Дорогая Лав, я тебя ненавижу - Элия Гринвуд

дыхание щекочет мне губы. Горло перехватывает от близости, внутри все сжимается от страха, но Ксав? Он – холодная, нерешенная загадка, за ответ на которую я бы продала душу.

Я знаю, что он делает это нарочно. Заполняет собой пространство. Приближается ко мне в надежде увидеть, как я сломаюсь.

– Признай это, – звучит леденящий душу приказ.

– Что признать? – я устраиваю представление всей своей жизни.

Если я не признаю, он не сможет разорвать мое сердце в клочья. Если я не признаю, я смогу сохранить Лав для себя еще немного. Раздраженный моим упрямством, он стискивает зубы. Вскоре он понимает, что ему нужно найти что-то, с чем я не смогу поспорить.

И это именно то, что он делает.

Без предупреждения Ксавье стягивает мой левый рукав с плеча, оголяя кожу и заставляя ее покрыться мурашками. Вот так я понимаю, что мне конец.

Он обнажил меня – буквально.

Точнее, мою татуировку в виде гусеницы.

Если это не убедительное доказательство, то я не знаю, что тогда. Однажды, давным-давно, я рассказала Ксаву о рисунке на левом плече. Я была уверена, что он забыл, но вот мы здесь. В гараже Финна, в окружении «Ламборджини» и изготовленных на заказ «Тесла» пристально смотрим друг другу в глаза.

Челюсть Ксавье отвисает при виде гусеницы на моей руке. Парень красиво говорил, но выражение его лица свидетельствует о том, что до сих пор он не был уверен на сто процентов.

– Признай это, – повторяет Ксав, как только возвращает себе самообладание.

Я прикусываю нижнюю губу.

– Эл, я знаю, что это ты. Просто скажи это. – Он медлит. – Пожалуйста.

Теперь он умоляет. Загнанная в угол, я опускаю взгляд на свои ноги, сдаваясь с хриплым, едва слышным:

– Это я.

Ксавье, спотыкаясь, отступает на шаг.

Несколько секунд он не реагирует.

– Но… Ты… Я… – он путается, пытаясь совладать с эмоциями. Наконец он приходит к решению. – Все это гребаное время? – рычит он. – Ты просто позволила мне трепаться о том, как я все испортил между нами, когда ты… ты сидела прямо рядом со мной?

Это гнев.

Я смотрю на него снизу вверх, и в моей голове прокручиваются образы, как он поглощает лицо Лейси. Берет Бри сзади, пока я изливала ему свое сердце в признаниях, настолько глупая, что впустила его в свою душу.

Ксав беспокойно проводит рукой по волосам и сердито рявкает:

– Господи, я не могу поверить в это дерьмо!

Я не могу поверить, что все еще хочу тебя.

– О, прости, это было до или после того, как ты засунул свой язык в горло Лейси? – отвечаю я.

Мой комментарий выбивает его из колеи. Он сжимает челюсть, столкнувшись с фактами.

– Я понял, что ты заблокировала мой номер, – удивляет он меня.

Как, черт возьми, он это выяснил?

– Я никогда не собирался целовать ее. Ты бы знала это, если бы прочитала хотя бы одно из миллиарда моих гребаных сообщений!

– Точно, – фыркаю я. – Значит, ты случайно споткнулся и приземлился ей на рот. Понятно.

Почему это вообще меня волнует?

Мы были ошибкой. Гребаной. Ошибкой. Новичка. Все, что мне оставалось сделать, это найти Эшли, убраться к черту из этого дома и забыть об этой катастрофе под названием «друзья по переписке» раз и навсегда. Я тянусь к ручке и немного приоткрываю дверь, как вдруг Ксав ударяет ладонью по дереву, захлопывая ее.

– Уйди с дороги, Ксавье, – предупреждаю я.

– Нет, – прямо говорит он.

– Я сказала, отойди! – я ударяюсь плечом о его твердую грудь.

Он ни на дюйм не отодвинулся.

– Черт возьми, ты не уйдешь, пока мы не поговорим!

– О чем тут говорить? – кричу я. – Ты был прав. Это всегда должно было закончиться так. Ты будешь сосаться с чирлидершей, пока я…

– Я думал, что она – это ты.

Я делаю шаг назад, нуждаясь хотя бы в небольшом пространстве между нами.

– Ты… что? – задыхаюсь я.

– Это правда, – он подходит ближе. – Ты должна мне поверить, Ви. Первое, что я сделал, когда она вошла, это поцеловал ее – нет, к черту, первое, что я сделал, когда она вошла, это поцеловал тебя.

Мой желудок скручивается при мысли о том, как Ксавье берет мое лицо и целует меня вместо нее, медленно и сильно, освобождая нас от неделями копившегося напряжения.

На мой телефон приходят два сообщения от Дии.

Диа

Лейси дошла до тебя? Она нашла твои ключи. Пошла в комнату Финна, чтобы вернуть их тебе.

Диа

Неважно, я только что с ней говорила. Она сказала, что не нашла тебя. Твои ключи у меня. Напиши мне перед уходом. XO[14]

Ни хрена себе.

Так вот почему Лейси оказалась в спальне Финна? Чтобы вернуть мне ключи? Аксель все время вставал на моем пути, пытаясь свести меня с одним из своих друзей, что, должно быть, позволило Лейси оказаться там раньше меня.

Ксавье говорит правду, да?

– Даже если это хоть на два процента правда, это не меняет того факта, что ты не заметил – она не… – Я останавливаю себя. Это несправедливо. Он не мог знать, что она – не я. Он никогда не видел меня раньше, но мне не дает покоя мысль, что он перепутал Лав с Лейси, мать ее, Мэттсон.

Неужели он совсем меня не знает?

После всех наших сообщений?

Всех наших признаний?

– О, и давай не будем забывать про то, что ты, как же это он выразился… – я делаю кавычки пальцами, – собирался потрахаться?

Чувство вины искажает лицо Ксавье, и разочарование когтями цепляется в то, что осталось от той штуки в моей груди. Финн не лгал.

Ксав морщится.

– Кто тебе это сказал?

– А это имеет значение?

– Авина, кто, черт возьми, это был? – беспокоится он.

– Я слышала, как Финн разговаривал с Тео.

«Пожалуйста, скажи мне, что я ошибаюсь, – мысленно умоляю я. – Скажи, что Лав была для тебя чем-то большим, чем просто завоевание. Больше, чем блестящий трофей, который можно добавить к своей коллекции на полке».

Его молчание – ответ для меня.

– Поняла, – киваю я и направляюсь к двери, но его рука поднимается, чтобы удержать меня за запястье.

– Ви, подожди. Просто… позволь мне объяснить.

– Прибереги свои объяснения для того, кому не наплевать, – я высвобождаю руку. – О, я знаю. Почему бы тебе не попробовать с Бри? Это ведь ее ты трахаешь и динамишь?

Я ожидаю, что ему будет стыдно, но он выбивает у меня дух своим непримиримым ответом:

– Трахал.

– Что? – это