Книга Фурмана. История одного присутствия. Часть 2. Превращение - Александр Фурман

Обычно он быстро окунался, то и дело бросая тревожные взгляды на оставленную на берегу машину, и, немного обсохнув, пускался по наезженным еще с Борей велосипедным маршрутам: то по лесной дороге до маленького круглого Белого озера и потом в сторону знаменитого Введенского озера, посреди которого на острове в бывшем монастыре была женская колония; то к железнодорожной станции и дальше по глухим тропинкам вдоль узкой тихой речки Клязьмы; то по Горьковскому шоссе в сторону Москвы…

Однажды, когда Фурман под чудовищно палившим солнцем дольше обычного бултыхался в озере, на пляже появился знакомый ему взрослый парень по имени Сашка: он жил через два дома от бабушкиного и был Вовиным другом детства (в один из своих приездов Вова даже представлял ему Фурмана как своего брата), а кроме того, он был известным всему Покрову хулиганом. Несколько лет Фурман его не встречал: кажется, Сашка «отсиживал» большой срок за драку с поножовщиной – и вот, видно, вернулся. Голова у него была пострижена наголо, а с лица не сходила идиотическая улыбка человека, который после долгого отсутствия радуется всем проявлениям жизни. Сашка был коротконог и выглядел довольно неказистым в своей явно случайной одежде, но, когда он стянул с себя рубашку, на его плечах и торсе заиграли мощные мускулы, разукрашенные синими татуировками. Брюки Сашка не стал снимать – наверное, еще не успел обзавестись плавками, – так и прилег в них на мелкий горячий песок, улыбаясь сверкающему озеру, сияющему небу и тихим зеленым берегам.

Фурман был сильно встревожен этим соседством. Конечно, глупо было бы думать, что опытный уголовник, едва вышедший на свободу, немедленно позарится на его древний драндулет. Да и сам-то Фурман – всего лишь мелкий пацан с пустыми карманами – вряд ли может быть ему интересен. А в крайнем случае можно успеть пропищать Сашке что-нибудь про его друга детства Вовку с Октябрьской улицы: мол, мы же знакомы и вообще чуть ли не кореши!..

Наплававшись до мурашек, Фурман наконец отважился выбраться на берег передохнуть. Сашка спросил, нет ли у него закурить, и огорченно огляделся вокруг: в эту предобеденную жару отдыхающих было немного, а мужчин так и вовсе ни одного. Пришлось Сашке подняться, отряхнуть брюки и отправиться на поиски курева. Фурман с облегчением пожелал ему счастливого пути.

Минут через пять он понял, что надо снова лезть в воду – иначе просто спечешься. Мысль о том, чтобы ехать куда-то кататься, можно было выкинуть из головы – какое там, до дома бы дотянуть без солнечного удара… Пока же он решил воспользоваться своим одиночеством и потренироваться в нырянии с открытыми глазами. Содержимое Черного озера напоминало коричневый суп со шпинатом, и после нескольких погружений глаза сильно защипало. Но все равно в воде было здорово!

Увы, вскоре на берегу снова появился Сашка, как видно, сумевший разжиться сигаретами где-то поблизости. Фурмана вдруг поразила кошмарная мысль, что он их у кого-то отнял или даже убил из-за них человека… Ему сразу расхотелось нырять, с глазами или без, и он растерянно залег на мелководье, периодически с показной жизнерадостностью суча ногами. А Сашка с комфортом устроился на прежнем месте и ощерился во весь рот – похоже, ему здесь понравилось.

Неожиданно за спиной у Фурмана раздалось несколько всплесков, и мимо него, улыбаясь и роняя капли, к берегу прошла смуглая от загара высокая черноволосая девушка в синем купальнике. Наверное, она приплыла сюда с соснового берега, и Фурману стало стыдно, что он, точно маленький, валяется там, где нормальному человеку едва ли по колено. От неловкости он не нашел ничего лучшего, как «нырнуть» лицом во взбаламученную воду (животом и коленями он и так шкрябал по дну).

