Мой сладкий грех - Ника Орлова

— Держать за ручку, успокаивать и подтирать сопли, — перебивает он.

У меня иссякают доводы, я не понимаю, как достучаться, что сказать, чтобы он не злился.

— Сегодня переночуешь, а завтра полетишь домой, я лично возьму тебе билет.

— Нет! Я чемодан дольше собирала.

— Судя по чемодану, ты решила гостить продолжительно?

— Пока у тебя что-то не прояснится в положительную сторону.

— Ника, какого хр*на?! — взрывается он. — Нафига тебе это все? Это не кино, это реальная болячка с реальными последствиями. Это сложности, мне не нужны такие жертвы. Ты молодая, красивая, живи своей жизнью!

Он повышает голос, я тоже не могу сдержаться. Мои глаза наполняются слезами, я изо всех сил стараюсь, чтобы они не покатились.

— Я не могу жить своей жизнью, когда в ней нет тебя! — выдаю отчаянно.

— Возможно, придется научиться, — голос становится отрешенно-спокойным.

Меня подкидывает от одной мысли, что он так спокойно об этом рассуждает, я рассыпаюсь на черепки, не уверенна, что смогу собрать себя обратно. У меня нет ни одного аргумента, который бы он не отмел, как назойливое насекомое.

— Хорошо, побудешь пару дней, будем считать, что проведала, не оставила в беде, если это для тебя так важно. А потом ты уедешь домой и будешь дальше жить, как жила, так будет лучше для всех. Поверь, однажды ты мне скажешь за это спасибо.

— У тебя есть единственный вариант меня отправить — вышвырнуть силой за дверь, — говорю устало. — Я просто хочу быть с тобой сейчас, мне это необходимо, понимаешь?

— У меня целыми днями анализы, врачи, обследования. Что ты будешь делать одна в квартире? — смягчается Назар.

— Могу ходить с тобой.

— Исключено!

— Значит, буду ждать тебя дома.

— Прямо декабристка. Ты дома сказала куда укатила?

— Нет. Ты же своим не сказал, что с тобой приключилось?

— Не сказал. Не стоит их расстраивать, пока сам не знаю все окончательно.

— Значит, не буду говорить, пока не обнаружат, что меня нет.

— Есть хочешь? — сдается он.

— Если что-то легкое.

Аппетита нет совсем. Он берет со стола планшет, заходит в приложение и пододвигает его ко мне.

— Закажи что-нибудь, здесь самая быстрая доставка, там моя карта привязана. У меня ничего нет.

Застываю от услышанного. Ничего нет? Подхожу и открываю холодильник: какие-то спортивные напитки, молоко, два банана и все…

— А что ты ешь? — спрашиваю беспокойно.

— Вечером заказываю что-нибудь.

— Раз в день?!

— Ника, хватит! Либо мы договоримся общаться без этих жалобных фраз и взглядов, либо я отправляю тебя домой. Мне и без того тошно, не напрягай, хорошо?

— Хорошо…

Он уходит в свою комнату, бросив мне из коридора:

— Спальня налево.

А сам скрывается за другой дверью.

Заказываю себе еду, решаю его больше не беспокоить. Ему и правда, сейчас тяжело. Я свалилась, как снег на голову, еще и возмущаюсь. Я же хотела облегчить ему этот период, а не стать раздражающим дополнением.

Иду в спальню, разбираю чемодан, вымотана до предела. Бессонная ночь и перелет дают о себе знать. Пока принимаю душ, привозят еду. Заказала и на Назара, но не решаюсь позвать. Кладу его порцию в холодильник, ужинаю и засыпаю в своей комнате.

Просыпаюсь около девяти вечера. Черт, совсем вырубилась. Выхожу из комнаты, в квартире везде темно. Включаю свет в гостиной, стучусь к Назару, нет ответа, открываю дверь — пусто.

Меня охватывает беспричинный страх, какая-то смутная тревога за Назара. Где он? Куда ушел? Умом понимаю, что он давно живет в этом городе, соответственно есть места, куда он может пойти. Но меня беспокоит его состояние. Волков, конечно, не из тех, кто будет из-за проблем прыгать с моста, но в нынешней ситуации он заставляет меня нервничать, хоть бы записку написал.

Без дела поскитавшись по комнатам, включив телевизор и прослушав местные новости, не понимая ни слова, мне надоело смотреть картинку. Я выключаю и иду к себе, гуглю название препаратов, которые лежат нетронутые, как и говорила Оля, на микроволновке, читаю инструкцию, показания к применению, дозировки. Хочу попытаться понять для чего они и уговорить принимать. Потом просматриваю в телефоне соцсети, через час откладываю телефон, выключаю свет, оставляю лишь лампу на прикроватной тумбочке. Лежу и смотрю на огни чужого ночного города в окне. Где-то там мой Назар. Мой… Если бы он только знал, как я за ним соскучилась, как хочу ему помочь, что угодно сейчас отдала бы, лишь бы этот диагноз оказался чудовищной ошибкой. Когда же он придет? А если придет, что мне от этого? Он избегает меня, уверена, даже поговорить не получится. И пусть, просто буду знать, что он дома, так спокойнее.

Провалявшись так еще час с лишним, уверенно встаю, решаю набрать его. Но в этот момент слышу звук открывающейся двери. Стопорюсь и иду обратно в кровать. Слышу шаги, он проходит в свою комнату, через какое-то время идет в душ. Проходит больше десяти минут, он что там уснул? Или ему плохо? Меня ломает, мне физически нехорошо, я больше не могу сдерживаться. Вскакиваю, иду прямиком в ванную, нажимаю на ручку, дверь оказывается не заперта. Захожу и застываю — Волков стоит в душевой кабине, сквозь запотевшее стекло вижу его сзади, и меня подкашивает. Струи кристальной воды стекают по его широкой спине, ягодицам, крепким мускулистым ногам. Я уже и забыла, какой он красивый, впечатляющее зрелище.

Волна неодолимого влечения захлестывает со страшной силой, отбрасываю все принципы, сбрасываю на пол халат и захожу в кабинку.

Назар замирает, касаюсь ладонью спины, скольжу между лопаток вниз. Он поворачивается лицом, в черных глазах вспыхивает пламя, захватывает меня в охапку и врывается в рот. Язык раздвигает мои зубы, проталкивается дальше, и я улетаю. Висну на нем, прижимаюсь к горячей коже, его руки жадно блуждают по моему телу, мы стонем в унисон, нас разрывает от такой долгожданной близости. Мне невероятно, безмерно, одуряюще хорошо. Он покрывает горячими поцелуями шею, спускается к груди, я трепещу и громко вздыхаю на вдохе, голова идет кругом. У меня так давно не было секса, что эти ощущения кажутся самыми мощными из всех, что у меня были до этого.

Назар прижимает меня к стеклу, его восставшая плоть упирается мне в живот, он останавливается. Смотрит сверху, словно пьяный.

— Ты отдаешь себе отчет в том, что делаешь? Это осознанное решение?

— Да, — отвечаю без раздумий.

Тяну его на себя, ловлю губами мочку уха, втягиваю, он издает животный рык, закидывает мою ногу на себя, приподнимает меня и входит.

— Боже!!! Аааа! Назаар!

Он двигается резко, быстро и