Бумага и огонь - Рэйчел Кейн

– Нет.

– Хм-м. – Тролл вовсе не поверил Джессу. – Знаешь, я ведь обязан доложить об этом. И даже если я ничего не скажу, один из других командиров доложит. Тебя могут вызвать и потребовать объяснений.

Тролл, кажется, пытался поймать Джесса на слове, что-то выяснить, и Джессу это не нравилось. Он повернулся к молодому командиру и сказал прямо:

– Я не поджигатель, если вы думаете об этом. – «Однако я знаю некоторых». Это была тайна, о которой подозревал и сам руководитель Артифекса. Гийом, однокурсник Джесса, был из семьи поджигателей, и именно его отец взял Джесса в заложники, когда они были во Франции. Если бы руководитель Артифекса хотел, чтобы все подумали, что Джесс стал соучастником поджигателей, то было бы очень просто сделать так, чтобы это выглядело правдоподобно. – Не обижайтесь, сэр, но какое вам до этого дело? Я просто очередной новобранец. Согласно любому здравому смыслу, вам следует выгнать меня и найти кого-нибудь другого на мое место.

– Все вовсе не так просто, – сказал Тролл. – Поверь мне, хотелось бы мне, чтобы все было именно так, как ты говоришь, но нет.

С этими словами командир ушел, отправившись, как ответственный начальник, проверять, как чувствуют себя остальные солдаты его отряда. Джесс не знал, как относиться к его словам. Да и ко всему произошедшему.

Джесс все еще раздумывал о возможных последствиях сегодняшнего дня, когда вдруг осознал, что во время хаоса нападения поджигателей ему на кодекс пришло новое сообщение.

Сообщение оказалось бессмысленным. Джесс нахмурился, глядя на текст, а потом вдруг осознал, что знает эту шифровку. Послание было зашифровано с помощью семейного кода, который использовали только в самых экстренных ситуациях. Джесс зазубрил его, еще когда был совсем маленьким.

Сообщение гласило: «Твой друг живет в городе семи холмов». Подписи не было, только одинокий иероглиф птицы, изображенный в конце строки. Он не являлся частью семейного кода и напомнил Джессу гравировку на кольце, которое Анита, дочь Красного Ибрагима, носила на цепочке на шее. На кольце, которое некогда принадлежало одному из ее братьев.

Значит, сообщение было от нее. Джесс безвозмездно поделился с ней информацией о том, как отключать механических стражей, и вот его щедрость принесла свои плоды, потому что именно это послание наконец-таки подтверждало то, что Томас все еще жив.

И находится здесь, под ногами Джесса, в Риме.

Записки

Из речи лидера движения поджигателей, произнесенной на территории Америки в 1789 году. Строго для Черных архивов

Вы сейчас сомневаетесь, стоит ли брать оружие и выступать против ваших агрессоров? На нас смотрит весь народ, ждет, когда мы разорвем цепи и восстанем, чтобы освободиться от этих кошмаров тотального контроля, под гнетом которого жили год за годом.

Нам говорили, что бумага в переплете и чернила на страницах дороже жизни любого человека, будь то мужчина, женщина или ребенок. Нас заставляли поклоняться этому ложному идолу, которого мы называем «Знанием», слишком долго; мы позабыли, что означает быть свободными, как думать за себя и верить в самих себя – в то, что мы стоим того, чтобы жить, дышать и ходить по этим землям.

Я говорю открыто и прямо: Библиотека является жестоким и злым агрессором. Слишком долго мы уже притворяемся, что это не так.

Пришло время. Пришло время! Давно уже пора восстать и взять знания в свои руки, а не позволять нас вскармливать ими малыми дозами из институтов, которые давно обратились в жалкое, неубедительное подобие храмов просвещения, прячась за стенами власти.

Мы победим.

Вставайте! Пусть мы и погибнем однажды, пусть наши истории будут утеряны и никогда не окажутся на полках Великой библиотеки, пусть мы потеряем жизни и весь наш народ, но мы никогда не откажемся от истины: жизнь дороже книги.

Да будет так, что бы ни было.

Глава девятая

Лейтенант капитана Санти вернулась и подозвала к себе отряд Джесса, когда начало темнеть, хотя на Форуме торговля не утихала даже в свете уличных фонарей. Джесс даже немного расстроился. Рим выглядел не менее красивым в ночи, когда лампы подсвечивали мрамор, а в окнах домов горел свет.

Однако возможность убраться подальше ото львов стала большим облегчением.

Впервые в жизни Джесс вошел в базилику Юлия. Отряд вошел с черного входа, не со стороны общественного серапеума, и, когда их привели в зал, где они могли поесть и отдохнуть, Джесс попытался найти коридор, который описывал Вульф во время сеанса с гипнотизером. «Коридор должен быть здесь, – подумал Джесс. – Вульф видел из окна Форум, когда по нему шел». Однако их отряд повели по коридору без единого окна, здесь вместо них располагались ниши с римскими статуями. Нужный тоннель, должно быть, скрыт, осознал Джесс. Где-то за одной из этих статуй должен располагаться вход в тайный тоннель. Если пойти налево, то окажешься в транспортировочном зале. Если же отправиться направо, то там будут механические стражники и тюремная дверь.

Джесс так увлекся, воображая все это, что удивился, когда отряд внезапно прибыл в главный зал базилики Юлия.

Здесь было много людей: профессоры, помощники, библиотекари. Вместе с солдатами отряда охраны Санти в зале сложно было протиснуться, однако когда лейтенант провела их в дальний угол, то Джесс увидел, что там было выделено местечко для них. В укромной нише стояли несколько длинных обеденных столов. Джесс ожидал увидеть там самого капитана Санти и его офицеров, однако вместо них за столом сидел лишь пожилой седой мужчина с бледной кожей европейца, на нем была дорогая профессорская мантия с фиолетовым поясом, намекающим на его высокопоставленную должность.

Руководитель Артифекса.

У Джесса все сжалось внутри на миг, когда он увидел мужчину. Когда он видел руководителя Артифекса в последний раз, ему сообщили о смерти Томаса. «Правая рука самого архивариуса». Устроившись в удобном кресле, мужчина переговаривался с двумя другими профессорами, которые стояли рядом. Джесс наблюдал, как одна из них – юная леди из Индии – уважительно поклонилась и пошла прочь. Казалось, ее воодушевляет сама возможность находиться рядом с такой важной персоной, и, когда она уселась за столик со своими коллегами, Джесс видел, с каким восхищением те на нее посмотрели.

Как будто она совершила какой-то подвиг.

При виде всего этого Джесса затошнило. Как все это наигранно. Руководитель Артифекса был жестоким человеком, жаждущим власти, который без зазрений совести готов уничтожить и сломить любого, кто мог показаться угрозой для его гнусных планов, однако эти невинные простофили видели в нем своего наставника, спонсора и глубокоуважаемого профессора.

Кого-то, на кого следует равняться.

Руководитель Артифекса поднял взгляд, когда второй собеседник ушел, и его пронзительные глаза оглядели зал, заметили Джесса и замерли на нем. Он медленно моргнул, а затем отвернулся к чашке, которую принес ему помощник, как будто Джесс