Ловушка - Алексей Николаевич Загуляев

смертью. По страховке выходило, что в случае преждевременной кончины Полина получила бы тридцать миллионов рублей. Не такая уж грандиозная сумма. Их квартира стоит куда дороже. Всё это походило бы на приготовленный заранее розыгрыш, если бы не две очевидные вещи: Вадим действительно погиб, и Полина не помнила ни секунды из тех пяти или семи дней, которые предшествовали аварии на безлюдной трассе. И тогда выходило, что бабушка в её снах, даже если, по словам доктора, она замещала собственное «я» Полины, была не болезненным наваждением, а прорывом парализованной части её воспоминаний. Гадать о предназначении содержимого коробки не было никакого смысла. Следовало просто воскресить память — и тогда всё встанет на свои места.

Всю последующую после странной находки неделю Полина опять ходила разбитой, несмотря на то, что продолжала глотать пилюли. Прежние кошмары снова вернулись. Бабушка негодовала и готова была побить свою некогда любимую внучку. На работе дела́ тоже разладились. Хозяин поместья возобновил свои настойчивые ухаживания. И Полина всё же сдалась на один вечер и на одну ночь, о которой на следующий же день предпочла забыть. И не то чтобы Олег Семёнович был с нею не деликатен, просто поведение его — странные вопросы и непонятные намёки на что-то такое, что их давно уже объединяет, — не укладывалось в голове у Полины с представлением о правильных отношениях. Возможно, здесь и имелось на что обратить особенное внимание, но Полине это было противно. Она посчитала, что с её теперешней реальностью это никак не связано. А реальность эту необходимо было направить в нужное русло.

Когда все таблетки закончились и тревожность Полины на фоне синдрома отмены усилилась вдвое, она посчитала, что ей необходим регрессолог. Ну, не то чтобы она сама пришла к этой мысли. Помогли ей в этом постоянно попадающиеся на столбах и на рекламных щитах объявления, которые встречались ей на пути с парковки до дома. Они проникали в её сознание постепенно, день за днём. И в конце концов свили в мозгах гнездо. Эта идея показалась ей очевидной. Другого способа восстановить утраченную часть памяти она не смогла придумать.

Свои услуги по регрессивному гипнозу оказывала некая Дарья Валентиновна Караваева, доктор медицинских наук, гарантирующая стопроцентные результаты.

Первый визит к ней Полины был чисто ознакомительным. Она поговорила с женщиной, объяснила ей суть проблемы, присмотрелась, подумала ещё немного — и согласилась на сеанс. И первое же погружение в своё собственное прошлое дало результаты. Правда, не такие, каких она ожидала. Надо заметить, что сам процесс погружения оказался довольно болезненной процедурой. Память короткими вспышками высвечивала какие-то обрывки, которые самой уже приходилось потом склеивать в логическую цепочку. Она видела, как ругается с Вадимом по поводу какой-то страшной истории, в которую тот влип, сам того не желая. Видела, как они планируют его фальшивую смерть. Как едут в машине, и как супруг неожиданно теряет сознание за рулём на скорости сто двадцать километров в час. Она открывает сумочку — перед глазами мелькает на секунду пустой шприц с застывшей капелькой на конце тонкой иглы. Сильный удар, короткий полёт и падение в апрельскую прохладу ночного поля… Потом ещё одна вспышка, совершенно неуместная во всём этом — будто Полина занимается сексом с Олегом Семёновичем в одной из спален его особняка. Тот злобно смеётся и уверяет её, что их план безупречен, что таким образом они убьют сразу двух зайцев. Убьют?! Каких ещё зайцев? Какого чёрта вообще нарисовался этот Олег Семёнович в её воспоминаниях? Это звено Полина решительно удалила, посчитав его просто случайным наложением недавних событий.

— А может быть так, — спросила Полина Дарью, — что детали прошлого ложно сплетаются с событиями из настоящего?

— Ложные воспоминания случаются, — сказала доктор. — Но на моей практике такого уже давно не бывало. Моя методика позволяет блокировать те участки мозга, которые участвуют в создании иллюзорных связей. Ваш ум как бы теряет способность фантазировать вообще. Чистая информация. Голые факты. Дневным сознанием эти факты бывает трудно связать. Если ложь и способна вклиниться в ваши мысли, то только уже после сеанса, когда вы сами пытаетесь достроить картину.

Звучало это из её уст убедительно. Но так ли это было на самом деле?

На втором сеансе история развернулась уже в другом направлении. Полина вспомнила, как пару раз подслушивала, когда Вадим разговаривал с кем-то по своему телефону. По тону было понятно, что на другом конце линии какая-то женщина. И очевидно, что с этой женщиной отношения у супруга были далеко не деловыми и не просто дружескими. Потом ещё один скандал, уже по поводу этой таинственной незнакомки. И снова смеющаяся физиономия Олега Семёновича. Полина старалась не рассказывать Дарье Валентиновне ничего лишнего из своих обрывков. Да та особенно и не настаивала на этом, удовлетворяясь тем, что процесс воспоминания ей удалось запустить. Однако от третьего сеанса Полину отговорила, сказав, что необходимости в этом больше нет. Постепенно память должна вернуться сама по себе, без применения гипноза. Полина была не против. И понадеялась, что со временем сможет самостоятельно отделить семена от плевел. Возможно, она даже испугалась того, что ещё могла узнать о себе и о своей роли в случившейся с Вадимом трагедии.

Она ещё дня четыре так и сяк переставляла местами пазлы, пытаясь сложить картину. Полина не могла поверить в какие-то злые козни со своей стороны. Она всегда была человеком добрым, не способным ни на какую подлость. Скорее Полина сделала бы ставку на второй вариант событий, связанных каким-то образом с предполагаемой любовницей покойного мужа. Мысль эта была неприятной, но отводила подозрения от самой себя. И так её душевное состояние граничило уже с полным отчаянием. Да и думать о самой себе, как о постороннем человеке, было вдвойне неприятно. В один из вечеров, выпив лишний бокал спиртного, Полина сгребла в мешки все оставшиеся от Вадима вещи и безжалостно сожгла их на заброшенной уже целый год даче. И в само́м домике с прохудившейся в одном месте крышей отыскала всё, когда-то принадлежавшее Вадиму, вплоть до расчёски и до зубной щётки. Безотчётное желание наказать супруга задним числом за то, что он сотворил с её жизнью, оставив по себе одни лишь загадки, владело Полиной до трёх часов ночи, пока догорал костёр.

После этого бабушка снова перестала являться во снах. Синдром отмены прошёл. Полина взяла себя в руки исключительно собственным усилием воли. Работа закипела с новою силой. Только память целиком не спешила к ней возвращаться. Значит, регрессолог внушила ей напрасные