Моё имя - Анастасия Соболева

небольшой отрезок времени, которым располагала. Бал в честь дня рождения Пандоры был намечен уже на завтра, а уговорить Сирила прибыть в двенадцатую зону хотя бы на день раньше (конечно же, под предлогом моего дикого интереса к новой местности) и так стоило колоссальных усилий. Итог? Я провела в библиотеке целый день, не продвинувшись при этом ни на йоту.

Похоже, что, изначально выбранным мною детским способом добиться можно лишь усталости на пару со злостью, и, пока ко второй не прибавилась ещё и первая, мне просто необходимо найти другой, более эффективный и действенный, выход. Вот же ж… чёрт бы побрал это всё!

С моей небольшой авантюры за стены дворца прошло уже пять дней. Честно говоря, я сильно сомневалась в её успехе и под конец даже стала сожалеть о содеянном, но, к большому удивлению и счастью, всё получилось. Об этом я узнала в первый же день по тому ужасу, с которым на меня смотрела дворцовая прислуга — служанки Аду Норин, конечно, с давних пор недолюбливали, но найти в их глазах столь ярый блеск было неожиданностью даже для меня. Тогда-то я и поняла, что слова, сказанные Сирилом на той поляне, не были просто словами, и он, на самом деле, начал приводить их в действие.

Однако, пусть статус спутницы короля и стал моим плюсом внизу дворцовой иерархии, на её верхушке он принёс мне лишь дополнительные проблемы. К примеру, Пандора. Долгое время мы с ней вообще не пересекались, и всё, что мне оставалось — это догадываться о её душевном состоянии, беря информацию со слов служанок низшего ранга и время от времени брошенных на меня Виком упрекающих взглядов. Но лишь вчера произошло нечто действительно из вон выходящее.

Вечером Пандора собственноручно проделала весь долгий путь к верхушке башни личной прислуги и постучалась в мои, уже надёжно запертые, двери. Я догадалась о том, кто это, ещё до того, как она со всей силы стала ломиться в просевшее дерево, так как столь тяжёлые и нервные шаги во всём дворце принадлежали лишь ей. В тот день был мой выходной (по правде говоря, на предбальное время Сирил вообще освободил меня от работы), так что нет ничего удивительного в том, что искала она меня именно здесь. Не укладывалось же в голове то, что столь важная персона вообще снизошла до поисков кого-то вроде меня (вообразить то, каким большим ударом по её самолюбию это было, у меня даже сейчас не до конца получается). На самом деле, слушая Пандору сквозь закрытые двери, мысленно и довольно культурно я поведала ей обо всём том отвращении, которое вызывает во мне сам факт её существования. Однако только мысленно. Наяву я, стиснув зубы, молчала, делая вид, что в комнате вообще никого нет (поскольку сейчас всё и так шло подозрительно хорошо, привлекать к себе ненужное внимание новыми скандалами было бы слишком неосмотрительно). После того, как Пандора вдоволь накричалась, проклиная меня всем изяществом речи, на которое только была способна, я услышала удаляющиеся вниз по лестнице гулкие шаги, знаменующие собой то, что ей, наконец, надоело разговаривать с дверью.

Пусть произошедшее и не принесло мне особых проблем, для себя я сделала весьма важные и необходимые выводы. Во-первых, Пандора медленно, но, верно, сходит с ума и, во-вторых, игнорировать это больше не предоставляется возможным. Я покусилась на самое важное — её статус — и этого она мне ни за что не простит. Теперь рыжеволоска возьмётся за дело всерьёз и использует всё своё влияние, дабы выставить меня из дворца как можно быстрее и эффективнее. Нужно приготовиться к тому, что следующий её шаг не будет идти ни в какое сравнение с обвинениями в краже украшения и хранении оружия (чуть позже я обязательно расскажу о конце той истории).

А теперь, пожалуй, вернёмся к правильной хронологии.

После произошедшего на укрытой одуванчиками поляне я просто до безумства сильно переживала за Ната. Взгляд, которым он провожал меня, всё никак не выходил из головы, и по телу бежали мурашки от одной только мысли о том, что он может натворить в таком состоянии. Конечно, догадаться о его ревности не составило большого труда. Вот только как вообще можно было приревновать меня к Сирилу? Разве не очевидно на клеточном уровне, что каждая улыбка, подаренная ему мною, — ложь в чистом виде?

Целый день я упорно сражалась со своими страхами, но под вечер они всё-таки одержали надо мной верх. Я отлично знала, что после произошедшего совершать ночные вылазки вдвойне опасно, однако, поделать с собой тоже ничего не могла — я должна была его увидеть.

Уговорить Вика подменить меня за ужином было не трудно, так как, рассказывая о том, сколь сильная меня брала усталость, я ни капельки не врала. В преддверии ночи, убедившись, что о моей персоне все (большинство так точно) успели забыть, я направилась прямиком к дворику с колодцем-туннелем. Сейчас уже трудно вспомнить, чтопроисходило дальше, так как в голове ярко отпечатались лишь два образа: каменная кладка колодца с шершавым мхом, встречающимся то тут, то там, и вслед за ней живая изгородь, скрывающая вход-выход в туннель от ненужных и любопытных глаз.

В тот день о встрече с Натом я не договаривалась, но, несмотря на это, ничуть не удивилась, застав его ждущим меня, на нашем излюбленном месте, — как-никак, интуиция с самого начала твердила о том, что он обязательно здесь будет. Однако, похоже, и интуиция Ната утверждала примерно тоже самое, поскольку в уставившихся на меня глазах не было ни капельки удивления. Странно, правда? Я и он знаем друг друга даже лучше, чем самих себя. Слова, сказанные им после крепких объятий, лишь подтвердили все мои предыдущие мысли.

— Я верил, что ты придёшь.

— А я знала, что ты это сделаешь. Ведьты же дурак, Нат Орсон. И как у тебя только получается вести за собой тысячи людей, но при этом оставаться таким идиотом?

В ответ я получила лишь одну-единственную печальную улыбку.

— Раз ты здесь, значит, твоя авантюра, как и множество других до этого, завершилась успехом, не правда ли? Я и не сомневался в том, что у тебя всё получится. Волновался — это да, но ни капельки не сомневался. Поэтому-то кое-что тебе и принёс.

Нат засунул руку в громадный рюкзак, спрятанный за небольшим камнем, и достал оттуда нечто аккуратно обёрнутое в подарочную упаковку. И где он только смог её раздобыть? Нат не перестаёт меня удивлять. Когда же