Вавилон-17. Пересечение Эйнштейна - Сэмюэл Дилэни

– Горланить я не буду, – заверил ее Комета. – Симплекс я или еще что, а вести себя умею, не то что некоторые… Не всегда, правда, веду… но хотя бы умею.

Харона рассмеялась. ТРИпес подбежал и потерся головой о ее бедро.

– Объясню на языке техническом, хоть ты, увы, и не поймешь, покуда не увидишь сам. Остановись и посмотри наверх.

Оба встали на каменистом склоне и подняли головы.

– Видишь дырочки? – спросила Харона.

В настиле моста тут и там, как следы от прокола, виднелись светлые точки.

– Кажется, будто они рассеяны случайно, так? – продолжала она.

Комета кивнул.

– Это – симплексный взгляд. Теперь иди и не отрывай от них глаз.

Джо зашагал, глядя вверх. Одни точки гасли, другие загорались тут и там, и снова гасли, и снова загорались – или это опять становились видны те, первые?

– Над полотном моста поднимаются фермы. Это они заслоняют кое-где свет и не дают тебе увидеть узор целиком. Но ты уже смотришь комплексно: ты знаешь, что точек больше, чем можно увидеть, стоя на месте. Теперь – беги и смотри.

Джо побежал по острым камням. Огоньки замигали быстрее и вдруг сложились в шестиконечные звезды, пересеченные диагоналями в семь дырочек каждая. Только теперь, когда свет мерцал так часто, можно было увидеть узор целиком…

Тут он споткнулся и упал, проехавшись на четвереньках.

– Видел узор?

– Уфф… Да.

Джо помотал головой. Ладони в перчатках горели, одно колено было содрано в кровь.

– Это был мультиплексный вид.

ТРИпес нагнулся и стал лизать ему лицо.

Чертыш неодобрительно наблюдал за этим из развилки трезубого куста.

– Но ты познал сейчас и одну из бед, стерегущих симплекса на пути к мультиплексному разуму. На этом пути ты можешь упасть, дитя, как упал только что. Не знаю, переживешь ли ты такую науку. Но ты молод. Бывало, ее постигали люди и старше тебя. Я желаю тебе удачи. На первых перегонах ты еще сможешь повернуть назад. Повидав одну только Крысонорь, ты уже изведаешь больше, чем большинство живущих на Джинрисе. Но чем дальше ты зайдешь, тем труднее будет вернуться.

Джо отпихнул ТРИпса и встал. Следующий его вопрос происходил как от страха перед предстоящим делом, так и от боли в сбитых ладонях.

– Бруклинский мост, – проговорил он, все еще глядя вверх. – Почему его так зовут?

Это было сказано словно в пустоту, и будь Джо под силу выразить настоящую суть вопроса, то вопрос прозвучал бы так: «Зачем тут эта штука? Зачем она мутит мне голову?»

Но Харона ответила:

– На Земле есть похожее сооружение, хотя и поменьше. Оно соединяет два острова. Такие сооружения называются мостами. Тот мост ведет в место под названием Бруклин, потому имя ему – Бруклинский. Первые колонисты привезли имя с собой и дали его здешнему мосту.

– Выходит, есть причина?

Харона кивнула.

Вдруг у Джо в голове резко дернулась с места мысль, завернула за угол и заколотилась, загремела в висках:

– А я Землю увижу?

– До Земли оттуда крюк невеликий.

– И Бруклинский мост?

У Джо даже пальцы на ногах зашевелились.

– Четыреста лет назад я его видела, он все еще стоял.

Джо вскочил и замолотил кулаками в небо – великолепный, комплексный жест, давший мне еще больше надежды. Потом он рванулся вперед, подскочил к опоре моста и взбежал по ней метров на тридцать – из чистого восторга.

На середине опоры он остановился и глянул вниз:

– Харона, слышь! Я на Землю полечу! Я, Джо Комета, полечу на Землю и увижу Бруклинский мост!

Там, внизу, привратница улыбнулась и погладила ТРИпса по голове.

Когда дождь кончился, они перебрались через парапет и по черному от воды термакадаму двинулись ко вторым воротам.

– Уверен? – снова спросила Харона.

Джо кивнул, но несколько нервно.

– А что сказать дяде, когда он придет искать тебя? Ибо он, разумеется, придет.

При мысли о дяде Клеменсе Джо напрягся еще больше:

– Скажи: был да сплыл.

Харона кивнула и потянула рычаг. Прутья ворот поднялись.

– А его возьмешь? – Она указала на Чертыша.

– Возьму, а тчо?

С этими словами Джо решительно зашагал вперед. Чертыш поглядел направо, потом налево и побежал за ним. Харона, конечно, сама отвела бы их к кораблям, но тут замигал сигнальный огонек: ее вызывали на пост. Лишь взглядом проводила она Джо, за которым уже снова закрывались ворота. Потом пошла по мосту обратно.

Раньше Джо лишь сквозь прутья смотрел на бокастые корабли, на погрузочные ангары, на автокраны и глайдеры-волокуши, снующие по дорожкам Транспортной зоны. Миновав вторые ворота, он огляделся, ожидая встретить совсем другой мир – тот, о котором предупреждала Харона. Но понятие о «другом» у него было симплексное, и десять шагов спустя Джо Комета ощутил разочарование. Еще десять шагов, и на смену разочарованию пришло обычное любопытство. Навстречу по дорожке скользил похожий на блюдце аэроглайдер, и кто-то высокий направлял его скупыми и точными движениями. Внезапно оказалось, что машина надвигается прямиком на Джо. От неожиданности и страха внутри случился маленький взрыв. Но тут машина остановилась.

На диске стояла женщина, но он не сразу это понял: волосы у нее были длинные, как у мужчины, собранные в какую-то невиданную, сложную прическу. На ней было блестящее красное платье, сшитое из материй разного рельефа. Платье то облегало ее, то струилось вслед за влажным утренним ветерком. Джо вдруг сообразил, что и волосы, и губы, и ногти у нее тоже красные. Это было странно.

Женщина глянула на него сверху:

– А ты красивый юноша.

– Тчо? – ответствовал Комета.

– Я говорю, ты красивый.

– Ни жупа себе… Ой, то есть… я…

Он поднял глаза и встретился с ней взглядом.

– Только вот с волосами непорядок.

Джо нахмурился:

– Это еще чо значит?

– Значит то, что я имею в виду. Где ты научился интерлингу? Или это я улавливаю условный телепатический эквивалент твоей речевой деятельности?

– Чо?

– Не важно. Ты все равно красивый юноша. Я дам тебе гребень и несколько уроков риторики. Приходи ко мне на корабль. Ты полетишь на моем корабле: другие отправляются не скоро. Как придешь – спроси Сан Северину.

Она развернула диск и заскользила прочь.

– Эй, ты куда? – закричал Джо.

– На вот, причешись, и на уроке мы все обговорим.