Горничная-криминалист: дело о сердце оборотня - Сирена Селена

– То всё наверняка сложилось бы по-другому, – продолжил он за меня. – Вообще-то, я был уверен, что ты подослана кем-то из маглиции или что-то вроде того, – неожиданно для меня признался джин. – Я ведь вижу ауры, и мне не составило труда понять, что передо мной человек. Только очень глупая девушка могла попытаться изобразить из себя троллину, зная, что будет общаться с джином.

Я покраснела до корней волос. А правда, Феерия ведь сразу же видела мою ауру и вмешательства в неё, как же я могла забыть об этом?

– И поэтому ты сказал Асмандиусу, что я троллина? – припомнила я прошлое.

– Совершенно верно, – Адам кивнул, – хозяин привык, что я выполняю его поручения независимо от того, нравятся ли они мне или нет. Но вот говорить правду я ему не обязан. Именно поэтому я решил помочь тебе и прикрыть, назвав троллиной. Отсюда же я играл роль высокомерного управляющего замком, ведь именно так я встречал всех горничных до тебя, к их же благополучию, стараясь поскорее выжить их из замка.

Я вспомнила откровенные слова джина, чтобы я проваливала из замка, и теперь всё встало на свои места. Оказывается, Адам пытался помочь всеми силами. Он даже старался не оставлять меня наедине с Асмандиусом… но всё равно всё сложилось так, как сложилось.

– Что ж, хорошо всё то, что хорошо заканчивается, – нарочито бодрым голосом ответила я. – Как тебя вообще угораздило попасть в подчинение к Редстаффу? Мне казалось, что джины сами выбирают, кому служить.

Адам заметно помрачнел, вздохнул, и когда я уже думала, что он не ответит, всё-таки ответил:

– У меня был открытый контракт на пятьсот лет без привязки к конкретному роду или хозяину. По такому договору я получал оплату в трёхкратном размере, однако не имел возможности отказаться и уйти. Мой предыдущий хозяин проиграл меня в карты Асмандиусу Редстаффу. По началу, этот маг показался мне весьма приятным человеком, ты наверно заметила, как он ловко умеет играть роль слегка рассеянного, но доброжелательного учёного. Однажды Асмандиус попросил меня помочь ему в эксперименте с браслетами, это, мол, разработка по спецзаказу маглиции. Мне требовалось надеть их и проверить…

– Неужели ты не увидел плотной сети его чар поверх браслетов и не насторожился? – удивилась я. – Да и в целом, ты же джин, а не человек или эльф, для тебя не должно было и составить труда снять такого рода артефакт.

Адам грустно усмехнулся:

– Так-то оно так, но браслеты оказались не из белого золота, как я думал, а из адамантия. Цвет металлов практически не отличается, а вот свойства… Адамантий – чуть ли не единственный металл, наверно разве что за исключением плутония, который не подвластен магии джинов. Если плутоний на нас действует так же как и на всех магов, разве что чуточку слабее, то адамантий – загадочная вещь… Мы не чувствуем магии на этом металле, а металл же наоборот многократно усиливает наложенные на него чары, при этом джины не способны ему сопротивляться. Разумеется, для нас, всесильных представителей Джинии, невыгодно распространяться о наших же слабостях. Но Асмандиус откуда-то узнал эту информацию и дополнительно воспользовался ей. Изначально он хотел отобрать с помощью адамантиевых браслетов мою магию, но это у него не получилось, а потому он их оставил, чтобы давать весьма чёткие приказы, которым я не смог бы сопротивляться.

Я задумчиво кивнула, так как о таких особенностях магии джинов не знала.

– А что теперь будет с самим Асмандиусом Редстаффом? Его казнят? Или хотя бы посадят? – полюбопытствовала я.

Адам вновь сжал губы в одну бескровную тонкую линию. Нехорошее предчувствие кольнуло моё сердце.

– Он что, сбежал? – ужаснулась я.

