Хроника чувств - Александр Клюге

Юшке сидит бледный и описывает цех жидкой химии, куда никто не хочет идти на работу. После 1945 года он помогал восстанавливать производство из руин. Юшке, не в состоянии больше выдержать допрос, усталый, но в высшей степени «вдохновленный», настоятельно просит отпустить его. Он сердечно прощается с врачом.

Юшке: «Я всю жизнь отдал цеху жидкой химии, а взамен мне достались вот эти таблетки».

На следующей неделе врач узнает, что Юшке умер. Возможно, слова, которые она от него услышала, были его последними словами. Ее муж, которому она тут же рассказала о происшедшем, считает эти последние слова чрезвычайно существенными. Госпожа Ломанн и ее муж хотят отомстить руководству этого предприятия, вообще всем руководствам предприятий за разрушение здоровья Юшке[53].

После завершения временной работы на посту заводского врача госпожа Ломанн собирается добиться возмездия за «страдания Юшке» на любом, однако достижимом месте. Но с этим пока придется подождать. Пока же она заканчивает в университетской клинике ординатуру.

4. Попытки взломать стены изнутри

Ф. Шмидт и Д. Кельпе, сварщики из Флорштадта, в пятницу, в 17.46 садятся в поезд, едущий во Франкфурт. Приехав туда, они отправляются в «Эльдорадо», после этого в «Вайнштадель», «У Марио» — спагетти болонезе за 8 марок и по пиву. Около одиннадцати вечера они добираются до скотобойни. Они перелезают через стену, ограждающую практически не охраняемую скотобойню. Они проникают в здание администрации, в приемной директора взламывают сейф, забирают 420 марок 30 пфеннигов. Открыв гаражный замок, они обнаруживают грузовик, в баке которого остался бензин. Они прошибают ворота гаража, которые они, обладая соответствующими профессиональными навыками, могли бы открыть и так, если бы у них еще были силы для инициативы. Машина с работающим мотором стоит во дворе перед высокой кирпичной стеной. После четверти часа вялых размышлений — присущая Шмидту и Кельпе сила осталась во Флорштадте, во множестве сварочных работ, которые они выполнили за прошедшую неделю и все предыдущие недели, — они двинули машину на стену. Раз восемь машина врезалась в стену. Спокойное звучание мотора в ходе этих «опытов» исказилось. Они оставили разбитую машину «влипшей в стену» и удалились так же, как и явились.

Ночным поездом они добрались до Пфунгштадта. Отсюда они двинулись по автомагистрали в направлении Флорштадта. Появляется автобус бундесвера. Шмидт и Кельпе бросают в машину железный прут, который подобрали за несколько минут до того. Возможно, они просто хотели, чтобы их подвезли. Испуганный водитель в ближайшем населенном пункте сообщил о происшедшем в полицию. Подразделения бундесвера и полиции прочесали местность. Шмидта и Кельпе, свернувших на проселок, схватили, когда они пытались спрятаться в кустах.

На допрос их доставили в Пфунгштадт.

Комиссар полиции: Что вы себе думали, когда швыряли эту железяку?

Кельпе: До того мы были во Франкфурте.

Комиссар: И что вы там делали?

Шмидт: Мы были там на бойне.

Кельпе: До того в «Эльдорадо», «Вайнштаделе» и «У Марио».

Комиссар: Меня интересует только ваша железяка.

Шмидт: Но на бойне мы добыли эти 420 марок.

Комиссар: Давайте сюда.

Кельпе: И грузовик, который мы расшибли о стену, — тоже наша работа.

Комиссар: Это интересно. Это надо записать. Ну-ка, повторите еще раз.

Шмидт: Мы пробрались на бойню, увидели грузовик и расшибли его.

Кельпе: Там стена. Кирпичная.

Комиссар: Все с начала. Вас зовут?

Шмидт: Ф. Шмидт.

Кельпе: Д. Кельпе.

Комиссар: Профессия?

Шмидт и Кельпе: Сварщики во Флорштадте.

Комиссар: А теперь все как было.

Шмидт: Ну поехали мы на поезде в 17.46…

После допроса Шмидт и Кельпе спокойно спят в своих камерах. Наказание: каждому по одному году исправительных работ. Они знали, что во Флорштадте без них не обойтись. Их места у них никто не отнимет, даже при том, что теперь у них была судимость, потому что они первоклассные сварщики и обходились, если считать по их выработке, совсем дешево.

5. Бетти-Кушетка

Для изобретений нужны изобретатели; монтажница Элизабет Денеке, паявшая полупроводники на предприятии электронной индустрии, была предназначена для рутинной работы. От неодолимого стремления прийти домой пораньше она научилась паять свою дневную норму полупроводников изобретенным ею самой ускоренным способом. Предприятие, уволившее ее, но взявшее при этом на вооружение ее способ, в какой-то мере потеряло свое лицо: оно было вынуждено оплатить Элизабет Денеке (известную среди друзей как Бетти-Кушетка) эквивалентную стоимость изобретения без учета добавочной стоимости, что ни с какой стороны не соответствовало намерениям фирмы.

Сама по себе Бетти не была склонна к мести; если обстановка ее не устраивала, она меняла ее. Все попытки похудеть, ни разу не доведенные до конца, не могли уменьшить объем ее аппетитного тела. Чувствительные груди наполняли верхнюю часть ее комбинезона. Словно губка впитывало это тело впечатления от окружения (в нем было достаточно места для неприятностей) и переваривало их. Эта «внештатная работа» монтажницы не ускользнула ни от одного из экспертов по организации труда, как и от неусыпного ока заводского мастера.

Она ежедневно паяла свою норму приборов. «Я могу работать, но не сказала бы, что работа меня удовлетворяет». Каждый день она ждала окончания пайки. Выскочив за заводские ворота, она укладывалась на кушетке своего любовника, адвоката Дюппельмана. Вот чем была занята ее голова: побыстрее добраться до этого уютного лежбища. Вообще-то она чувствовала, что подошла бы для большего. Теперь, после окончания рабочего дня, утомленная дополнительной работой — донести тело и дух до кушетки в более или менее сохранном состоянии, — она сохраняла не так уж много сил. Ее желание «большего» выражалось прежде всего в том, что она уже довольно долго продержалась у Дюппельмана, все время обещавшего ей дать «больше», чем у него было. Ему было 46, Бетти казалась ему последней частицей жизни, на которую он еще мог надеяться. Этот идеальный момент в поведении Дюппельмана удерживал Бетти (как при головокружении хватаются за поручни качелей). «Ей было двадцать, дважды замужем, разведена, удовлетворила огромное количество любовников, тут-то и проявляются потребности сердца».