Firefly. Признаки жизни - Джеймс Лавгроув

– Есть, но вряд ли он годится для ваших целей, доктор Вен. Ведь у нас «Светлячок», и притом довольно старый.

– Так я и думал. На кораблях, и особенно на «Светлячках», редко можно встретить что-то, кроме самой базовой медицинской техники.

– Однако, – продолжил Саймон, – там, где сейчас ухаживают за Инарой, есть самое современное оборудование. Верно, Мэл?

– И любая новая техника, о которой только можно мечтать, даже самая дорогая, – ответил Мэл. – У нас есть богатый друг, который с легкостью ее достанет.

– Тогда именно так мы и сделаем, – сказал Вен. – Но я должен еще раз заявить, что вероятность…

– Ладно, ладно, док, мы все поняли, – отмахнулся Мэл. – Вероятность практически равна нулю. Но дело в том, что мы с моей командой уже выигрывали, когда все было против нас, и сейчас мы тоже победим.

– Правда? – спросила Зои. – Обычно мы во что-нибудь влипаем, а затем еле-еле уносим ноги.

– Это то же самое.

– Ну да, наверное.

– Прямо сейчас мы должны просто сидеть и ждать, когда «Серенити» начнет нас искать, – сказал Мэл.

– А как ваши люди нас найдут? – спросил Вен. – Если у вас больше нет передатчика…

– В нижних слоях атмосферы «Светлячок» страшно шумит. Мы недалеко от ИУ-23. Когда корабль пролетит над ним, мы это услышим и подадим сигнал нашим.

– Как?

– Старым, проверенным способом – как моряки на необитаемом острове. Разожжем сигнальный огонь. Он даст много дыма. Они заметят его и прилетят выяснить, в чем дело.

– Довольно ненадежный способ привлечь их внимание, – заметил Вен.

– Он сработает, – ответил Мэл. – Должен сработать.

– А вы точно знаете, что они прилетят?

– О да, – Мэл выпятил подбородок. – Можете не сомневаться.

– И мы знаем, кто еще сюда придет, – сказала Зои. – «Регуляторы».

– О боже! – воскликнул Вен, испуганно подпрыгнув. – Что ж вы сразу не сказали?! У вас на хвосте «регуляторы»?

Он подошел к входу в пещеру, наклонился и встревоженно выглянул наружу.

– Наверняка мы этого не знаем, – сказал Мэл, многозначительно посмотрев на Зои.

– Но это весьма вероятно, – ответила она.

Зои рассказала Вену о том, как они угнали «крепыша» из Ледяного ада и бросили его в лесу, когда он сломался.

– Скорее всего, мистер О’Бэннон захочет его вернуть, – добавила Зои. – И убить нас. Полагаю, что он уже отправил своих громил на поиски.

– Наши следы четко видны, – сказал Вен. – И они ведут прямо к моему дому. Как далеко, по-вашему, «регуляторы»?

– Не знаю. Возможно, в нескольких часах пути.

– Это если они вообще здесь появятся, – возразил Мэл.

– Они точно появятся, – сказал Вен. – Вопрос лишь в том, когда.

Два корвета Альянса точно появятся. Вопрос только в том когда.

Судя по данным сканера, спиральная траектория кораблей подводила их все ближе к «Серенити». Если они не изменят курс и продолжат двигаться с той же скоростью, то, по расчетам Ривер, появятся в зоне действия камер чуть более чем через час. Обломки грузового корабля – слишком очевидное убежище, и федералы непременно решат их осмотреть.

Кейли уже проснулась и продолжила ремонтировать двигатель. Ривер включила внутреннюю связь, чтобы узнать, как у нее дела.

– Когда мы сможем стартовать?

– Мне нужно еще хотя бы пара часов, – ответила Кейли.

– К нам приближаются корабли Альянса, так что двух часов у нас нет. За час успеешь?

– Я механик, Ривер, а не волшебница. Но ладно, я попробую.

Затем Ривер вызвала на связь медотсек.

– Уош? Как ты себя чувствуешь?

– Обалденно, – ответил сдавленный голос.

– Нет, я серьезно.

– Я слаб, словно новорожденный котенок, а картинка перед глазами никак не устаканится. Похоже на худшее похмелье в мире, только без предшествующего ему веселья. Я поведу корабль, если нужно, но не обещаю, что мы не воткнемся в какой-нибудь астероид.

– Это и не понадобится. Я справлюсь, – заверила его Ривер.

– Точно?

– Так же точно, как и то, что куриные яйца – это яйца кур.

Повисла пауза, а затем Уош сказал:

– Я не очень понимаю. Это означает «да» или «нет?

– Это означает: не забивай себе голову такими глупостями, красавчик. На мостике пилот Тэм, и, значит, корабль в надежных руках.

Ривер выключила связь и откинулась на спинку кресла. Ее взгляд упал на пластиковых игрушечных динозавров, которые выстроились на панели управления, словно на параде. Личные динозавры Уоша. Заменит ли она их на что-то свое, личное, если когда-нибудь официально станет пилотом «Серенити»? Почему ей вообще пришла в голову такая мысль? Это было просто ощущение – слабое, еле уловимое. Скорее, догадка. Предчувствие. И кстати, о предчувствиях: ощущение того, что Саймон в беде, ослабло, но не исчезло.

Ривер и Саймон всегда были близки, а в детстве – практически неразлучны. Многим мальчикам не понравилось бы, что их младшие сестры повсюду таскаются за ними, но Саймон против этого не возражал. Да, конечно, иногда она ему надоедала, но он изо всех сил старался это не показать. Ривер научилась разбираться в его настроениях, и когда ей казалось, что он раздражен, она просто уходила, оставляя его в покое на время. Однако она всегда любила его и знала, что он тоже ее любит.

Все изменилось, когда ее отправили в Академию. Ей было тяжело покинуть дом и родных – особенно больно было расстаться с Саймоном, – но родители настояли на том, что Ривер не должна упускать столь чудесную возможность.

А затем…

Штуки.

Штуки, которые делали с ней так называемые врачи в Академии.

Мозговые штуки, которые меняли ее, ломали ее, делали ее странной, умной, простой, могущественной, сбитой с толку, сбивающей с толку и не только.

Но им не удалось разорвать узы, связывающие ее с братом. Напротив, после того как Саймон спас ее, выкрал ее из Академии и в итоге доставил на борт «Серенити», Ривер поняла, что теперь она еще сильнее, чем раньше, связана с братом. Эмоциональная связь никуда не делась, но появилась и другая – более прочная, не поддающаяся определению. Если раньше Ривер могла понять, о чем думает Саймон, по его выражению лица и жестам, то теперь она просто знала его мысли с кристальной ясностью, словно она слышала их, словно он произносил их вслух. То же было и с большинством других людей, которые окружали ее, в том числе с командой корабля, но мысли брата она читала как открытую книгу. Возможно, она действительно их читала.