Звонок с того света - Наталья Александрова

Ангелина Евгеньевна, как всегда, оказавшаяся поблизости,охладила ее восторг:

– Это не подосиновик. Это груздь.

С этого момента Сережина судьба была определена раз инавсегда: он приобрел кличку Груздь, и никто в институте его иначе неназывал...

– Груздь! – воскликнула Надежда радостно. –Наверняка это его пароль!

Она набрала это слово на клавиатуре, и – о радость! –компьютер принял пароль и открыл недоступный файл.

Прежде чем приступить к чтению, Надежда подняла голову иприслушалась. Снизу по-прежнему доносился шум пылесоса, но он стал немного тише– должно быть, Марианна Васильевна закончила пылесосить прихожую и холл иперебазировалась в более удаленные помещения первого этажа.

Успокоившись на этот счет, Надежда склонилась над экраном иначала просматривать открытый файл.

В этом файле, как ни странно, были сохранены письма. Как понялаНадежда, прочитав два первых письма, это была электронная переписка Сергея сего дочерью. С той самой Леной, которая вчера приехала в имение.

Видимо, Сергей дорожил этой перепиской и сохранял все письмав отдельном файле, предварительно удаляя их из почтовой программы, чтобы они непопались на глаза жене.

С первого взгляда письма показались Надежде немногостранными: Сергей писал дочери так, как разговаривают с маленькими детьми.Впрочем, этому могло быть самое простое объяснение – он мало общался с детьми ине умел найти правильную интонацию. Ей нередко встречались старые холостяки,которые пытались разговаривать с пятнадцатилетними подростками так, как будтотем пять-шесть лет.

«Здравствуй, моя доченька, – писал Сергей. – Какты живешь? Получила ли ты мои посылки? Понравилось ли тебе платье? Не ссоришьсясо своей мамой? Твоя мама хорошая, а если она иногда сердится на меня, ты нанее не обижайся. Она тебя любит, и я тебя тоже люблю. Твой папа».

Впрочем, ответные письма Лены вполне соответствовали той жеинтонации. Казалось, что их написал действительно ребенок – простыепредложения, примитивная детская логика.

«Здравствуй папа, – писала Лена почти без знаковпрепинания. – Когда ты приедешь? Мама хорошая. Она меня любит но сердитсякогда говорю про тебя. Ты тоже хороший ты меня любишь. Ты прислал красивоеплатье. Только мама рассердилась и отдала его соседке. Я плакала. А когда тыприслал мне красивую кофточку она ее порвала. Пришли мне еще такую кофточку. Алучше приезжай сам. Ты мне только пишешь что приедешь а сам все не приезжаешь.А еще я просила чтобы мама пустила меня к тебе в гости но она очень сердилась.Так что лучше ты приезжай сам. Твоя дочь Лена».

«Здравствуй, доченька! – писал в ответ Сергей. – Яочень хочу к тебе приехать, только боюсь, что твоя мама будет сердиться. Япослал тебе еще разных вещей. А про то, что ты хочешь сама приехать ко мне,боюсь, это не получится... Но я поговорю с твоей мамой, возможно, она разрешитнам увидеться...»

«Странно, – подумала Надежда, – может быть, этоочень давние письма? Может быть, Лена тогда действительно была совсеммаленькой?»

Но некоторые письма были датированы прошлым и позапрошлымгодом. Значит, ей тогда было никак не меньше двадцати лет... Странно! Оченьстранно!

Шум пылесоса в нижнем этаже затих. Надежда насторожилась.Нужно заканчивать и выключать компьютер, пока Марианна Васильевна не застала еена месте преступления. На этот раз ей будет очень трудно оправдаться – ведькабинет был тщательно заперт...

Однако прежде чем выключить компьютер, Надежда все жеторопливо просмотрела файл до конца.

В конце, после писем, были размещены фотографии.

На первых фотографиях была девочка лет трех-четырех.Маленькая, с растерянным круглым личиком, белесыми ресницами и круглымиудивленными глазами, она смотрела в объектив с доверчивым ожиданием, как будтоверила, что из него сейчас вылетит птичка.

Пожалуй, если представить это лицо через двадцать лет, ономожет быть похоже на приехавшую накануне девушку.

Те же бесцветные глаза, светлые волосы, те же белесыересницы...

«Что со мной! – думала Надежда. – Я стала чересчурподозрительной! Это уже переходит всякие границы! Девушка только что потерялаобоих родителей, а я подозреваю ее черт знает в чем!»

«Однако, – отвечал ей внутренний голос, тот самый,который то и дело подзуживал Надежду Николаевну на всевозможныеавантюры, – однако эта девушка, которая представилась Леной Баруздиной, насамом деле брюнетка... ты же видела черные корни ее волос!..»

«Ну и что, – возражала Надежда своему внутреннемуоппоненту, – волосы очень часто темнеют с возрастом! Тем более что с техпор, как сделана эта фотография, прошло лет восемнадцать!»

Она пролистала детские фотографии Лены и дошла до следующих,на которых она была изображена подростком.

Однако здесь было сложно что-то сказать – эти фотографиибыли гораздо мельче, Лена была здесь не одна, а со своей матерью. Она как-тоиспуганно жалась к матери, двумя руками держалась за ее локоть, словно искала унее защиты.

Надежда вспомнила первую жену Сергея Ольгу. Худенькая была,светленькая, чуть угловатая, с вечно испуганными глазами. Надежда мало еезнала, видела всего раза три. Сергей представил ей жену на каком-то спектакле,где они столкнулись в фойе. Билеты тогда распространяли на работе, так чтовезде и всюду можно было встретить сослуживцев – в кино, в театре, на выставке,на детском празднике.

Ольга тогда Надежде понравилась, возможно, она перенесла нанее свое хорошее отношение к Сергею. Они перекинулись несколькими словами, покаСергей ходил за мороженым. Надежда сочла жену Сергея довольно симпатичной,удивилась только, отчего та даже в театре совсем ненакрашенная, и улыбка у неебыла странная – губы улыбаются, а в глазах печаль.

На этих фотографиях Ольгу можно было узнать, только теперьее молодость ушла, неяркая раньше красота совсем поблекла, и во всем ее обликепроступили бесконечная усталость и безнадежность человека, ведущего непрерывнуювойну с жестоким и непобедимым противником – с жизнью.

Еще раз внимательно приглядевшись к фотографиям, Надеждаподумала, что девочка на них кажется совершенным ребенком, несмотря на высокийрост и телосложение почти взрослой девушки. И одета она была как-то по-детски,и причесана старомодно. Как нынче подростки одеваются? Штаны какие-нибудь немыслимые,юбочки коротенькие, свитерок яркий... Про прическу лучше не говорить: что этидевчонки на голове устраивают – это уму непостижимо! Волосы в разные цветакрасят, множество косичек заплетают, налысо бреются... Это они таксамоутверждаются, со временем все проходит.

А тут сидит рядом с мамой такая скромная пайдевочка,платьице в клеточку или комбинезончик джинсовый, на кармане зайчик вышит... Наголове – конский хвостик жиденький...