Мефодий Буслаев. Третий всадник мрака - Дмитрий Емец

Что-то заставило Ирку поднять голову и посмотреть на солнце.Посмотреть не щурясь, не заслоняя глаз, не опасаясь убийственно яркого сияния –спокойно и уверенно, с сознанием своего права, как это умеют делать толькосоздания света. Не так, как это делают создания мрака, которые, страшасьсолнца, смотрят на него с ненавистью и вызовом и потом долго слезятся их глаза,увидевшие то, что чужеродно им и опасно.

Долго, очень долго смотрела Ирка на солнце и ощущала, какего лучи ласкают ее нагрудник и наполняют силой ее существо. Наконец,насытившись солнцем, как насыщаются самым вкусным кушаньем, она хотела отвестиглаза, но тут почудилось ей, что от солнца отделилась некая часть и сгустиласьв огненную птицу.

Скользя по солнечному лучу, птица оказалась рядом и замерлав воздухе недалеко от Ирки. Она была не крупнее воробья. Растрепанная.Драчливая на вид. С перьями из языков желтоватого пламени. С крыльями,плескавшими по воздуху так часто, что вся птица сливалась в одну огненнуювспышку. Птица подлетела ближе и нетерпеливо заметалась как челнок, издав приэтом звук, который сошел бы за чириканье, не будь он так осязаемо горяч.Покрытие крыши начало плавиться.

Сообразив, что ее торопят, причем недвусмысленно, Ирканачала превращаться в лебедя. Вскоре большая белая птица отделилась от крыши изаспешила за пылающей и радостной горстью солнца. Огненная птица торопилась.Полет ее не был ровным и напоминал острые росчерки пера. Она то спускаласьвниз, к самым домам, но вновь, как мячик на резинке, подскакивала вверх. Лебедюстоило немалых усилий не отстать. Проносились серые бока и блестящие спиныдомов. Реки проспектов поблескивали серебристой чешуей машин. Грустно зеленеликуцые скверики, напоминавшие клочья волос в ушах у потомственноговодопроводчика. Остро вспыхивало солнце в мансардах.

Будто насмехаясь, солнечная птица поднялась совсем высоко,так высоко, что у Ирки перехватило дух, а затем, сложив крылья, обрушиласьвниз. Белый лебедь помчался следом. Ветер засвистел в ушах. Город завертелся,точно юла. Ирка чудом замедлила падение. Приняла ободряющий удар ветра в тугоекрыло и вслед за тем увидела, как солнечная птица скользнула к подвальному окнуневзрачного строения на окраине и внезапно рассыпалась красными угольками.

Ирка разрешила лебедю, отдыхая, облететь вокруг дома, азатем медленно опустилась на газон перед подвалом и приняла прежнюю форму.Первым делом она убедилась, что камни амулета находятся в верном положении.

«Выходит, теперь я невидима для стражей и людей?» – подумалаИрка. Сама себя она видела прекрасно, и эта подробность вселяла в нее стойкоенедоверие к возможностям амулета.

«До чего же странное существо человек. Вся его жизнь –сплошное чудо, но как раз в чудеса-то он и не верит», – подумала Ирка, негодуяна себя.

Проверяя свою невидимость, Ирка несколько раз прошла передносом у бабульки, кормившей неподалеку бездомных собак. Бабулька совершенноопределенно не замечала Ирку и смотрела сквозь нее, зато собаки беспокойнопереминались с лапы на лапу и подвывали.

«Надеюсь, у горбуна Лигула нет собаки… А люди меня не видят,это точно!» – подумала Ирка, отступая к подвалу. Слово «лопухоид» она пока неввела в свой активный словарь. В любом случае, слово бы ей не понравилось, ибов нем сквозило нескрываемое презрение к роду человеческому.

Низкая сварная дверь в подвал была закрыта. На двериобретался внушительного вида замок, зачем-то выкрашенный белой краской.Курносая скважина замка имела такой суровый вид, словно ее призванием былоникого никуда не пущать. Но тотчас, словно в насмешку над неприступной дверью,в нескольких метрах нашлось окно, забитое вместо стекол оргалитом. Причеморгалит был услужливо выбит чьим-то дружественным ботинком. Присев на корточки,Ирка заглянула внутрь, но не увидела ничего, кроме водопроводных труб.Осторожно, стараясь не шуметь, она протиснулась и повисла на руках, цепляясьпальцами за раму. Провисев так некоторое время, она неловко, но беззвучноспрыгнула на сырой размякший картон.

Воняло прокисшими тряпками. Воздух был влажный и горячий.Трубы, загибаясь, уходили в недра подвала. Ирка осторожно стала пробиратьсявдоль труб. Глаза постепенно привыкали к темноте. Шагов через двадцать трубыокончательно ушли в стену, Ирка же оказалась на маленьком,неопределенно-обглоданной формы пятачке.

Посреди площадки она увидела желтый собачий череп, рядом скоторым на пыльной стене были начертаны странные знаки, похожие на разводыплесени на штукатурке. Однако Ирка, вместе с дыханием валькирии принявшая и еезнания, поняла, что знаки говорят ей:

«Смотри через мои глазницы!»

Ирка брезгливо взяла собачий череп и, держа его на вытянутойруке, через глазницы оглядела стены подвала. Первая стена, которую онаобревизовала, так и осталась стеной, не претерпев существенных изменений. Затов примыкавшей к ней стене-соседке Ирка увидела темную низкую дверь. Онаопустила руку. Дверь исчезла. Снова подняла череп и совместила глазницы – дверьпоявилась. Ручка у двери отсутствовала. На ее месте помещался темный силуэт,похожий на маску из греческих трагедий. Разинутый рот, выпученные глаза. Неболь, не гнев, не страх – всеведающая жуть Тартара была в этом лице. Иркавнезапно поняла, чтобы дверь открылась, ей придется сунуть ладонь в открытыйрот маски. Однако пустые глазницы ей совсем не нравились.

Материализовав копье валькирии, Ирка заменила ладонь егонаконечником. Не успел наконечник на треть исчезнуть в отверстии, как полыхнулопламя. Черное обжигающее пламя Тартара.

Дверь беззвучно открылась. Ирка увидела начало винтовойлестницы. Коснувшись ступеней наконечником копья, Ирка проверила лестницу наприсутствие опасной магии. Таковой не оказалось, и она стала осторожноспускаться, на всякий случай считая ступени. После сто двадцать второй ступенилестница внезапно оборвалась. Ирка поняла, что стоит в огромном зале с гулкимистенами. В дальнем углу горела одинокая свеча. Ирка крадучись пошла на свет.Вскоре она поняла, что свеча стоит на небольшом возвышении. Не доходя до него,Ирка остановилась, не рискуя подходить ближе. Невидимость невидимостью, но нарыватьсяне стоит. Огонь свечи был неподвижен – ни копоти, ни всплесков. Рядом со свечойобреталось нечто, что Ирка приняла за кучу тряпья. Неожиданно тряпьешевельнулось. Ирка увидела, как блеснул внимательный глаз, и поняла, чтостранное существо и есть зловещий горбун, которого ей велели найти.

– А, вот ты где! Долго заставляешь себя ждать! – хриплосказал Лигул.

Ирка испугалась. Она решила, что горбун ее заметил. Однакопрежде, чем Ирка успела метнуться назад, ябедливый голос у нее за спинойпроизнес:

– Не мог раньше-с. Следил-с. Хныка изгнали, изволитевидеть-с!