А&В. Бабочка - Tais

договорились, что не будут говорить своим семьям пока что. А выносить личные отношения на публику в социальных сетях — идея сама по себе сомнительная. Да и друзьям они не рассказывали, если не принимать в расчет те вынужденные встречи с Венцом и компанией её коллег.

«Кстати об этом, а почему он еще не сдал меня? Ладно, что я его поколотил, но смерть Лилит он бы так просто не оставил…» — задумался он на секунду. Но через пару секунд пришел к выводу, что Венц был им настолько запуган, что не смеет хоть как-то сопротивляться. «Мне это только на руку».

Несмотря даже на некую скрытность их отношений, связь между ним и Лилит установить не так сложно. Они общались между собой, в ее телефоне и истории вызовов его номер промелькнет далеко неоднократно, да и по содержанию переписок сразу станет ясно, какие между ними были отношения. Когда к нему с визитом нагрянут органы правопорядка — лишь вопрос времени. Он успел это осознать, однако у них не будет ни повода его обвинить. Эту роль он уже отрепетировал. Да, они встречались, но за пару недель до инцидента общение их сошло на «нет». В предполагаемый вечер убийства он сидел дома и зубрил уроки, его матушка, конечно, все подтвердит.

Теперь он понимал, что проколоться он мог на очень большом количестве вещей. А если она с соседкой столкнулась, когда заходила в его квартиру? Внешность у нее запоминающаяся, соседка бы точно сообщила бы в полицию. А если кто в окно видел, как они ночью загружают что-то тяжелое в машину? А если она кому-то сказала куда идет? А если она на камеры попала по дороге к нему? Огромное количество самых разных вариантов его полного провала, но прошло прилично времени, и кровь новой жертвы запачкала его руки, но он все еще на свободе. Значит, ничего такого не произошло. Единственное, что его волновало — камеры. На проверку записей может уйти уйма времени, потому ничего странного не было бы, если бы доказательства на них нашли позже. Он прошелся по маршруту «ее дом — его дом» и не застал ни одной камеры, если не считать камеры в его подъезде около лифта. Но присмотревшись к подъездной камере, он понял, что это муляж. Ну чего и стоило ожидать от бюджетного жилья. И сейчас он несказанно был этому рад.

Несомненно, безнаказанность опьяняла. Только подумать, можно убить кого угодно, и далеко не факт, что тебя накажут. Он даже стал припоминать то пьяное ворчание отца о том, что по факту раскрывается только 10 % преступлений, а все остальные остаются так называемыми «висяками». Если это так, то это просто прекрасно! Ему нечего бояться карающей руки правосудия, и он может продолжать жить в свое удовольствие. И все же забывать про осторожность не стоит. С Оливией он познакомился при многих свидетелях, весь класс видел, как он на нее пялился. И если с ней что-то подобное произойдет, он будет первым подозреваемым. Да и полиция не сочтет то, что две сестры внезапно погибли, будучи знакомы с ним, случайным совпадением. Потому ему придется держать себя в руках вместе с ней. По крайней мере, какое-то время.

— Братан, научи и меня так же девчонок цеплять! — Похоже, эта парочка Ли и Бастер наблюдали за их диалогом, и Ли, не сдерживая своих эмоций, подлетел к нему, закинув свою руку ему на плечи.

— Для этого нужно моськой выйти, а тебе не повезло, друг мой, —

вклинился Бастер, не дав ответить Дэну.

— Так сказал, будто только моська и важна! Я же парень хоть куда!

— Это только твое мнение, — ехидно заметил Дэн.

Возвращение старого друга

В этот раз его психотерапевтом был не Эндрю. Тип, сидящий перед ним, был еще более душным и дотошным. Но в отличие от Эндрю он ему совершенно не нравился ни как психотерапевт, ни как человек, ни даже внешне. Толстоватый, заносчивый и полностью безразличный к нему. Он говорил лишь то, что должен был сказать и не больше. Отрабатывал свою зарплату и все. Реальные проблемы Новака его не волновали, просто скажет, что нужно, и зовет следующего. В такой ситуации остается только подыгрывать. Новак тоже отвечал, что ему следовало, и через час был свободен. «Пользы нуль, только время зря трачу».

После расставания с Эндрю он изрезался весь настолько, что скрыть от матери уже не смог. Она-то и сдала его на лечение в психушку. Он повторно прошел курс реабилитации, но теперь, так как уже знал, как нужно себя вести и что говорить, был отпущен на свободу быстрее. Через две недели его выпустили и разрешили снова посещать учебу с условием периодического посещения этого якобы врача.

Отсидев положенный час, он покинул здание и направился в школу. Первое, что бросилось ему в глаза, когда он вошел в свой класс, то, как Дэн мило ворковал с белобрысой красавицей, чье лицо смутно показалось ему знакомым. Не решившись нарушить эту идиллию, он сел за свою парту и уткнулся в телефон. Почему-то тот факт, что он флиртует с девушкой, его не оставлял равнодушным. «Может, Эндрю был прав?» — задумался он на секунду. — «Да нет. Это не может быть ревность. Мы с ним просто друзья и точка». И все равно он то и дело косился на эту влюбленную парочку. Дэн улыбался, шутил, смеялся, всячески заигрывал. Девушка отвечала ему взаимностью. Он нервно сжал свой телефон. Казалось, что он вот-вот треснет. «Отличный первый день после реабилитации. А ведь мать не даст мне теперь возможности успокоиться…». Это было правдой, мать значительно усилила контроль над ним, и в ближайшее время никаких командировок не предвидится. Как переживать эти эмоции без ножичка он не представлял. Казалось бы, что может быть хуже? Но тут к этим двоим подошли два парня и начали вести оживленную беседу. «Он и новых друзей найти уже умудрился? Ну да, зачем ему я такой жалкий…». Некоторое время они болтали вчетвером, о чем Новак не мог расслышать, потом один приземистый парень с карамельной кожей беззастенчиво тыкнул пальцем прямо в него, что-то спросив. Дэн что-то сказал в ответ, посмотрев на Новака, и подошел к нему.

— Привет, — поздоровался с ним Дэн, плюхнувшись на парту напротив.

— Привет, — ответил Новак ошарашенно.

— Не хочешь к нам?

— Н-нет. Что ты. Я только лишним буду.

— Если ты так говоришь только потому, что я тебя обидел тогда, то прости.