Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Вепуат повернулся к костяной стойке — на её шип был наколот свежий гриб куджагла, разрезанный на четыре части — и, подцепив одну из четвертин захватом, медленно занёс её в печь и сунул дымящийся гриб в расплав. Светящаяся масса вспенилась, выбрасывая красный пар. Скогны запищали. Гедимин ухмыльнулся. «Да, не самое очевидное решение. Видимо, поэтому на Равнине до него не додумались… Так. Куда они все смотрят?»

Скогны, не обращая внимания на выходящий из расплава газ, повернулись к стойке с остатками гриба и тыкали в неё когтями, попискивая и переглядываясь. Кто-то оглянулся на стража и коротко взвизгнул. Руниен шагнул ближе и протянул к стойке посох.

— Здесь куджагла. Для этой работы нужна еда нергонов? Нергоны придумали это? Похоже на выдумку Кьюссов…

Вепуат, внимательно следящий за отхождением газа, только дёрнул свободным плечом.

— Годится любой сочный гриб или клубень. Подвернулась куджагла — пошла куджагла. Лучше скажи им, что её не вынимают, пока расплав не очистится от пузырьков. С ними он будет хрупким и мутным.

Что сказал Скогнам Руниен, Гедимин не понял, но, судя по дёрнувшимся перьям на плечах Вепуата, вовсе не то, о чём сармат просил. Скогны пищать перестали, от стойки нехотя отвернулись. «Инструктор» наклонил конус, показывая очистившийся расплав, и взял в руки стеклодувную трубку.

Она была неудобная — короткая и с непривычным мундштуком, сделанным под челюсти Скогна — но Вепуат, видимо, долго тренировался с ней управляться. Гедимин одобрительно ухмылялся, глядя, как вздувается стеклянный пузырь с жёлтыми проблесками, как черпак придаёт форму нижней части, сводя её к конусу, как проблески краснеют, и заготовка снова отправляется в печь… Скогны следили за действиями сармата очень внимательно, даже Руниен застыл на месте и больше не тыкал никуда посохом. Вепуат нагрел заготовку в последний раз, прижал к её поверхности костяной «штемпель», выдавливая в пластичном стекле «священный знак», и в одно движение отсёк горловину от трубки. Новый сосуд лёг на жаропрочный поддон. Его стенки ещё светились красным, но быстро остывали.

— Так вот это делается, — сказал Вепуат, опуская трубку и оглядываясь на Гедимина. Тот показал ему жест превосходства. Вепуат смущённо хмыкнул.

— Теперь дам кому-нибудь из них попробовать, — сказал он. — Надеюсь, лёгкие никому не прижжёт. Инструктаж-то я проводил…

— Куэннские пузыри, — пробормотал Руниен, глядя на готовый сосуд сквозь навершие посоха. — Прозрачные, как вода, и прочные, как камень. Ты не совершаешь ритуалов, когда их делаешь. Даже твой знак — не ритуальный. Ты просто показываешь, где это сделано. Скогны могут поставить свои знаки, когда всему научатся?

— То, что сделано в этом цехе, будет носить только этот знак, — отозвался Вепуат, быстро переглянувшись с Гедимином. — Город, который построит свои печи, сделает свои клейма. Хочешь поучиться?

Он показал Руниену длинную трубку, сделанную для Сэта. Страж выставил перед собой посох.

— Если ты не делаешь ритуалов, тогда я благословлю мастеров на удачу, — палка вспыхнула белым светом. Скогны, до сих пор настороженно смотревшие то на печь, то на сармата, то на стража, облегчённо вздохнули и зашевелились. Один шагнул к Вепуату, притронулся пальцами ко лбу и протянул руку к трубке.

…Когда первый сосуд, сплющенный, перекошенный и с заусенчатой горловиной, лёг на поддон, Скогны заверещали и двинулись всей толпой к печи. Вепуат сунул одному из них трубку, отогнал остальных на безопасное расстояние и подтолкнул ошалевшего «ученика» к стражу.

— Губы обжёг. Есть что от ожогов?

«Губы — не лёгкие,» — Гедимин с трудом удержался от облегчённого вздоха. Скогн, несмотря на ожог, выглядел очень довольным и оглядывался на своё изделие с нескрываемой гордостью. Гедимин согнал с лица кривую ухмылку и проглотил все комментарии по поводу качества сосуда. «Научатся. Дело практики.»

…Второй Скогн тоже обжёгся и был отправлен «на лечение» к стражу. Гедимин не заметил, что именно тот давал пострадавшим, но первый стеклодув уже рвался к печи. Вепуат заглянул в конус, проверяя количество расплава, недовольно сощурился и потянулся захватом к одному из кривых сосудов. Скогны заверещали. Вепуат, остановившись, коротко взвизгнул. Верещание стало громче. Сармат, выразительно пожав плечами, опустил захват и повернулся к Гедимину.

— Не сходишь за шихтой? Я хотел переплавлять их изделия, пока не получится что-то стоящее, но они все против.

…С мешком шихты Гедимин возвращался в цех, когда услышал на окраине низкочастотный гул. В этот раз Текк’ты явились впятером. Трое по указаниям Гедимина отправились копать, четвёртый, несмотря ни на какие указания, переполз на соседний холм и принялся ворошить гравий. Гедимин, хмыкнув, понёс шихту в цех — он уже усвоил, что Текк’тов не заставишь работать против воли.

— Там два Текк’та роются в камешках, — сказал он Вепуату. Тот, скорее всего, даже не услышал его. Он стоял в плотном кольце Скогнов, что-то объясняя про применение черпаков и лезвий. Плавильный конус за его спиной был пуст, а на поддоне лежал ещё один кривобокий сосуд.

— Рядом с Равными Куэннам многое становится странным, — заметил Руниен; он всё ещё маячил в ангаре — как и «охранники», напрочь забывшие о кочевниках под холмом. — Текк’ты подчиняются приказам, камень превращается в пузырь…

— Ничему они не подчиняются, — буркнул Гедимин. — Я его копать посылал.

Жерло печи закрылось. Скогны разочарованно запищали и переместились к поддону. Кто-то тронул когтем полуостывший сосуд и гордо ухмыльнулся.

— Они очень жилистые, — сказал Вепуат, оглядываясь на карликов. — Сильные руки, запястья… Никак не приучатся рассчитывать силу, всё норовят шмякнуть с размаху.

— Они ещё только начали, — сказал Гедимин. — Научатся. Может, покажешь им, что попроще — бусы, штамповку?

— Пусть начинают со сложного, — ухмыльнулся Вепуат. — Им вроде как нравится. Я им потом покажу окрашивание стекла…

— Ты, как Куэнн, делишься знаниями, — заметил Руниен. — В Синви и Сэви завтра привезут множество странных вещей.

За дверью пронзительно завизжали. Скогны, не подпущенные к печи, вздрогнули, как от удара, похватали копья и колёсомёты и вылетели из ангара. Гедимин сам не заметил, как выкатился следом, вскинув генератор защитного поля и готовясь отстреливаться. Опомнился