Обратный отсчет: Равнина - Токацин

угрюмый голос Кенена Гварзы; командир подошёл к отряду арбалетчиков и теперь, сложив руки на груди, разглядывал животное, роющееся внизу. — Что твои друзья, выздоровев, не решат повторить свой подвиг. Кет, усиленный купол на реактор — и непрерывная генерация.

Гедимин молча кивнул.

…Температура превысила полторы тысячи градусов. Гедимин следил за термоизоляцией, медленно обходя печи. И сканер, и «чутьё ремонтника» говорили, что агрегаты исправны — и что они работают далеко не на пределе возможностей. Сармат прошёл мимо подставок с инструментами — они тут были на двух уровнях, для существ ростом в метр и для двухметровых. Инструменты проверял Вепуат; проверил не все — совсем новые Гедимин положил отдельно.

«Вепуат где-то ходит,» — сармат покосился на часы. «Ладно, проведёт плавку без меня. За десять часов управится. При должной осторожности всё будет нормально. А нет — так переплавит верхний слой обшивки. Заодно перья уберутся.»

Дверь с тяжким гулом отодвинулась на десяток сантиметров.

— Гедимин! — Вепуат заглянул внутрь. — Видел, как сааг-туул лезет на холм? Иди, посмотришь!

Огромное животное остановилось у обрыва. Оно прошло по «ободранной долине», обнюхало крышки малых шахт и теперь, привстав на «пальцах» первого пояса конечностей, разглядывало крутой склон. На его спине сидели вооружённые Джагулы; их качало при каждом его движении, но с «палубы» они не уходили.

Животное отодвинулось от обрыва, приподнимая переднюю часть тела ещё выше. Первый пояс конечностей оторвался от земли, сааг-туул привстал на втором, разогнув все суставы, качнулся — и вытянулся вертикально вверх, опираясь только на последние пары лап. Длинное тело перевалилось через край плато, ещё на секунду замерло — и перекинуло следом хвост. Джагулы, только что висевшие на выступах брони, в одно движение поднялись на ноги. Спина сааг-туула снова стала горизонтальной; воины стояли на ней невозмутимо, будто ничего не произошло.

— Ну, не тропу же ему искать, — вполголоса прокомментировал Вепуат. — Всё равно осыпь его не выдержит.

Животное, снова склонив голову к земле, побрело к разлому. Оно не искало дорогу, не оглядывалось, пытаясь что-то найти, — просто шло по прямой. Сперва в воздухе растворилась передняя часть, потом пропали сторожевые посты Джагулов, почти секунду в разлом втягивался длинный хвост, но наконец исчез и он.

— Наелся? — спросил Гедимин, глядя в густеющую темноту. — Больше не вернётся?

Вепуат пожал плечами.

33 день Лучей, месяц Кислоты. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген

Под столом зашуршало. Вепуат, устроившийся рядом на корточках, снова брызнул из пульверизатора на край поддона. Мелкие капли застучали по металлу. Шорох стал громче.

— Да хватит ему, — буркнул Гедимин, поднимая кожух литейной станции и прикрывая тигли от холодного воздуха и посторонних взглядов. Сегодня все они были свободны, и сармат загрузил их доверху. У лаборатории сырья уже не осталось; внизу, на краю «ободранной» долины, громоздилась горка гравия, и сармат думал, что можно перенести нужный минерал и так, не дожидаясь, пока из него слепят удобные «блины». Наработка «чёрного песка» шла полным ходом; Гедимин сшил для него мешки из самых потрёпанных подстилок и постепенно, пересыпая в них, переносил сырьё в шатёр. Вроде бы свойства «чёрного песка» не менялись под лабораторными экранами, но сармат не хотел рисковать.

— Погоди, — отозвался Вепуат, снова опрыскивая край стола. — Я жду, когда он дозреет. Ну вот, почти…

Из-под стола показался край головного щитка и почти прикрытый им хоботок. Существо быстрым движением выметнуло его, провело по лужице на краю поддона и, перевернувшись, снова повисло под столом. Вепуат довольно хмыкнул.

— Скоро дозреет, — уверенно сказал он, поднимаясь на ноги. — И будем с ним гулять. В душевую их придётся носить попарно. Общение с самками его приободрило бы, но Сокол терпеть конкурента не будет. Завтра с утра принесу сюда Подранка, пусть шуршат вместе.

Гедимин с трудом подавил раздражённый вздох.

— Будешь собирать два прайда?

Вепуат пожал плечами.

— Как пойдёт, Гедимин. Я вообще рассчитывал на третью самку, но — что уж подвернулось.

— Отдай его Джагулам, — буркнул ремонтник. — Им как раз надо.

— Было бы надо — сами бы наловили, — отозвался Вепуат, недовольно щурясь.

…Едва Гедимин шагнул из шлюза на трап, на запястье мигнул дозиметр — мощный сигма-луч ушёл куда-то к «центру» Равнины. Сармат оглянулся на матово-белый купол, прикрывающий реактор. На его поверхности проступали концентрические круги. «Сколько это в кьюгенах?» — Гедимин взглянул на дозиметр и удивлённо мигнул.

— Двадцать по сигме! — он развернулся к Вепуату. — Что у тебя?

— То же, — отозвался разведчик, поднося свой дозиметр к его запястью. — ЭСТ — двадцать целых, ЭМИА — пятнадцать микро. Где источник?

Гедимин, шагнув на твёрдую землю, обернулся вокруг своей оси. Стрелка указателя раз за разом поворачивалась к реактору.

— Что-то разэкранировалось? — неуверенно предположил Вепуат. Смотрел он при этом на Гедимина, даже про дозиметр забыл. Ремонтник сердито сощурился — «чего сразу я-то⁈»

— Нет, — буркнул он. — Сигма — это реактор, да. А омикрон — нет. Если отсечь сигму…

После трёх минут возни с двумя дозиметрами Гедимин махнул рукой. «Сигма» не отсекалась. Омикрон-излучение ещё можно было «закрыть» защитным полем, очистив от него показатели, но «сигма» пробивала все экраны — и гасла, когда всё остальное давно было заэкранировано.

— Дроны намерили семнадцать на соседнем плато, — сообщил Вепуат, глядя на передатчик.

— Повышается, — пробормотал Гедимин, сверяясь с дозиметром. Семнадцать микрокьюгенов приходилось на омикрон-излучение, и оно было разлито повсюду… или интенсивное «свечение» в сигма-диапазоне мешало отследить источник.

Под куполом реактора приборы намерили двадцать два микрокьюгена и отследили повышение до двадцати трёх. «Сигма» на секунду дошла до пятидесяти кьюгенов — щупальце хранителя, скользнув по ладони сармата, зацепило дозиметр. Остальные щупальца обвились от локтя до плечевого сустава, переплелись на спине и перекинулись на затылок, обхватив голову плотным ветвящимся обручем. Гедимин удивлённо хмыкнул.

— Сегодня хранитель общительный, — заметил он. Щупальца чуть потеплели.

— Гедимин? — послышалось из