Ловушка - Алексей Николаевич Загуляев

часа через три, — и в ту же секунду почувствовала резкую боль в области подбородка.

— Ай! — громко вскрикнула она. — Вот сука.

Пчела, злобно жужжа, бросилась наутёк, скрывшись в белых ко́сах спире́и.

Полина вскочила и тоже кинулась прочь, держась рукой за лицо.

Важным делом оказалась насущная необходимость прямо сейчас, в сию же минуту, отправиться к детективу. Она звонила в агентство ещё вчера, и ей назначили на сегодняшний день, на 15:00. А сейчас было только десять утра. Но Полина больше не могла ждать. Этот новый проблеск из её прошлого требовал безотлагательных действий. Что за порошок сыпала она в бокал? И для кого этот бокал предназначался? Что это вообще был за день? Если тот, когда они чуть позже выехали на трассу, спеша в непонятном ей направлении с непонятной целью, то причиной обморока Вадима мог стать именно этот вот порошок. Но зачем? Для чего ей травить мужа, тем более находясь с ним в одной машине, несущейся по ночному шоссе на скорости больше ста? В этом не было никакого смысла. И Олег Семёнович, судя по его поведению при самом настоящем допросе, никаким боком тоже не имел к этому отношения. Да, ведёт он себя иногда странно. Но с каких пор это преступление? Вообще, мужчина, который сумел к середине своей жизни сколотить немаленький капитал, должен был бы по закону жанра проявлять совершенно другой уровень энергетики. Должен иметь, что называется, харизму. Иначе как бы ему удалось наладить все необходимые связи, без которых невозможно добиться того, чем Олег Семёнович обладал? Это никак не вязалось с его поведением. Ну, может быть, он в чём-нибудь гений? Полина до сих пор не знала, за счёт чего тот забрался на такую высоту. Не знала, какая область приносит ему такой доход. Для неё он был просто Олегом, у которого имелась роскошная усадьба и который не жалел на её обустройство денег. Он мог бы оказаться, к примеру, каким-нибудь местным Стивом Джобсом. У гениев всегда что-нибудь не так в сфере коммуникаций. Они все через одного фрики. Мало ли там может быть ещё каких закорючин. Надо было найти в интернете информацию о нём и узнать что к чему. Ей такая мысль в голову почему-то не приходила.

К одиннадцати Полина уже сидела на старом кожаном диванчике в комнате секретарши. Всё лицо её ломило от пчелиного укуса. Подбородок и щека распухли, и она прикрывалась рукой, боясь показаться секретарше бомжихой из подворотни. Но та внимания на этом не акцентировала. Сам Черепанов был занят пока с клиентом. Подходило время обеда. Возможно, поэтому, кроме Полины, никого больше из ожидающих не оказалось. Секретарша Лина не высказала по поводу преждевременного визита Полины никаких замечаний.

— Вы посидите немного, — спокойно предложила она. — Егор Сергеевич сейчас занят. Но как только освободится, то, наверное, сможет принять. Может быть, хотите чаю? Есть и кофе, если желаете.

— Нет, спасибо. Я просто подожду, — ответила Полина и впервые за сегодняшний день почувствовала приятное спокойствие.

Если бы не пульсирующая боль в подбородке, то от раздражения её вовсе не осталось бы и следа.

Лина с серьёзным видом корпела над какими-то документами, что-то записывала или вычёркивала в бумагах, осуждающе мотала головой, отчего её русые кудри весело подпрыгивали на хрупких плечах. Во всех её движениях не было ничего напускного. Она не хотела произвести на Полину впечатление или показаться безучастной к целому свету, чем грешили многие секретари, которых Полина на своём недолгом веку повидала.

В чуть приоткрытое окно залетел проворный воробей. Сделал по комнате пируэт и уселся на подоконник.

— Пончик, — встрепенулась Лина и улыбнулась, глядя на птичку. — Сейчас, малыш.

Она выдвинула ящик стола, достала оттуда небольшой пакетик с разносортным зерном, высыпала горстку себе на ладонь и протянула воробью. Тот ловким прыжком уселся ей на руку и стал клевать. Зрелище было умилительным. Полина на минуту даже забыла, по какой причине она вообще здесь оказалась. Всё вокруг сделалось вдруг родным и до боли знакомым.

Открывшаяся в кабинет Черепанова дверь снова привела её в чувства. Оттуда вышел мужчина средних лет в помятой толстовке и с видом вытащенной на берег рыбы. Судя по всему, что-то очень сильно его удивило и при этом расстроило. Он даже не попрощался. Наверное, даже и не заметил присутствия в приёмной людей.

Воробей, закончив свой завтрак, в отличие от посетителя, чирикнул на прощание и вылетел обратно на улицу. Лина отряхнула над урной ладонь, вытерла её салфеткой и, приоткрыв дверь в кабинет босса, тихим голосом сказала:

— Егор Сергеевич, тут к вам Полина Кудрявцева. Ей назначено на пятнадцать, но она просит принять прямо сейчас. Вы сможете?

— Пусть заходит, — послышался в ответ мужской голос, чуть хрипловатый, с нотками баса и усталости, как показалось Полине. Никакого раздражения или недовольства в нём не чувствовалось.

— Проходите, Полина Андреевна, — предложила Лина и снова села на своё рабочее место.

— Добрый день, — поздоровалась Полина, войдя в кабинет и прикрыв за собой дверь. — Извините, что я вот так, не в своё время. Наверное, отрываю вас от обеда.

— Ничего, ничего, — спокойно сказал мужчина. — Это всегда успеется. Вы присаживайтесь. Не против, если я закурю?

— Конечно. Мне нравится запах хорошего табака.

Детектив взял со стола массивную трубку, высыпал туда из цветастой пачки пригоршню крупно нарезанного табачного листа, чиркнул спичкой, сделал несколько коротких затяжек и с заметным наслаждением выпустил в направлении окна голубоватую струйку густого дыма.

— Надо приоткрыть, — спохватился он, отворил наполовину окно и сел в кресло напротив Полины.

Никакого стола, как в кабинетах у чиновников или докторов в больнице, в кабинете Черепанова не имелось. Вдоль одной из стен до самого потолка тянулся шкаф с книгами. В углу у противоположной стены красовался довольно большой аквариум с пёстрыми рыбками, которые в этот момент все приникли к стеклу и внимательно рассматривали Полину. Так, по крайней мере, ей показалось.

— Нынче, — сказал мужчина, — хороший табак найти сложно. Трубочный ещё туда-сюда. Потому на трубку и перешёл. А вовсе не из подражания, как многие думают, Холмсу. А что с вашим лицом?

Вопрос прозвучал неожиданно, так что Полина не нашла подходящего развёрнутого объяснения.

— Пчела, — просто сказала она.

— Де́ржите ульи? Или городские так распоясались?

— В саду. Медоносов там много, вот они и повадились.

— Понятно. Как вам аромат?

Полина с трудом переходила от одних смыслов вопросов к другим. Но это, как ни странно, очень быстро вправило ей мозги, и недавняя умиротворённость уступила место необходимой сейчас собранности.

— Довольно