Высокое погружение - Марина Даркевич

Насчёт спокойного сна они точно не ошиблись.

…Паутова подняла панику по причине случайно загубленной шляпы, в которой мамаша Парфёнова должна была выходить в двух сценах. Сама костюмерша никак не могла взять в толк, кто же и при каких обстоятельствах расплющил фетровую тулью. Пришлось решать вопрос в срочном порядке – а именно в денежном. Москвин выделил Паутовой денег на приобретение новой шляпы, и она вместе со Светланой помчалась в «Магазин модной одежды», который уже давно превратился в обычный «комок» с соответствующими ценами, но зато с хорошим ассортиментом.

Что касается Дедова, то он искал Дениса словно бы по срочному рабочему моменту. Тилляев внимательно слушал наставления старшего товарища, которые казались ему в этот момент такими же странными и невразумительными, как и сам Константин. Впрочем, юноша счёл за лучшее спокойно согласиться с замечаниями.

…Занавес поднялся практически вовремя, небольшая заминка на две-три минуты была не в счёт. Владислав Семёнович увлечённо складывал на калькуляторе цифры и заполнял необходимые графы в толстой учётной книге, когда со стороны главного входа послышался негромкий вскрик билетёрши и тяжёлая поступь трёх пар берцев по мозаичному полу.

Милиция не впервые на памяти Москвина являлась в театр, но обычно приходил либо участковый, либо начальник райотдела, с которым Москвин был на «ты». Ещё до Перестройки, в Театре оперетты, Семёныч, будучи на той же должности, «придерживал» для нужных людей из органов и их жён билеты на популярные спектакли. В те годы это было весьма актуально.

– Чем обязан? – поднявшись, обратился Москвин к трём людям, двое из которых были вооружены короткими автоматами.

– Капитан Максим Черенков, спецподразделение по борьбе с бандитизмом, – отрекомендовался старший.

– А, «убойный отдел», – кивнул Семёныч. – Знаю вашего шефа… Алексей Палыч звонил мне пару месяцев назад…

– У нас сейчас другой шеф, – отрезал капитан. – Как могу к вам обращаться?

Москвин представился. Черенков без лишних слов вынул лист бумаги с фотороботом молодого человека.

– Вот этот гражданин иностранного государства, по имеющейся у нас информации, работает в вашем театре… Работает актёром. Фамилия – Тилляев. Нам нужен этот человек и его документы. Есть какие-нибудь?

– Трудовая книжка… Знаете, у нас имеется только аналог, выданный ему в республике***.

– В трудовой есть хоть что-нибудь на русском языке?

– Практически нет…

– Его паспорт, случайно, может, тоже находится у вас?

– Нет. Сейчас как раз идёт процесс оформления документов на получение гражданства Российской Федерации.

– Ладно, это уже не имеет значения, – заявил Черенков. – Где он сам? Нужно, чтобы вы нас аккуратно провели к нему…

– Что он натворил? – быстро спросил Москвин.

– Натворил, уж поверьте, – сказал один из милиционеров.

– Видите ли, он сейчас на сцене… У нас идёт спектакль.

– Спектакль придётся остановить, – сказал Максим Черенков.

– Да что же это такое?! – воскликнул Москвин возмущённо. – Вы, товарищ милиционер, объясните мне, что происходит. Спектакль нельзя прерывать без веских на то причин!

– Причина более чем веская, – ответил Черенков, вздохнув. – Вот ордер на арест вашего артиста.

Не веря своим глазам, Москвин прочитал на бланке: «Постановление о заключении под стражу».

– Простите, – недоумённо заговорил Семёныч. – Насколько я знаю, без суда такие ордера не выдаются.

– По ходатайству прокуратуры это допускается, – усталым тоном произнёс Черенков. – К тому же подпись судьи тут тоже имеется.

– Но что же произошло, ответьте, прошу вас?!

– В интересах следствия я не уполномочен разглашать информацию… Послушайте, наше время дорого. С вашей помощью или без, но мы вынуждены арестовать Тилляева. И только от вас зависит, будет ли это сделано тихо и спокойно, либо со скандалом и шумом.

– Я должен позвонить Александру Артёмовичу, – ухватился за соломинку Москвин, думая, что начальник райотдела всё же даст возможность довести спектакль до окончания.

– Это не поможет, – заявил капитан, поднимая правую руку, чтобы жестом дать своим подчинённым разрешение действовать.

Неизвестно, чем бы всё это закончилось, но появление ещё одного персонажа приостановило развитие событий в тревожном ключе.

В холл вошла высокая элегантная женщина, одетая в тёмно-бордовый костюм явно «от кутюр», который виднелся под распахнутым бежевым плащом, тоже достаточно стильным. Она постукивала тёмно-синими туфлями довольно большого размера (Денису бы точно подошли), скорее всего, также известного бренда. Волнистые, чуть не доходящие до плеч русые волосы красиво обрамляли немного бледное лицо. Глаза скрывали большие очки «Рэй Бен» со слегка затемнёнными стёклами. Вошла она как хозяйка, но хозяйка встревоженная, словно уже знающая, что в её доме происходит неладное.

Москвин явно был в курсе, кто это. Он поднялся, обошёл стол и, пожирая глазами светлую шатенку, сказал только одно слово «здравствуйте».

– Рада встрече, Владислав Семёнович… Могу я узнать, что здесь происходит? – обратилась она сразу ко всем присутствующим.

Голос у женщины был низким, звучным и хорошо поставленным, как у человека, которому часто приходилось много говорить вслух, и не просто говорить, а командовать.

– Простите, а вы кто и на каком основании задаёте вопросы? – сразу же ощетинился Максим Черенков.

– Я – главный режиссёр этого театра, – заявила женщина. – Могу предъявить все необходимые документы.

– А я, в свою очередь, готов подтвердить личность и правоту всего сказанного, – быстро добавил администратор.

– Я только что была в вашем главке, капитан, – произнесла женщина. – Полковник Вахрушев должен сейчас позвонить по этому телефону, – она показала пальцем с изысканным маникюром на аппарат, лежащий между бумагами и калькулятором. – Будьте добры, возьмите трубку.

– И какое основание… – начал было Черенков, но телефон действительно зазвонил в эту же самую минуту. Милиционер колебался, и тогда женщина кивнула Москвину. Семёныч поднял трубку и произнёс:

– Театр… Да… Да… Вот, он здесь, рядом со мной… Товарищ Черенков, возьмите трубку, это вас.

Капитан, недоверчиво и недовольно поблёскивая глазами, принял трубку у администратора.

– Слушаю, Черенков… Я, товарищ полковник… Так точно, согласно ордеру прокуратуры… Понятно… Разрешите вопрос. Что делать, если упомянутый Тилляев вздумает сбежать?.. Тоже понятно. Так точно, ожидаем окончания спектакля. Есть, товарищ полковник.

Затем милиционер вернул трубку Москвину и обратился к своим подчинённым:

– Слышали разговор? Приказ не отменён, но нам велено ни в коем случае не вмешиваться в ход пьесы. Полковник Вахрушев берёт ответственность за все возможные проблемы на себя.