t - Виктор Пелевин

Закрыв дверцу, Т. подошёл к окну и осторожно выглянул наружу. На улице было ясное петербургское утро — светило солнце, бежали куда-то чиновники и рабочий народ, катились коляски, кружили в небе птицы. Уже один вид этой налаженной и ловкой жизни содержал в себе упрёк — он словно бы требовал от наблюдателя немедленно прекратить наблюдение, заняться делом и слиться с пейзажем.

Т. подошёл к столу.

Над ним висела клетка с чучелом (как Т. сначала решил) канарейки. Однако при ближайшем рассмотрении птица оказалась живой. Но догадаться об этом можно было только по блеску её глаз: она сидела совершенно неподвижно, окаменев от горя, или, может быть, затаившись — не зная, чего ждать от вторгшегося в квартиру завоевателя. Подмигнув ей, Т. сел в рабочее кресло.

На столе блестел никелем и сталью фонограф и торчали из проволочного стакана острые цветные карандаши. Слева от письменного прибора стоял телефонный аппарат новейшей конструкции, а справа, под модным пресс-папье в виде серебряного лаптя, лежала стопка исписанной ровным почерком бумаги (в верхнем левом углу каждого листа были вытеснены золотом буквы «ОПСС»).

Т. снял пресс-папье с бумажной стопки. В рукописи совсем не было исправлений и помарок — словно писавший копировал текст с висевшей перед его мысленным взором скрижали. Взяв первую страницу, Т. прочёл:

Внешний Цикл. Пролегомены к трактату «Содомский грех и Религиозный Опыт»

Начать: Человеку свойственно грешить и свойственно каяться. Свойственно поддаваться пороку и стремиться к избавлению от него. Ибо в чём смысл мытарств — или того, что католики в своём заблуждении полагают чистилищем? В том единственно, что греховные части души отделяются от её света. Ежели человек в жизни сам боролся с грехом в меру своих сил, мытарства будут для него не наказанием, а благословенной помощью в победе над тем, с чем он не мог совладать при жизни.

перейти: Что же тогда есть современные секты, которые не признают мытарств, а признают содомию и разрешают содомитам совершать священство? Сей вопрос разбивается на раздельные проблемы, подлежащие рассмотрению поочерёдно.

первое: Может ли содомит быть религиозным человеком? Опыт истории показывает, что такая возможность есть. Можно надеяться, Господь в бесконечном своём милосердии не отвергнет молитву грешника, если его душевный порыв искренен и охватывает его существо в те минуты, когда оно свободно от греха.

второе: Возможно даже предположить, что тайный грешник может совершать священнослужение, ежели он не празднует своего греха открыто и служит Господу не как содомит, а как человек, остро сознающий, что несовершенен и удручён тяжкой болезнью. Более того, такой человек менее будет склонен судить других, помня о своём грехе.

завершить: Новейшие же сектантские веяния состоят как раз в том, что содомиты желают служить Господу не в качестве кающихся грешников, а именно в качестве содомитов. То есть они желают возносить молитву не из глубин опечаленной собственным несовершенством души, а прямо из заднего отверстия, в которое вставлен в это время рог Вельзевула… Quo vadis?

Увидев это «quo vadis», Т. нахмурился.

Он вдруг вспомнил лошадиное «qui pro quo». Общего, конечно, было мало. Но всё же оно имелось: в обоих случаях присутствовала латынь, и оба раза она была связана с грехопадением, только в прошлый раз оно было телесным и реальным, а сейчас в его бездну заглядывал один только ум. Это сходство могло означать лишь одно…

«Митенька? — похолодел Т. — Неужели? А ведь очень может быть. Мужеложество, зад, рог Вельзевула… Это ведь его зона ответственности, Ариэль объяснял. Да и вчера эти иноки говорили про Аксинью. А за неё тоже Митенька отвечает. Значит, он? Немыслимо. Но иначе откуда ей было вынырнуть? Стоп… Но тогда выходит…»

Чтобы не дать уму зацепиться за эту невыносимую мысль, Т. стал перебирать лежащие на столе бумаги. Ему попалось несколько распечатанных писем. В двух речь шла о путаных денежных расчётах. Третье оказалось таким:

Его Превосходительству О.П.С.С. Константину Петровичу Победоносцеву,

служебное.

Настоящим препровождаю Вашему Превосходительству перевод древнеегипетской надписи с листа сусального золота, обнаруженного в медальоне на трупе отца Варсонофия Нетребко в рамках расследования по делу графа Т.

По мнению специалистов Египетского музея, начертание иероглифов позволяет датировать текст эпохой XVIII династии или несколько более поздним временем. Надпись гласит:

«Тайное имя гермафродита с кошачьей головой, дающее над ним власть, суть АНГЦ. Если сможешь управлять гермафродитом с помощью этого имени, очень хорошо».

Переводчики отмечают, что «АНГЦ» может быть так же переведено как традиционное «БХГВ» (или иначе, в зависимости от выбора таблиц соответствий при использовании иероглифических реестров). Сам медальон, однако, не может быть передан Вашему Превосходительству несмотря на Ваше ходатайство, так как приобщён к делу графа Т. по приказу вышестоящих инстанций.

Исполнил: Обер-экзекутор П.Сковородкин

На полях документа карандашом было написано:

Опять Олсуфьев!! Идиоты, не могли обыскать трупы!

Больше на столе ничего интересного не было. Т. решил осмотреть ящики. В центральном лежал браунинг. В двух других — всякая канцелярская мелочь. В левой тумбе оказались бумаги и папки с рукописями, и ещё амбарные книги с римскими цифрами на корешке; правая тумба скрывала в себе искусно вделанный в полированное дерево сейф. Он был открыт.

На красном бархате полки лежала початая пачка сторублёвых ассигнаций и два документа. Первый был сложенным вдвое листком из разлинованного блокнота:

Обер-прокурору СС Константину Победоносцеву

Сообщаю Вашему Превосходительству данные по слежке за Петербургским домом Олсуфьева — на Фонтанке у Пантелеймоновского моста (четырнадцатый нумер).

Установлено, что господина Олсуфьева неоднократно навещали Аксинья Розенталь (с которой он состоит в связи) и агент сыскного отделения Кнопф, занятый по делу о розыске графа Т.

Из бесед с чинами сыскного отделения определено, что дело о розыске Т. инициировано самим Олсуфьевым. Цель сего, однако, продолжает быть неясной.

Кроме того, обращаю внимание Вашего Превосходительства, что подтверждён факт встречи графа Т. с Владимиром Соловьёвым, которая имела место в доме Олсуфьева годом раньше. По сведениям, полученным от служившего тогда швейцара, при встрече присутствовал и сам Олсуфьев.

Агент «Брунгильда»

«Я? Встречался с Соловьёвым? — поразился Т. — Тогда я не случайно иду в эту Оптину Пустынь, совсем нет… Но кто такой этот Олсуфьев?»