Киевская Русь - Георгий Вернадский

Демократическое начало. Вече

Городское собрание было всеобщим учреждением в Древней Руси как в больших городах, так и в сельской местности. В крупных городах население каждой из окружных общин встречалось, чтобы обсудить общинные дела, но помимо этого были также и собрания населения всего города. В этом смысле у каждого древнерусского города было свое собственное вече. Однако собрание в столице земли представляло собой вече в специальном смысле этого термина, то есть вполне развитый политический институт151.

Слово «вече» буквально означает место, где народ говорит о государственных делах. Русское слово «совет» происходит от того же корня, что и «вече». Все свободные горожане имели право принимать участие в собраниях веча. Хотя собрание созывалось всегда в столичном городе, представители пригородов имели право присутствовать там и голосовать. В действительности немногие из них имели возможность это делать из‐за удаленности и отсутствия практики оповещения «малых городов» о таких собраниях. Собрания созывались, как только возникала необходимость; народ собирался на рыночной площади, заслышав глашатаев или звон городского колокола.

Таким образом, по практическим соображениям вече можно определить, с небольшими оговорками, как генеральную ассамблею населения лишь стольного города. Право голосовать имели одни мужчины, и только главы семей. Это не значит, что холостяки принципиально исключались, но голоса неженатых сыновей, живших в отцовском доме, не подсчитывались. Холостяк, живущий сам по себе, являлся членом собрания.

Обычай требовал, чтобы решение было единогласным. Небольшое меньшинство должно было подчиниться большинству. Когда не было четкого большинства, две разошедшиеся во взглядах партии спорили часами и часто развязывали драки. В таких случаях либо не приходили ни к какому решению, либо наконец одна сторона брала верх, и меньшинству приходилось неохотно принимать неизбежное.

Обычно на собрании председательствовал городской глава, но иногда возглавить собрание просили митрополита (как это было в Киеве в 1147 г.) или местного епископа – по‐видимому, в тех случаях, когда влиятельная группа горожан находилась в оппозиции главе. Князь мог присутствовать на собраниях, как обычно и бывало, когда он сам созывал собрание. Нередко, однако, оно могло быть созвано группой горожан, недовольных политикой князя. В подобных случаях князь воздерживался от какого‐либо участия в собрании. Такие собрания протеста, как правило, собирались на рыночной площади. В обычные времена вече проходило либо на площади перед княжеским дворцом, либо перед кафедральным собором.

Как мы уже видели, вече имело свой голос в решении вопроса о престолонаследии, поддерживая или выступая против кандидата с точки зрения интересов города, и в определенных случаях даже требовало отречения князя, уже находящегося у власти. В обычные времена оно сходилось во мнениях с князем и боярской думой по всем главным вопросам законодательства и общего управления. Реже оно действовало как верховный суд. В городах, где управление не было во власти князя, вече избирало главу и других представителей городского управления, а также глав пригородов.

Степень влиятельности веча варьировалась в разных городах. Вершин власти это учреждение достигло в Новгороде.

Проблема представительской власти

Русские демократические институты киевского периода относились к классическому греческому типу – к типу непосредственной демократии. Предполагалось участие всех граждан в собрании, и это привело к тому, что граждане стольного города находились в привилегированном положении, поскольку только они физически могли участвовать в вече. Таким образом, стольный город политически доминировал над пригородами. Население последних собиралось для обсуждения местных дел, но такие собрания не имели политической важности. Не было попыток организовать вече на представительской основе, через делегатов как из столицы, так и из пригородов. Не предпринималось также усилий для улучшения функционирования веча столицы, создав городской дом представителей.

Метод непосредственной демократии подходит только для маленьких общин. Аристотель считал, что население города, которым можно хорошо управлять, в норме должно быть около пяти тысяч человек. Население Новгорода было намного больше, и неудобство, о котором предостерегал Аристотель, чувствовалось очень остро, особенно во времена резких политических кризисов.

Если мы обратимся к аристократическим институтам Киевской Руси, то обнаружим ту же невозможность использовать метод представительства. Кабинет князя – тот самый внутренний круг боярской думы – не избирался пленарным собранием. А в общем собрании участвовали не все бояре данной земли, а только те, что связаны со столицей.

В 1211 г. Всеволод III с целью стабилизировать межкняжеские отношения в Суздальской земле созвал собрание, которое ряд русских историков считают прототипом будущих консультативных ассамблей Московского царства, так называемый Земский собор. Согласно летописцу, князь призвал к совещанию «всех своих бояр, и живущих в городах, и тех, что живут в сельской местности; епископа Иоанна, и настоятелей, и священников; и купцов, и дворян, и весь народ»152. Текст довольно туманный, но можно полагать, что «купцы, и дворяне, и весь народ» не были приглашены для участия все вместе, а только через выбранных ими самими представителей. Иначе совещание должно было бы включить в себя все мужское население Суздальской земли, что, конечно же, немыслимо. И все же утверждение летописца слишком расплывчато, чтобы позволить вывести из него сколько‐нибудь отчетливое заключение.

В силу разнородного происхождения древнерусского правительства администрация каждого княжества имела двойственную природу153. Некоторые должностные лица получали свои полномочия исключительно от князя, в то время как предполагалось, что другие представляют народ, хотя в действительности тоже назначались князем. Первоначально должностные лица второй категории избирались народом. Эти служащие располагались по рангу в соответствии с математическим принципом. Это были: тысяцкий – глава тысячи, сотский – глава сотни, десяцкий – глава подразделения в десять человек. Происхождение такой системы и ее отношение к организации власти в клане и племени остаются спорным вопросом.

Десятичная система в группировании населения и территориальном делении существовала среди многих народов, включая англосаксонские. Она, вероятно, возникала в связи с примитивной военной организацией. В кампании, привлекавшей к совместным действиям много кланов и несколько племен, она оказывалась предпочтительней с военной точки зрения, поскольку предполагала разделение армии на отряды, равные по составу. При таком порядке задача планирования и проведения военных операций намного облегчалась. Более того, чтобы проще проводить военную мобилизацию, целесообразно было сохранять разделение живой силы на десятичные отряды и в мирное время. Затем такие десятичные подразделения стали и территориальными делениями, что было удобно для взимания налогов.