Час последнего патрона - Альберт Байкалов

Берса посмотрел в окно. Водитель так и возился под капотом.

— Не сделает он ее сегодня. — Сопилко, сидевший в кресле, зевнул и посмотрел на часы. — Придется здесь ночевать.

Берсе отчего-то стало не по себе. Пытаясь понять причину беспокойства, он встал, прошелся из угла в угол комнаты, приспособленной под кабинет, и вернулся на свое место.

— Что с тобой? — спросил Крикун.

— Со мной все нормально, — ответил Берса. — А вот ты когда к врачу пойдешь?

Сопилко с Чвиревичем прыснули со смеху.

Крикун бросил затравленный взгляд на своих коллег и отшутился:

— Само пройдет.

— Берса, ты прежде, чем советы раздавать, сам к наркологу съезди! — сказал Вахид.

— Что? — Берса в два шага оказался у стола и протянул руки к горлу кровного врага.

Однако тот поймал его за запястья. Берса не успел моргнуть глазом, как Вахид едва уловимым движением повернул руки так, что он взвыл от боли в суставах и рухнул на колени. В этот момент Крикун и Сопилко навалились на него сзади.

— Я тебя!.. — пыхтел Берса, пытаясь вырваться и дотянуться до кинжала.

Но его подхватили под руки и увлекли обратно к дивану.

— Отпустите! — прохрипел он.

Крикун ослабил хватку, Сопилко и вовсе разжал руки.

Берса выпрямился.

— Он агент ФСБ!

— Это еще доказать надо, — спокойно сказал Вахид.

«Нет, этот шайтан выкрутится! — неожиданно понял Берса. — Что тогда ждет меня?»

Делая вид, что ему просто стало жарко, он расстегнул куртку. Никто не обратил на это внимания. Отлично! Берса чуть наклонился и нащупал кобуру, висевшую на боку. Еще немного, и он выполнит свою клятву. Что ему за это будет? Ничего!

Неожиданно двери открылись, и Берса почувствовал, как все его внутренности словно скользнули куда-то вниз, а в горле пересохло. Он даже тряхнул головой, но видение не пропало.

На пороге стоял Гниляк. Заросшее, давно небритое лицо его было серым, ввалившиеся глаза — красными от недосыпания. Он рванул на груди куртку, лоснившуюся от грязи, оскалился так, словно увидел давно потерянную и очень дорогую ему вещь, и с воем устремился к Берсе.

— Гниляк? — Чеченец вскочил с дивана. — Не может быть!

Тот встал в двух шагах от него.

— Не ожидал?

— Вы же все погибли в перестрелке с ополченцами! — охрипшим от волнения голосом проговорил Берса, неожиданно решив, что сержант примет условия игры и поймет, что нужно подтвердить сказанное.

Однако это уже был не тот Гниляк, которого он знал до рейда.

— Ты думаешь, я один до ветру ходил? — Гниляк скривился. — Меня на пару с Мосляком прижало. Мы же весь день печенье с консервами жрали! До сих пор задница болит.

Из-за спины Гниляка вышли Томсон и еще какой-то военный. Он, как и Гниляк, был заросший и грязный. Берса узнал в нем Мосляка и зарычал.

— Послушай! — воскликнул Крикун. — Ты ведь Гниляк?

— Он самый.

— А ваш командир сказал, что вы все погибли.

— Погибли бы, — не сводя взгляда с Берсы, зло проговорил Гниляк, — если бы животы не прихватило. Вышли, шагнули чуть в сторону и присели. Смотрим, а он к машине подходит и в будку гранату!..

— Вон оно что! — протянул Крикун.

— Он Лису, Речника и Гиблого убил. Они оставались в будке, — продолжил Гниляк.

— Хорошо, — сдался Берса. — Я действительно это сделал. А разве ты, Гниляк, не отказывался от обстрела шахты и села? Мы ведь целый день и половину ночи стояли на территории элеватора. Все это время я уговаривал вас продолжить выполнять задачу. После того как вы наотрез отказались мне подчиняться, я принял решение вас уничтожить и вернуться обратно.

— Зачем врешь? — взвыл Гниляк. — Не было такого!

— Было, — стоял на своем Берса. — Я сказал неправду умышленно, чтобы не пострадали ваши родственники да и моя репутация. Что теперь скажут они? — Он показал пальцем на Томсона и Крикуна. — Берса два месяца учил людей воевать, а потом они отказались выполнить его приказ?

— Верните Вахиду оружие, — неожиданно приказал Крикун и усталой походкой направился к выходу.

С того момента, как Берса явился на занятия по огневой подготовке, прошла неделя, а Вахид с Шамилем все продолжали тренировать боевиков.

— Вдруг они применят свои знания в России? — тихо спросил Шамиль, наблюдая за тем, как трое моджахедов устанавливают на обочине дороги фугас.

— Надо не допустить этого, — ответил Вахид и посмотрел на часы.

Чеченцы спрятали заряд, сделанный из танкового боеприпаса, и вышли на дорогу.

Старший тройки поднял руку.

— Готово!

— Вы справились с задачей лишь до половины, — с горечью в голосе проговорил Вахид, глядя на результаты труда своих учеников. — Я же уже объяснял вам, что мины, фугасы и прочие сюрпризы в первую очередь обнаруживают по признакам установки. Вы все сделали правильно, но забыли про свои следы на снегу!

Моджахеды переглянулись и направились устранять недостатки. Один принялся ломать ветки кустов, чтобы замести следы.

Вахид снова сморщился.

— Зачем делать веник здесь? Неужели нельзя отойти в сторону? Все, конец занятия. Снимайте свой фугас и идите в лагерь. Вам еще надо подготовиться к сегодняшней вылазке.

— Мне их жалко, — признался Шамиль.

— Они сами выбрали свою судьбу, — сказал Вахид. — Пошли.

Ему удалось уговорить Томсона разрешить рейд в тыл сепаратистов. Он предложил ночью атаковать батальон ополчения, в составе которого была целая интернациональная рота. Французы, испанцы, поляки и русские приехали в Донецк, чтобы, как они выражались, рассказать правду о войне на юго-востоке Украины. Томсон нехотя согласился. Он потребовал с Вахида обещание, что тот вернет людей целыми и невредимыми. Вахид заверил, что утренний намаз он и его подчиненные совершат уже в лагере.

На самом деле Вахид планировал «ошибиться» и атаковать батальон территориальной обороны, расположившийся в соседнем селе. Вахид знал, что там давно нет электричества, значит, не будет видно желтых повязок и шевронов со свастикой, которыми каратели обозначали свою принадлежность. Несуществующий передний край планировалось пересечь, разбившись на мелкие группы, затем атаковать село с трех направлений вокруг села. Вахид уже назначил старших. Осталось дождаться наступления сумерек, чтобы выдвинуться в район.

Наконец-то это время пришло.

— К селу подходим с трех сторон, — давал Вахид последние наставления. — Основные транспортные средства батальона — это автомобили. — Он осветил карту дисплеем сотового телефона и показал кончиком ножа на северную оконечность села. — Сосредоточены здесь. Ими займется группа Эрбулата. — Вахид осветил лицо чеченца.