, ружьем, всем, что попадется под руку, а у барсумцев под рукой всегда есть оружие. Салютом в этом случае дело не закончится, он будет нападать, пока не убьет или не будет убит. Их приветственная церемония напоминает танец хака маори, которую я видела на одной из крейберовских мемориальных лекций в кампусе, и Зебби, бывавший в Новой Зеландии, подтвердил, что так оно и есть. Маори приветствуют почетных гостей боевым танцем.