Опасность для сердец - Барбара Картленд

Девушка вспоминала, как менялось выражение его лица, от презрения и гнева до участия и заботы. И сейчас Джастин – такой сильный, такой неуязвимый и властный, – ранен или убит!

Некоторое время Серина не могла прийти в себя. Она вытянула руки и прикоснулась к прохладной стене, у которой стояла вчера. Смерть и кровь! Ей вновь послышался голос маркизы, ее крики и вопли.

Тут она поняла, что ей делать дальше. Девушка не могла ждать, не могла допустить того, чтобы дни тянулись долго, пока второй гонец принесет ужасную новость. Она должна узнать обо всем сама, она никого не будет ждать. Нельзя оставаться наедине со своими страхами, с ужасным голосом, повторяющим вновь и вновь слова «кровь» и «смерть».

Девушка побежала по коридору к лестнице, ведущей к ее комнате. Она ворвалась в свою спальню и выпалила:

– Быстро, Юдора, быстро, мою шапочку для верховой езды.

Служанка в недоумении уставилась на нее.

– Что случилось?

– Мне некогда отвечать на вопросы, – ответила Серина. – Дай мне амазонку, я уезжаю в Лондон.

– Лондон! – воскликнула Юдора, но Серина уже сама вынула амазонку из гардероба.

– Его светлость стрелялся из-за меня на дуэли, – сказала девушка. – Он ранен, может... может быть, хуже.

Она не могла выговорить это слово.

– Но вы ведь не поедете одна, – вскрикнула Юдора.

– Я возьму с собой слугу.

– Вы велели приготовить лошадь? – спросила Юдора.

– Нет, я сама пойду к конюшням. У меня нет никакого желания видеть кого-нибудь, и не хочу, чтобы кто-то помешал мне.

Быстро, так быстро, что не оставалось времени на разговоры, Серина оделась. Девушка взяла хлыст и перчатки и на минуту остановилась.

– Со мной ничего не случится, Юдора; обо мне не беспокойся.

– Вы должны поступать так, как считаете нужным, мисс Серина, – ответила служанка со слезами на глазах. – Храни вас Бог.

– Молись не обо мне, а о его светлости, – произнесла Серина, поцеловала Юдору в щеку и выбежала из комнаты.

Она дошла до конюшен, не встретив по дороге никого из гостей. К ней вышел главный конюх:

– Вам захотелось поездить верхом, мэм? Мне не говорили, что нужна лошадь.

– Я не передавала распоряжений, я очень спешу.

Заметив удивленное лицо конюха, девушка добавила:

– Мне необходимо выехать в Лондон по делу, которое касается его светлости.

– В Лондон? – повторил он. – Ну я не знаю, какая из лошадей для вас лучше, мэм. Вот, Звездочка, смирная лошадь.

Серина нетерпеливо вздохнула.

– Оседлай Грома, – сказала она.

– Грома! – Конюх удивленно смотрел на нее, как на полоумную. – Но, мэм, только его светлость могут справиться с Громом.

– Его светлость сказали мне, что я могу ездить на этой лошади, когда захочу. – Это самая быстрая лошадь из всех, и мне нельзя терять ни минуты.

Конюх почесал затылок:

– Ударьте меня, но я не знаю, не уверен, мэм.

– Я приказываю тебе, немедленно выполняй, что я сказала, пожалуйста.

Конюх ушел выполнять ее приказ, недовольно бормоча. Серина ждала, нетерпеливо ударяя хлыстом о сапоги. Скоро конюх вернулся.

– Если вы поедете на Громе, мэм, наверняка слуга не догонит вас. Гром рванет, мэм. Я дам молодому Джо самую быструю лошадь, но Гром ее обскачет. Ударьте меня, если это не так.

– Я не буду винить слугу ни в чем, – ответила Серина. – Пусть он скачет за мной на таком расстоянии, на каком может, и если Гром сбросит меня, он подберет мои останки.

Конечно, девушка шутила, но увидела, что конюх воспринял это серьезно.

– Увы, но именно останки и придется подбирать, мэм, – угрюмо сказал он.

Хотя Серина и была настроена решительно, она все же заволновалась, когда Грома вывели во двор. Его вели двое конюхов, а третий пытался подтянуть подпруги. Гром навострил уши и злобно выкатил глаза. Конюхи с большим трудом подвели его к возвышению, с которого Серина могла на него сесть.

Джо уже ждал верхом на молодой гнедой кобыле, но не успела девушка вскочить в седло, как Гром рванул со двора, точно выпущенная стрела.

Первый шаг Грома напоминал взлет, он скакал быстрее и быстрее и уже через пару миль мчался галопом. Конь был норовистый, быстрый как молния, полный сил и энергии. Девушка не делала попыток сдерживать его, пока он не выплеснет всю энергию и не успокоится сам. Ей приходилось ездить на многих лошадях, но ни одну из них нельзя было сравнить с Громом, и, перестав нервничать, она начала получать удовольствие от легкости, с которой он ее нес.

Через пять миль к северу от Мэндрейка она выехала к главной дороге на Дувр. Гром нес ее по полям и извилистым тропам, девушка знала, что, если держаться в стороне от дороги, можно скакать быстрее, так как им не будут мешать кареты и экипажи. Они скакали уже около часа, и только сейчас Гром стал послушнее и перешел с галопа на рысь, наконец, Серина могла обернуться. Как она а и предполагала, слуги не было видно.

– Он догонит нас, – громко произнесла Серина, а Гром навострил уши, как бы удивляясь ее голосу. Она наклонилась и похлопала его по шее. – Передохни, старина. Ты сильно устанешь, а нам еще долго скакать.

Казалось, Гром рисуется перед не совсем обычным всадником, который вдруг оказался на его спине, и совсем не злился. Серина разговаривала с ним. Когда-то давно ей кто-то сказал, что животные успокаиваются от человеческого голоса и быстро привыкают к тому, кого слышат.

Серина проскакала еще пять или шесть миль и нахмурилась, очутившись на открытой местности. Она не видела никаких признаков Дуврской дороги.

– Нам нельзя сбиваться с дороги, Гром.

С поля девушка вышла на тропинку, вьющуюся между заборами, увитыми шиповником и вьюном. Серина глазами искала столб с указателем, но не нашла. Гром стал идти как-то странно. Она поняла почему. Он потерял подкову.

– Тропинка выведет нас куда-нибудь. – Солнце припекало, и Серине захотелось пить. – Если мы приедем в деревню, – сказала она Грому, – у тебя будет новая подкова, а я смогу выпить воды.

По солнцу Серина определила, что уже около трех часов дня. Сейчас она пожалела о том, что не поступила разумнее и не подождала слугу. Девушка могла бы взять его лошадь и отдать Грома ему. Но он, по-видимому, отстал уже на несколько миль.

– Интересно, где мы находимся? – устало проговорила она себе, но тут откуда-то сзади раздался голос:

– Стой, кто идет! Кошелек, быстро!

Она вскрикнула и обернулась и в тени деревьев заметила всадника.