44 главы о 4 мужчинах - Биби Истон

В попытках усмирить всплески зависти и обрести дзен, я закинула детей в кровать, зажгла лавандовую свечу и погрузилась в одну из своих любимых записей медитации Дипака Чопра.

В основном там все на санскрите, так что, может, я вообще вызываю таким способом Люцифера, но какие бы мантры я ни повторяла вслед за Дипаком, эта фигня работает.

Едва Дипак успел произнести свое последнее «Намасте», как я получила от Кена сообщение, что они все едут прямо к нам!

Хоп-хоп! Люди! Алкоголь! Дети спят! Изобилие!

Я заметалась вокруг, разрываясь между радостными хлопками в ладоши и попытками продраться сквозь пластиковые джунгли, в которые превратилась моя когда-то изящная, современная гостиная. Когда гора игрушек была успешно распихана по всем шкафам, кладовкам, углам и коробкам, которые мне удалось найти, я начала доставать из запасов все спиртное, которое было в доме.

В браке с непьющим бухгалтером есть одна особенность. Когда ты просишь его купить «крошечную бутылочку мятного шнапса», чтобы сделать себе мартини в выходной день, он непременно принесет двухлитровый кувшин этого мятного шнапса, потому что «так было гораздо дешевле».

И поэтому, Дневник, запасы алкоголя в этом доме переживут нас всех.

Когда я вытащила из запасов последний галлон с виски, явились гости. И это… было… прекрасно. Юбиляр Эйтан, как всегда, был загорелым, гладким, утянутым в майку и пьяным до потери сознания. Я в жизни его таким не видела, и даже Кен был больше чем слегка навеселе. Они действительно веселились. Старший, Девон, тоже не отставал. Плюхнувшись на диван, он попеременно то вставлял свои две копейки в байки Эйтана, то пытался уговорить каких-то левых девиц в Тиндере и Снапчате показать сиськи.

Компанию завершали лучший друг Кена Аллен и его жена Эми.

У Аллена с Эми тоже двое детей, но, глядя на то, как они зажигают, такого в жизни не скажешь. Всего пару недель назад они были на Ямайке, в отеле для взрослых, и у них там была недельная оргия. Я точно знаю, потому что Эми слала мне оттуда поэтапные сообщения о том, как они проводят время.

Пока они там разлагались (в хорошем смысле) на пляже с посторонними, я занималась тем, что отскребала жвачку от детских штанов. Надеюсь, что у того, кто бросил ее на детской площадке, будут чесотка и лобковые вши.

Слушать, как Эйтан и Девон тарабанят свои лос-анджелесские байки, было все равно что смотреть вживую эпизод из «Истории пьянства». Эйтан хвастался, как на кинофестивале спас Девона от порнозвезды-трансгендера Тамми Тагвелла. Девон рассказывал, что видел, как один из вампиров из «Настоящей Крови» трахал в зад девицу на их диване на одной из оскаровских вечеринок.

Но каким бы веселым ни было это состязание Александеров, в дальнем конце комнаты происходило что-то еще более интересное. Кен улыбался. Более того, он даже, кажется, тихо хихикал, как голубь или кукушка.

Наблюдение за тем, как Кен испытывает нечто похожее на удовольствие, слушая истории Холостых и Бездетных, подкинуло хворосту в костер моих блестящих, греховных идей. Все, что мне было нужно, это заманить их всех вместе в тату-салон и предоставить дурному влиянию старших довершить остальное. Я могла это сделать. На моей стороне были мироздание и четыреста восемьдесят семь литров различного спиртного.

Я поглядела на свое пустое запястье.

– Черт, Эйтан. Твой день рождения почти кончился. Буу. Может, хочешь успеть еще что-то сделать до полуночи? Типа слетать на Луну или набить тату?

«Скажи – тату. Пожалуйста. Пожалуйста, тату».

– Черт! – Эйтан в панике выпучил глаза. – Я просто обязан успеть сегодня сделать тату!

Ага! Отлично, Дипак!

Аллен с Эми вскочили с дивана и стали визжать и хлопать в ладоши, как пара адских чирлидеров.

Аллен схватил Эйтана за плечи и начал восторженно трясти его, а Эми визжала ему в лицо:

– Да, да, Эт! Давай в машину! За наш счет!

Я покосилась на Девона, ожидая возражений, но он сидел, уткнувшись в свой телефон, и явно надеялся вызвать Снапчат к реальности.

Пока свингеры были в восторге, а старший брат занят своими картинками, все, что мне оставалось, это убедить Кена отправиться с ними и молиться, что товарищеской поддержки и увлеченности моментом в веселой компании окажется достаточно, чтобы он присоединился к своему приятелю Эйтану в этой небольшой тату-сессии.

Но, к несчастью, Кен и его проклятые моральные принципы не хотели присоединяться к нам в стремлении запечатлеть воспоминания навечно. Он не только отказался поддерживать идею затащить пьяного друга в тату-салон, но и начал нудить о том, что это вообще «неправильно», потому что он «насквозь пьян» и, скорее всего, «утром об этом пожалеет».

Фу! Ну, спасибо, папочка!

Кен оставался трезв и разумен, но я была полна алкоголя, упорства и решимости и не собиралась сдаваться без боя. Сквозь алкогольный туман я продолжала надеяться, что, может быть, ну может быть, если я смогу объяснить Кену, что желание Эйтана сделать тату – это круто, ну или хотя бы пристойно, я все же смогу его уломать.

– Не слушай его, милый. Кен вечно нудит, вот и все. Это твое тридцатилетие! Если ты хочешь тату, так пусть Аллен с Эми подарят тебе тату! А ты уже знаешь, что ты хочешь?

Пожалуйста, пусть это будет что-то классное! Что-то классное!

Эйтан немного потоптался на месте, пытаясь сориентироваться, откуда доносится мой голос.

Я была уверена, что он вообще не сможет меня разглядеть из-под своих неподнимающихся век, но он устоял на ногах и с энтузиазмом изрек:

– Да, блин, я знаю ш-што хчу. Я хчу заут-трк.

Что, блин?

– Ты сказал – завтрак? – переспросила я, стараясь не съеживаться от страха.

– Угм. Я хтел скзать зауттрк. На ноге.

О боже.

Эйтан замедленным жестом указал в сторону своих босых ног, и вся комната заржала. Кен фыркнул. Должна признать, пытаться сохранить спокойствие, когда взрослый человек хочет написать у себя на ноге название самого важного приема пищи, было непросто. Но мне удалось.

– Очень мило, Эйтан. А почему тебе пришла в голову такая оригинальная идея?

Эйтан был готов к самому серьезному объяснению. Он явно уже делал это не однажды, потому что его ответ был немедленным и твердым.