Покори мое сердце - Николь Майклз

Беннет вздрогнул – и открыл глаза. Он находился у себя в гостиной – лежал на диване. Выходит, ему снова приснился кошмарный сон. Вечное повторение той ужасной ночи…

И тут он вдруг понял, что кто-то барабанил в дверь, потому Миша и лаяла.

Он встал и направился к входной двери. Распахнул ее – и замер. Перед ним стояла красивейшая из женщин. И ее глаза блестели от слез.

– Почему ты не приехал? – прошептала она.

Он не мог ответить; у него перехватило дыхание. Сердце же бешено колотилось.

– Черт подери, отвечай! Почему?

Он пожал плечами и прошептал:

– Я не знаю. Не смог…

– Вранье! – Она ударила его кулачком в грудь. – Ты лжешь, Беннет!

– Калли, но я…

– Нет, не смей произносить мое имя! И не выдумывай оправданий! Я не желаю их слушать. Я приехала, чтобы сказать тебе: ты жалок.

Беннет уставился на нее в изумлении.

– Но ты ведь понятия не имеешь…

– Не пытайся оправдываться! Всем в жизни бывает паршиво, Беннет, не только тебе. Да, у тебя больная нога. И что с того? Ты не можешь играть в футбол? Многие не могут. Ты не можешь уберечь всех своих игроков от травм? Но ты ведь не Господь Бог!

– Черт возьми, ты надо мной издеваешься?

– Нет, Беннет, это ты надо мной издеваешься. Я столько времени потратила, чтобы помочь тебе подготовиться… Я очень хотела помочь тебе, Беннет. Хотела быть с тобой рядом, чтобы поддерживать тебя во всем. Хотела о тебе заботиться. Я хотела любить тебя.

При ее последних словах Беннет вздрогнул. Она уже во второй раз произнесла эти слова, и они полоснули его по сердцу так же, как и в первый. А Калли тем временем продолжала:

– Но ты слишком несчастный, слишком упрямый и слишком, черт бы тебя побрал, эгоистичный. Потому и не захотел принять то, что я тебе предлагала.

Беннет не знал, что на это ответить. Он эгоистичный? Но как же так? Ведь все, что он делал, – он делал вовсе не для себя.

– Не знаю, о чем ты говоришь, Калли. Я сейчас не могу танцевать. Я думал, ты это понимаешь. Неужели ты полагала, что я смогу вести себя так, словно ничего не произошло, когда один из моих игроков лежит в коме?

– Все в том зале только о нем и думали! – воскликнула Калли. – Во всяком случае, мероприятие посвящено ему. Ты этого не знаешь, потому что все время думал лишь о себе. Но теперь уже поздно… Даже не знаю, зачем я сюда приехала.

Калли резко развернулась и пошла обратно к машине. Беннет знал: ему нужно остановить ее, сказать что-нибудь. Но он не стал. Просто смотрел, как ее машина, сворачивая с подъездной дорожки, исчезала в темноте.

Закрыв входную дверь, Беннет вернулся в гостиную и уселся на диван. Черт возьми, какая ужасная ситуация! Неужели мероприятие и впрямь посвятили Тейту? Но он, Беннет, действительно ничего не знал – полностью отстранился от всего. Не отвечал на звонки, не смотрел телевизор… К тому же директор Дженсен освободил его от занятий на эту неделю. И вот теперь… Он вдруг понял, что боль, застывшая в глазах Калли, будет преследовать его всю жизнь. Господи, что же он наделал? Ведь если кто-то и заслуживал счастья, то это Калли Дэниелс. Женщина, которая была рядом с ним, несмотря ни на что. Женщина, которая любила его.

Беннет со стоном обхватил голову руками. Было ясно: теперь он окончательно испоганил свою жизнь.

Спустя несколько часов он услышал шум гравия на подъездной дорожке. Беннет вскочил с дивана и побежал к входной двери, чтобы встретить ее. Распахнув дверь, он увидел Реджи, вылезавшего из своего универсала. Из груди Беннета вырвался вздох разочарования. Ведь он так хотел, чтобы она вернулась…

– Старик, какого черта? Что с тобой не так? – спросил Редж вместо приветствия. И тотчас же прошел в дом.

Беннет снова вздохнул и отправился на кухню за бутылкой воды. Открывая ее, он слышал, как Реджи расхаживал по гостиной.

Минуту спустя Беннет снова уселся на диван, приготовившись выслушать вторую лекцию за вечер. Он это заслужил.

– Ты совсем спятил? – осведомился Реджи. Он стоял перед ним, подбоченившись, и на нем были… подтяжки? Да, подтяжки, очевидно, часть его костюма.

– Я не в том состоянии, чтобы танцевать, – пробурчал Беннет.

– А твоей партнерше об этом известно?

– Теперь – да. Она была здесь несколько часов назад.

Реджи опустился в кресло и вновь заговорил:

– Старик, какого черта? Что с тобой происходит? То есть я знаю, что произошло, но почему это произошло? Я хочу помочь тебе, дружище, но ты очень усложняешь мою задачу.

Беннет вздохнул и уронил голову на руки. А Реджи продолжал:

– Было ужасно видеть ее отчаяние. Но она за ужином ни разу не вспылила. Когда же спрашивали, почему тебя нет, она тебя прикрывала. Говорила, что тебе сейчас важнее быть с Грейсонами. А твоя жалкая задница валялась на диване, воняя так, словно ты неделю не был в душе.

Тут Беннет не выдержал и, вскинув голову, заорал:

– Чего ты хочешь от меня?!

Реджи пожал плечами.

– Я хочу, чтобы ты сделал хоть что-нибудь. Эта девчонка потратила целую неделю, без устали работала ради твоего игрока. Ты развалился, а она поднялась над обстоятельствами. Насколько я понимаю, ты ее не заслуживаешь.

– Я это и раньше знал. А если бы не знал… Совсем недавно она сказала мне примерно то же, что говоришь ты.

Реджи кивнул и поднялся на ноги.

– Что ж, вот и хорошо. Она знает, кто чего стоит. Такая женщина не может этого не знать. – Реджи направился к двери. Обернувшись, он добавил: – Тебе завтра лучше быть в школе. Я устал тащить все на себе. Ты нужен своей команде. Не ты один страдаешь, Беннет. Что, по-твоему, сейчас чувствует Джейсон? Ты хоть задумывался об этом? Тебе надо перестать себя жалеть.

Реджи вышел, хлопнув дверью. Беннет же, рухнув обратно на диван, прижал ладони к глазам. Ему хотелось орать, хотелось разбить что-нибудь, бушевать…

Он изо всех сил пнул кофейный столик. Тот пролетел через всю комнату – чеееерррррт… Беннет со стоном поднялся. Нога горела от боли. Но черт с ней, с ногой. Он был сволочью, эгоистичным мерзавцем. Поставил свою боль превыше всего остального. То же самое он сделал восемь лет назад, после автомобильной аварии. Закрылся от мира, винил всех на свете и ненавидел себя. Решил, что так будет удобнее. Он видел Джейсона в больнице несколько раз, но даже не удосужился спросить, как у него дела. А ведь мог бы поинтересоваться…

Беннет снова сел на диван и взял телефон. Открыл приложение к Фейсбуку и нашел школьную страницу. Он не знал, что там происходило – проводил все время в больнице или спал. Он ни разу не брал больничный за все годы в Престоне, но последние несколько дней отсутствовал. Должно быть, из-за трусости.