Желание - Аманда Квик

Он сжал двумя пальцами маленький бутон на ее сокровенной плоти и легонько потянул.

Клара закричала, но крик ее утонул в его поцелуе. И тогда, судорожно вцепившись в плечи Гарета, Клара забылась в волнах наслаждения, захлестнувшего ее.

Как сквозь пелену тумана донесся до нее хриплый возглас восторга, исторгшийся из груди Гарета. А потом крики их слились воедино, а тела утонули в море душистых лепестков.

Прошло очень много времени, прежде чем Гарет открыл глаза. Он с наслаждением потянулся, не в силах припомнить, было ли ему когда-нибудь так же хорошо, как сейчас.

Скосив глаза, он увидел на своем носу розовый лепесток. Он дунул — и лепесток легко взлетел в воздух.

Гарет улыбнулся. Он лежал, утопая в цветах.

К дурманящему цветочному аромату примешивался еще один запах, наполнявший его сердце радостью. Он сделал Клару своей настоящей женой. Теперь не может быть и речи ни о каком расторжении брака.

Гора цветов возле него вдруг вздыбилась и зашевелилась. Гарет повернул голову и посмотрел на Клару. Она поправляла одежду и стряхивала застрявшие в волосах лепестки. Поймав его взгляд, Клара только смущенно улыбнулась.

— Теперь можешь говорить. Я не собирался навсегда закрывать тебе рот. — Он протянул руку и снял желтый лепесток с ее рукава.

Клара усмехнулась:

— Я не знаю, что сказать.

— Я тоже. — Он привлек ее к себе и нежно поцеловал в губы.

Клара придвинулась ближе. Ее пахнущие травами волосы щекотали его лицо. Нежные пальчики скользнули по его широкой груди и двинулись ниже. Гарет почувствовал, как сердце его заколотилось быстрее.

— Мне кажется, к вам снова вернулось воодушевление, милорд.

— Кажется, вы не ошиблись, миледи. — Он запустил пальцы в ее пушистые волосы и притянул поближе к себе.

И тут раздался громкий стук в дверь сушильни. Клара испуганно отпрянула и притихла.

— Вы здесь, милорд? — прогремел голос Ульриха. — К вам тут кузнец.

— Чтоб он провалился! — недовольно бросил Гарет жене. — Мне лучше выйти, иначе весь замок будет знать, чем мы тут занимались.

— Неужели они могут догадаться?! — недоверчиво прошептала Клара.

— Несомненно.

Она очаровательно зарделась.

— Клянусь большим пальцем святой Эрмины… И все будут говорить об этом?

— Ты должна смириться с тем, что подробности нашего брака теперь всегда будут в центре внимания.

— Но неужели нашим подданным больше не о чем поговорить?

— Спрашивается, о чем им еще говорить, если мы сами даем такую волнующую тему для пересудов? — Гарет выбрался из цветочного чана.

Только сейчас до него дошло, что Клара впервые сказала наши подданные про жителей своего острова. Это обнадежило его.

— Милорд? — снова гаркнул из-за дверей Ульрих. — Вы здесь?

— Да! — отозвался Гарет. — Сейчас выйду. — Он повернулся и помог Кларе выбраться из кучи цветов.

Она являла собой поистине редкое зрелище! Он так и застыл, очарованный. Вся усыпанная нежными, разноцветными лепестками, Клара была похожа на лесную нимфу, только что поднявшуюся со своего ложа.

А потом Гарет увидел маленькое красное пятнышко на ее нижней рубашке. Он протянул руку и коснулся его. Желваки заиграли на его скулах.

— Я причинил тебе боль?

— Нет! — Клара отряхнула прилипшие к юбке лепестки. — Забудь об этом. Ты ведь должен был так сделать… Боже мой, на кого же я похожа!

Он не мог отвести глаз от ее пылающего лица. Это его женщина. Теперь она принадлежит ему так, как не принадлежала ни одному мужчине на земле — даже Раймонду де Колевиллю, этому идеалу рыцарства!

Может быть, Клара любила своего Раймонда. А может быть, продолжает любить его до сих пор. Но она никогда не отдавалась ему. Она сберегла себя для своего мужа и господина — для тебя, Викмерский Дьявол.

«Я очень хорошо знаю, как беречь то, что попало ко мне в руки, — с неожиданной яростью подумал Гарет. — И я никому не отдам тебя, леди Желания!»

— Со временем ты забудешь его, Клара, — вырвалось у него.

— Кого? — непонимающе переспросила она. Ульрих снова с удовольствием забарабанил в дверь:

— Так я передам кузнецу, чтобы заглянул попозже, а, милорд?

— Нет! Я уже иду. — Усилием воли он все-таки заставил себя оторвать взгляд от утопающей в цветах Клары. Шагнул к двери, распахнул ее и ступил на солнечный двор.

— Ну? Где твой кузнец? — спросил он, крепко закрывая за собой дверь, чтобы Ульрих случайно не увидел Клару.

— В конюшне, — ухмыльнулся тот. — Чем это ты так долго занимался в сушильне? Вот уж не думал, что тебя так интересуют секреты изготовления духов!

Гарет направился через двор к конюшне.

— Ты же знаешь, меня всегда интересовало, как устроено все вокруг.

— Да уж, ты всегда любил глубоко вникать в самые пикантные детали, — поддакнул идущий за ним Ульрих.

— Как лорд Желания, я обязан быть посвящен во все тонкости.

— Несомненно!

— Только круглый дурак не станет интересоваться источником своего будущего дохода, — продолжал Гарет.

— Никто никогда не называл тебя дураком, — заверил Ульрих. — Бастардом, Дьяволом, Исчадьем ада, Держателем Окна в Преисподнюю — кем угодно, но только не дураком.

Несколько человек обернулись на идущих по двору мужчин. Гарет недовольно нахмурился, когда увидел, что любопытные зрители почему-то поспешно отворачиваются, встретив его взгляд. У него даже возникло серьезное подозрение, что они нагло прячут ухмылки.

Это впечатление только усилилось, когда Гарет обнаружил, что и Джон-Кузнец смотрит на него разинув рот.

— Что-то не так, кузнец? — с угрожающей вежливостью спросил лорд Желания. Ему показалось, что этот Джон еле сдерживает смех.

— Нет; милорд. — Кузнец поспешно закрыл рот и вытер его грязным рукавом. — Просто солнце нынче что-то особенно яркое. Так и слепит глаза, ваша милость.

— Думаю, оно не ярче огней твоей кузницы.

— И ведь верно, милорд! Еще как верно!.. То есть вы говорите, ваша милость, что, значит, мы, кузнецы, привычны к яркому свету? — Он совсем запутался и беспомощно посмотрел на Ульриха.

Тот ухмыльнулся, но промолчал. Один из стоявших поблизости рыцарей поспешно отвернулся и подозрительно быстро бросился к дверям конюшни.

Гарет пожал плечами и решил не обращать на это внимания. Из личного опыта он знал, что нет никакого смысла вникать в причины чужого веселья.

— Приступим к делу, кузнец, — сказал он. — А дел о в том, что я не привез с собой ни одного оружейника. Можно, конечно, нанять человека в Сиаберне, но мне говорили, что ты превосходно орудуешь молотом по наковальне.