Продрав глаза, он увидел, что девушка, направлявшаяся вверх по песку в сторону прибрежной дороги, задержалась рядом с Сашкой, который остановил ее каким-то вопросом. Интересно, что ему от нее надо? Неужели они знакомы?! Она же явно не местная… Не расслышав с высоты своего роста, девушка слегка наклонилась, Сашка хриплым голосом повторил вопрос и почти сразу задал следующий, а за ним еще один – завязав таким образом беседу. Девушка отвечала ему с вежливой готовностью, но при этом недоуменно щурила большие карие глаза и удерживала крайне неустойчивую позу (она ведь только обернулась на секунду и собиралась идти дальше, но, поскольку Сашка нарочно говорил очень тихо, ей приходилось раз за разом изгибаться к нему и переспрашивать). Закрепляя свой тактический успех, Сашка ловко перекатился на живот: он неотрывно глядел на девушку снизу вверх и словно умолял ее о чем-то… Кому-нибудь со стороны эта сцена могла бы показаться чрезвычайно романтичной и подразумевающей длительную предысторию. Но Фурману было уже понятно, что это история про Красную Шапочку: опытный хулиган просто от нечего делать клеился к случайно встретившейся ему незнакомой интеллигентной девушке, в меру своих сил изображая «галантность», – хотя вообще-то ждать от него можно всего чего угодно. Не кричать же этой взрослой девушке: «Беги (или бегите?), а то он тебя съест!» – даже если она и послушается сидящего в озере маленького мальчишку и убежит, то как он сам потом спасется от Волка?..

К сожалению, хорошее воспитание не позволяло девушке прервать затянувшийся вежливый обмен репликами и уйти от греха подальше. Фурман, который вяло бултыхался в воде, тщетно пытаясь избавиться от собственного цепенящего страха перед Сашкой, в какой-то момент с отвращением поймал себя на том, что подловато – как бы из некой машинальной «мужской солидарности» – сочувствует его почти безнадежной игре…

Но тут Сашка резко сел и с презрительно исказившимся лицом покрыл девушку матом. Она растерянно отшатнулась, покраснев так, что это было заметно даже сквозь ее коричневый загар. Больше не глядя на нее, Сашка демонстративно отхаркался и сплюнул на песок («Гад, здесь же потом дети будут сидеть!..» – возмутился про себя Фурман). Девушка весьма благоразумно решила, что отвечать не стоит, но дурацкая женская гордость удержала ее от того, чтобы немедленно кинуться наутек. Осторожно убедившись, что дикий человек не обращает на нее внимания, она повернулась к нему испуганной спиной и, неловко увязая в песке длинными ногами, не оглядываясь пошла своей дорогой.

Сашка курил нервными глубокими затяжками и с недовольным видом водил глазами по озеру. Потом он перекатился на живот, торопливо, словно обжегшись, переложил сигарету в левую руку – и вдруг каким-то невероятным ползающим движением, точно гигантская хищная ящерица, метнулся вслед за уходящей девушкой… От твердой почвы, по которой уже можно было бы побежать по-настоящему, девушку отделяли каких-то полтора метра, она уже наверняка успевала уйти, – но проигрывающее гонку чудовище буквально в последнее мгновенье выбросило далеко вперед переднюю правую клешню, и та мертвой хваткой захлопнулась на смуглой лодыжке. Девушка по инерции дернула пригвожденной к земле ногой, обернулась, издала ужасный то ли вскрик, то ли писк (бедная, она ведь даже не догадывалась о погоне!..) и, отчаянно извернувшись всем телом навстречу опасности, повалилась на спину с заплетенными ногами. Она сразу села и, упираясь руками, попыталась отползти задом, но страшная клешня держала крепко… У Фурмана от переживаний чуть сердце не разорвалось.

…Секунды шли, а кошмарный Сашка все лежал, уткнувшись лысой головой в песок, и не шевелился. Девушка смотрела на него с паническим омерзением. Может, она случайно лягнула его куда-нибудь в висок, и он сдох?.. Вот было бы счастье! Оставшиеся в живых обменялись беспомощными взглядами. Фурмана поразило, что эта воспитанная девушка, кажется, собиралась с духом, чтобы позаботиться о раненом…