– Нет-нет, что ты, – Адам покачал головой из стороны в сторону, успокаивая меня. – Твой друг, Дарион Блэкшир, профессионал своего дела. Он поймал его, хотя это ему и далось с большим трудом… – джин задумался и стал руками скручивать свой дымчатый хвост, явно волнуясь и не зная, как мне сообщить об этом.

– Адам, что не так? – спросила я в лоб, опустив пока временно, что джин назвал главного следователя по этому делу моим другом.

– Ну-у-у-у… видишь ли, – протянул джин неохотно, – господин Блэкшир из последних сил удерживает Асмандиуса за решёткой, но по большому счёту ему совершенно нечего предъявить.

Я возмущенно икнула от таких слов.

– К-а-а-ак это нечего?! А моё пленение? Да он вообще пытался… – тут я покраснела, поняв, что не могу произнести это слово вслух, а потому перешла к другой аргументации. – А насильно удерживаемые пленники в его подвале?

– Положим, ты подписала договор о найме, по которому ты должна была проживать на территории замка Редстафф, и уже в какой части – спальне для прислуги или подвале – это договором не оговаривалось, но в суде будет служить в защиту Асмандиуса, – я охнула, вспомнив пункт в договоре, которому когда-то так радовалась. – Дезертумец от болевого шока забыл даже, как его зовут, и его воспоминания не подлежат восстановлению. Слишком сильно потрёпана аура, но опять же прямых доказательств, что именно Асмандиус нарушил закон о невмешательстве в чужую ауру – нет. С Таминной, у которой отобрана магия воды, примерно та же история. Асмандиус постарался на славу, зачищая её память. То же самое он и проделывал с предыдущими своими жертвами.

Я тут же вспомнила Камиллу с её заплатой на ауре, про которую даже Дикса сказала, что её ставил профессионал. Что ж, Асмандиус – высококлассный маг, жаль, что безумец.

– А Лайса, она же осталось при своей памяти? – произнесла я не так уверенно, как хотелось бы.

Адам отпустил свой призрачный хвост, вздохнул и ответил:

– Так Лайсе он ничего и не сделал фактически. Собирался – да, но не успел. Осуждать-то в общем-то не за что. А с учётом того, что она сама сбежала от родных из Сиегалии, то Асмандиус в суде заявит, что наоборот проявил сочувствие и приютил сирену у себя. Будет её слово против его и никаких доказательств.

– Ну а… Виер Крувицки? – возмутилась я. – Асмандиус же отобрал его магию, ослепил и вообще… – я развела руками, давая понять, как плохо обошлись со знакомым вапиром.

– А если Виер решит давать показания, то, во-первых всплывёт то, зачем он сам обращался к магу, и то, что в их семье был мальчик с рецессивным геном. Есть вероятность, что его беременная жена снова родит мальчика с таким же свойством. Во-вторых, пострадает честь его клана, а в-третьих, самого Виера, вполне вероятно, посадят в тюрьму. Он ведь признается в том, что знал о незаконной деятельности Асмандиуса Редстаффа, да ещё и обратился к нему за помощью. Поверь, кто-кто, а Виер будет молчать до последнего. Я слишком хорошо знаю вампиров, для них честь – превыше всего.

Я помрачнела, слушая рассуждения джина. Разумеется, он был в курсе всей истории Виера, ведь сам неоднократно навещал и кормил пленников по приказу хозяина.

Что касается меня, то следуя рассуждениям джина, Асмандиус пытался меня изнасиловать, но не изнасиловал же ведь. Да и следы афродизиака в крови теперь уже не распознаются. И даже если найти тех лекарей, которые диагностировали его в моей крови, когда Бенефис меня вытащил из-под завала, это лишь косвенное доказательство. Я могла принять снадобье добровольно. Даже скорее всего, суд постановит, что это я – бедная бывшая горничная без гроша в кармане, – решила соблазнить богатого и одинокого аристократа в его собственном замке, нанявшись к нему в прислугу.