Триумф нежности - Джудит Макнот

Может быть, она подсознательно хотела избежать вчерашнейвстречи с падре Грегорио, подумала Кэти с легким чувством вины. Может быть, онаумышленно пыталась произвести на него сегодня плохое впечатление? Эти вопросызаставили Кэти поежиться.

Нет, она не пыталась произвести на него никакого впечатления— ни плохого, ни хорошего, она хотела быть честной. Но она позволила емусоздать себе искаженное представление о ее знакомстве с Рамоном. Когда онспросил о причинах развода, она фактически заявила ему, что это не его дело.Хотя, призналась себе Кэти, в действительности это было его дело. С другойстороны, она чувствовала, что вправе обижаться на всякого, кто попытаетсязаставить ее говорить о Дэвиде. Она могла бы просто сказать падре Грегорио, чтопричины, по которым она развелась с Дэвидом, — это прелюбодеяние и телесноеоскорбление, которое он нанес ей. Затем, если бы он попытался копнуть поглубже,она могла объяснить ему, что не может обсуждать детали, так как хотела бызабыть об этом.

Вот что она должна была сделать. Вместо этого онапререкалась, вела себя дерзко и вызывающе. В результате она настроила противсебя единственного человека, который стоял на пути к их свадьбе с Рамоном черездесять дней. Как глупо все вышло!

Кэти сорвала тюльпан и начала лениво обрывать алые лепестки.Ей вспомнились непрошеные слова Габриэлы: «Ты не купила ни одной вещи,руководствуясь только своим вкусом. Всегда думаешь о Рамоне». Тогда Кэти несогласилась с тем, что это правда. Но теперь, когда она задумалась об этом, онапоняла, что бессознательно избегала выбирать что-то, что несло бы отпечаток ееличности. Потому что это обязало бы ее стать женой Рамона и жить здесь.

Чем ближе был день их свадьбы, тем более тревожной инерешительной она себя чувствовала. Когда они с Рамо-ном покидали Сент-Луис,она была уверена, что поступает правильно. Теперь она ни в чем не была уверена.Теперь она не понимала даже собственных своих поступков! Она, которая всегдагордилась логическим мышлением, внезапно начала себя вести как законченнаяневрастеничка. «Плохо дело, когда сама себе не можешь придумать никакогооправдания», — гневно подумала Кэти.

Нет, все-таки можно подыскать оправдание! Когда-то она ужевверяла себя мужчине, и ее мир рухнул. Стоит ли пробовать второй раз? Возможно,она никогда не решится на повторное замужество и… Кэти вскочила на ноги.

Она не позволит прошлому превратить ее жизнь в руины. Она недоставит Дэвиду Колдвеллу такого удовольствия, ни живому, ни мертвому!

Но выйти замуж еще раз… При этой мысли ее вдруг начала битьдрожь и Кэти чуть не расплакалась в отчаянии. Она чувствовала, что ее разрываетна кусочки. Разум тянул ее в одну сторону, а сердце — в другую. В ее грудитрепетал страх, желание пульсировало в венах, но сильнее всего была ее любовь кРамону.

Она действительно любила его. Раньше она никогда не отдаваласебе в этом отчета, и это открытие вызвало в ней бурю восторга и страха.Теперь, когда она поняла свои чувства, почему бы ей просто не согласиться сосвоей любовью к этому прекрасному, нежному, страстному мужчине и не последоватьза ним, куда бы он ни повел ее? «Следуй за своей любовью», — с горьким смехомподумала Кэти. Она так и поступила однажды, и это превратило ее жизнь в кошмар.Прикусив губу, Кэти повернулась и начала вновь подниматься на холм.

Почему воспоминания о Дэвиде и первом браке преследуют ее?Рамон и Дэвид похожи не только внешне. Они оба были разносторонне образованны,очень начитанны, оба прекрасно разбирались во внешней политике. Для Дэвида этоказалось естественным: он был талантливым юристом, вращался в высшем свете.Тогда как Рамон…

Он был загадкой. Он упорно называл себя фермером, но все егоинтересы лежали вне фермы. Бизнес и международная политика, о которых онговорил с ее отцом, искусство, особенно живопись, которую, как заметила Кэти,он глубоко любил и в которой хорошо разбирался. Спорт. Гоночные яхты, о которыхон болтал с друзьями ее родителей. Но не земля. Он ни разу не взял Кэти с собойв поле, хотя она просила его об этом. Когда они обсуждали с Рафаэлемнововведения на ферме, голос его звучал твердо, но без энтузиазма.

Он был кем угодно, но не фермером.

— Тогда почему же ты собираешься работать на ферме? — как-тоспросила она.

— Потому что ферма — здесь, — неопровержимо ответил он. —Потому что она принадлежит нам. Потому что я нашел больше покоя и радости вжизни с тобой, чем в чем-то ином.

«Покоя от чего?»— отчаянно задумалась Кэти. И к тому же еслион действительно счастлив, то почему никогда не выглядит таким? За прошлуюнеделю Кэти много раз замечала беспощадное напряжение его лица и холоднуюярость во взгляде. Но как только он обнаруживал, что она наблюдает за ним, этовыражение сразу же исчезало, и он улыбался ей своей теплой, хорошо знакомойулыбкой.

Что он скрывал от нее? Какую-то глубокую печаль? Или что-топострашнее? Порочность, как Дэвид, или…

Кэти отрицательно покачала головой. Рамон совсем не похож наДэвида. Совсем не похож. Она остановилась, чтобы сломать веточку небольшогодерева, покрытого красивыми желтыми цветами. Кэти поднесла веточку к лицу:резким ароматом она пыталась прогнать мучительную нерешительность, котораяпреследовала ее везде.

Поднявшись на вершину холма, Кэти услышала стук молотков.Четыре маляра работали снаружи, накладывая свежий слой белой краски на кирпичии деревянную отделку, а еще один красил ставни изнутри.

У Кэти поднялось настроение, когда она сравнила жалкуюлачугу, которую видела в воскресенье, с тем, что было теперь. За пять днейармия плотников превратила развалину в живописный маленький домик. Рамон,должно быть, хотел восстановить его таким, каким он был в то время, когда здесьжил его дед.

— Цветочные горшки, — вслух произнесла Кэти. Она наклонилаголову, пытаясь представить кадки с распустившимися цветами под широкими окнамии около входной двери. Она решила, что это совершенно необходимо для украшения дома.Это сделает его сказочным домиком на пряничном острове. Но вот будет ли жизньпохожа на сказку?

Она нашла Рамона спускающимся по лестнице на дальней сторонедома, где стена была уже покрашена. Услышав ее приветствие, он обернулся визумлении. Медленная, сокрушительно манящая улыбка расцвела на его загореломлице. Он был так откровенно счастлив увидеть ее, что внезапно Кэти тожепочувствовала себя счастливой, счастливой до абсурда.

— Я тебе кое-что принесла, — сказала она, доставая из-заспины ветку, покрытую цветами, и протянула ему ее как букет.

— Цветы? — поддразнил он, принимая ветку с серьезнойпедантичностью. — Для меня?

Хотя он посмеивался, Кэти уловила, как зажглись еговыразительные глаза. Она кивнула, и ее губы изогнулись в соблазнительнойулыбке.