Ловушка - Алексей Николаевич Загуляев

день его нужно было пробировать и передавать заказчику. Марина решила провернуть свою операцию по изъятию украденного сокровища в тайне от мужа, иначе пришлось бы выслушать ей многочасовую лекцию о безответственности и о вреде болезненного влечения к роскоши. Наняла она молодчиков из другого района, и те за умеренную плату сделали всё, как она просила. Колечко было изъято. Муж ничего не узнал. Лекция отменялась.

Вот с такого странного случая и началась славная история новоиспечённого детектива.

***

— Этот шкаф, пожалуйста, несите в ту комнату, — почти кричала Полина, обращаясь к двум здоровенным мужчинам, которые потащили шкаф не в том направлении. — Володь. Тебя ведь Володя зовут?

— Володя, — вытирая со лба пот, отозвался один из них. — Полина Андреевна, он же в проём не влезет.

— Да? — Полина задумалась, мысленно соизмеряя ширину дверного проёма и габариты шкафа. — Пожалуй, ты прав. Жаль. Оставьте тогда здесь.

После неестественно долгой недели, в течение которой она принимала назначенные доктором лекарства, ей стало полегче. Днём она чувствовала себя перевозбуждённой, и работа в поместье Олега Семёновича закипела с невиданной до того силой. Первоначальную идею дизайна садовой части участка Полина полностью изменила. Рабочие не успевали следить за её мыслью. Даже Олег Семёнович, безуспешно попытавшийся ещё пару раз её закадрить, как-то сник, словно испугался исходящей от неё энергетики. Но ощущение того, что он не оставит свои попытки и дождётся нужного часа, не покидали Полину. Со своей стороны она тоже побаивалась его, не понимая, что такого особенного Олег Семёнович в ней нашёл. С его состоянием можно было склеить кого-то и помоложе и постройней фигурой. Не то чтобы она комплексовала по поводу своего тела, но подходила к оценке внешности реалистично — и грудь у неё маловата, и бёдра не так широки, как предпочитают мужчины.

Бабушка не снилась Полине уже пять ночей. Будто обиделась на свою внучку, которая никак не могла внять её убедительным просьбам. Полина даже почувствовала себя виноватой, словно бессовестно выгнала бедную старушку из дома. Плохое забывается быстро. Полине теперь вообще ничего не снилось. В 21:00 она принимала последние две таблетки и через полчаса проваливалась в чёрную яму. И, просыпаясь, не чувствовала себя разбитой — энергия начинала закипать сразу же после приёма утренней дозы предписанных препаратов. Доктор, казалось, сотворил чудо. Для того, чтобы внешняя обстановка хоть как-то соответствовала её внутренним переменам, она затеяла в своей квартире перестановку. Такая банальная процедура, к которой многие прибегают после каких-нибудь потрясений, действует безотказно.

Володя, убедивший Полину в невозможности вынести шкаф из комнаты, задумчиво осмотрел пространство, прикидывая, как ещё можно его расположить, не возвращая на прежнее место. И тут его взгляд упал на нечто необычное, которое до этого скрывалось за шкафом в нижней части стены.

— Полина Андреевна, — сказал он, — вы это видели?

— Что? — Полина подошла к Володе и посмотрела на то место, куда указывал парень. — Ничего себе. Впервые вижу.

В стену был вмонтирован, судя по всему, сейф, о наличии которого девушка никогда не знала. Она присела на корточки и попыталась открыть дверцу. Та не поддавалась. Необходимо было ввести код на панели с простыми металлическими кнопками. Всё это казалось весьма странным. У мужа были от неё какие-то тайны? Она думала, что знает Вадима как саму себя. Она не помнила, чтобы тот хоть раз когда-то вёл себя подозрительно. Вадим вообще был человеком открытым, иногда даже чересчур. Предположить о наличии у него второй жизни, какой-то тайны, в которую он не мог посвятить Полину, было довольно трудно. Только если… Только если что-то непредвиденное, выбивающееся из логики их совместной жизни произошло в ту неделю, о которой Полина не смогла до сих пор ничего вспомнить.

Она попыталась ввести первые цифры, которые пришли ей на ум: день рождения Вадима, её собственный день рождения, дату их первого знакомства в день, когда неопытный журналист брал у неё интервью о начинающем набирать популярность ландшафтном дизайне; даже число, месяц и год покупки этой квартиры… Всё было напрасно.

— Володь, — обратилась она к парню. — А ты не знаешь человека, который мог бы открыть эту штуку?

— Да чего тут знать, — невозмутимо ответил парень. — Если вам не важна цельность конструкции, то можно применить грубую силу. Сейф не бронированный. Больше на муляж похож или на игрушку.

Полина окинула фигуру парня восхищённым взглядом. Слова мужчины о грубой силе слегка возбудили её. Такой, пожалуй, и руками вырвет эту железяку из стены.

— Да? — переспросила она. — Ты можешь? Мне не важна его цельность.

— Сейчас. — Володя сходил за монтировкой, ловко подцепил за край дверцу сейфа и с силой надавил на рычаг.

Дверца лязгнула и открылась.

— Как просто, — удивилась Полина. — Ты мастер, Володя.

Внутри лежала обычная коробка из-под обуви. Полина ожидала увидеть пачки долларовых купюр или, по крайней мере, пистолет. Но ничего, кроме коробки, не было. Вот смеху-то будет, если это окажутся простые ботинки. Полина достала коробку. Она оказалась неожиданно лёгкой. Оставив работников заниматься перестановкой, Полина удалилась к себе в спальню, на всякий случай закрыв за собой дверь. Села на кровать. Осторожно, с замирающим сердцем открыла коробку. То, что лежало внутри, совершенно её ошеломило: три тысячи евро, два билета на самолёт до Парижа, документ о страховании жизни Вадима и загранпаспорт с его фотографией, но на совершенно другое имя — в паспорте он значился как Фёдоров Константин Георгиевич. Вот так поворот! В билетах дата вылета значилась завтрашним числом. И что всё это могло бы значить? Шестерёнки со скоростью света закрутились в голове у Полины. Она ничего не знала ни о страховке, ни о предстоявшем покойному мужу рейсе. Тем более по поддельному паспорту. Это больше походило на бегство. Вадима кто-то преследовал? Кто? И почему? Впрочем, он ведь был журналист. Может, накопал какой-нибудь компромат на довольно влиятельную личность. Да ну… На Вадима это не похоже. Он никогда не писал статей на темы, связанные с коррупцией, с криминалом или какими-то подобными явлениями. В шутку он мог написать о заговоре мирового правительства. Но никакого же мирового правительство в природе не существует. Это только стёб для привлечения наивных подписчиков. Тем более он терпеть не мог политику. В этом смысле журналистом он был вполне себе заурядным, хоть и с хорошим, ёмким слогом и с умением интересно подать тему. Он просто строил карьеру, не выделяясь больше необходимого из толпы и пользуясь лишь теми инструментами, которые гарантировали ему полную безопасность. И финансовых проблем они тоже не испытывали, чтобы опуститься до аферы со мнимой