Одинокая охота - Магнус Йонссон

Кларе Рессель.

Клара Рессель удивленно уставилась на экран своего мобильника. Она полулежала на диване в комнате подруги в общаге. За стоявшим рядом письменным столом сидела Анника, а перед ней лежали открытые толстые книги. По истории литературы. Подруга делала какие-то пометки ручкой и не обращала никакого внимания на Клару. Клара заерзала на месте. Адреналин дал знать о себе. Но Анника ничего не знала ни о «Скандинавском копье», ни о ее политических пристрастиях. А полиция не знала адрес Анники. И лучше, если бы все оставалось так и дальше.

Она не думала, что этот телефон пригодится ей снова. И все равно сохранила его. На случай, если Росомаха все-таки свяжется с ней. Но ее надежды оказались напрасными. Вместо этого с ней связался неизвестный. И в качестве доказательства того, что с ним можно иметь дело, упомянул в своем послании как псевдоним Клары — Ленни, так и Росомаху. Ее одолевали сомнения. Она крутила мобильник в руке. Кроме тех, кто был на одной стороне с Росомахой, кто мог знать этот номер?

А вдруг это провокация? Засада?

Она задала несколько встречных вопросов. Незнакомец не хотел встречаться лично. Не спрашивал, где она находилась. Однако то, о чем он попросил, убедило ее, что их интересы совпадали.

Вдобавок она остро нуждалась в деньгах.

Она получила аванс в тот же день после обеда. Подруга из движения помогла. Это не была ловушка. Пластиковый пакет с деньгами был прикреплен скотчем за электрощитком. Инструкции же были изложены в эсэмэс.

«Я теперь вместо Росомахи, — написал неизвестный. — Ты будешь отчитываться передо мной». Дальше шло задание: требовалось забрать кое-какие предметы. У Эзги. И Линн. В качестве примеров человек указал: шариковые ручки, окурки сигарет, бумажки от конфет, тени, тушь или губная помада. Ничего больше. Никаких объяснений. Естественно, она все поняла. Ему нужны были вещи со следами ДНК. Или отпечатками пальцев. Чтобы бросить тень на АФА. И Линн.

Она довольно улыбнулась сама себе. Человек явно хотел отправить Линн за решетку, а в таком деле она могла бы помочь и бесплатно.

Ей хотелось приступить сразу же. Однако она понимала, что не стоило действовать опрометчиво. Другого случая ведь могло не представиться.

Чтобы отомстить.

Запугать Линн так, чтобы она навечно забыла лезть в чужие дела.

Отплатить за то, что Росомаха бросил ее, и одновременно позаботиться о том, чтобы Линн никогда больше не нападала на националистическое движение. Она взвесила чашку кофе в руке. Решила, что незнакомец получит все, что ему было нужно из дома Линн.

И одновременно она оставит ей там подарок.

Мария вошла в магазин комиксов и пластинок на Лонгхольмсгатан. Он был еще открыт, хотя часы показывали половину одиннадцатого вечера. Увидев броскую желтую вывеску и набитые виниловыми дисками пластиковые ящики из-под напитков перед входом, она сразу заподозрила, что Рикард был внутри. А не в расположенном рядом ресторане, перед входом в который он обещал ждать ее.

Переступив порог, она остановилась на ступеньке лестницы и огляделась.

«Боже, — подумала она. — Man cave»[12].

Внутри пахло старой бумагой. Пылью. Повсюду стояли ящики с пластинками. Конверты от винила украшали все стены до потолка. Ящики, в которых не было пластинок, были заполнены комиксами. Кто-то, возможно сам владелец Микке, чье имя красовалось на вывеске, радостно махал ей с кассы. Он выглядел приятно. Седая борода, бодрый взгляд и повернутая козырьком назад бейсболка на затылке.

— Привет, ты здесь? — сказал Рикард и с удивлением посмотрел на нее. — Я как раз собирался выйти на улицу.

— Я догадалась, что ты мог находиться внутри, — ответила она и заключила его в объятия. Погладила по щеке. Он выглядел усталым.

— Как у тебя дела? — поинтересовалась она.

— Длинный выдался день. Масса координационных совещаний. Интерпол. СЭПО, — ответил он и спросил, понизив голос: — Ты разговаривала с Луисой?

Она кивнула.

— Ты нашла что-нибудь?

— Отпечаток обуви, оставленный перед помещением, где стреляли в Юнгберга, соответствует тому, который я обнаружила перед квартирой Ильвы. Точно как я и подозревала. Росомаха, или как его там, побывал в обоих местах.

Рикард достал свой мобильник и показал на нем несколько скриншотов с заголовками сетевых СМИ.

— Похоже, целью последних событий было оклеветать АФА. В стрельбе обвиняют левых экстремистов. Интернет переполнен слухами. Ненавистью, — сказал он и покачал головой. — Остальных из группы Антона мы проверили. Клаас находится в Германии, что подтвердила немецкая полиция. У Ивана и Эзги надежное алиби.

Мария кивнула и обняла его одной рукой за талию.

— Ты слышал что-нибудь о Юнгберге? — спросила она.

— Я был там после обеда. Никаких изменений со вчера. Он все еще не пришел в себя, — ответил Рикард, и у него озноб пробежал по коже. Он взял Марию за руку.

— Хорошего мало. Даже если они говорят, что его состояние стабильное. Пуля не вошла в мозг, а прошла вдоль по внутренней стороне черепа, прежде чем выйти наружу, — добавил он и словно наяву увидел раненого коллегу. Во рту трубка. Повсюду, как на мумии, бинты. От тела к приборам тянутся провода. Глаза полуоткрыты. Семейство Юнгберга тоже там. Дети смотрят в палату через окно.

Она крепко сжала его руку и подвинула к себе лежавшие рядом виниловые пластинки. Посмотрела обложки. Он торопливо забрал их у нее, сложил вместе и кивнул в сторону сидевшего за кассой мужчины.

— Микке заказал их для меня из подвальчика Уффе в Векше, — объяснил он. — Это из тех, что я собираю.

«Он покраснел?» — подумала она. Ей все-таки удалось рассмотреть конверты. The Krixhjalters выглядели невинно. Но Tatuerade Snutkukar?[13] Где-то должны быть границы ребячеству! Как ей могло прийти в голову начать жить с человеком, занимающимся такой ерундой? Даже если пока они только попробовали.

Рикард добавил тестовые экземпляры на белом виниле групп Eater и Subway Sect, а также запись совместного концерта групп Cellskrack и Usch 1980 года, прошедшего в одном из кабаков Старого города. Пластинку группы Tatuerade Snutkukar он положил в самый низ.

Потом они медленно направились в сторону его квартиры в Старом городе. Никто не осмеливался прервать молчание, оба не знали, что сказать.

Клара раздраженно сбивала ногами камни с тропинки и продолжала решительным шагом двигаться вперед, не замечая выстроившихся вдоль берега ив, живописно склонивших свои ветви к поверхности воды. Она не зря выбрала именно этот мартовский вечер и столь поздний час, не хотела, чтобы ее увидели. Конечно, дождя и снега не было, и день выдался холодным, но ясным, но она почему-то посчитала его не особенно подходящим для прогулок. Но, как скоро выяснилось, многие не разделяли ее мнение. Во всяком случае, собачники, бегуны, пары с колясками, юнцы на велосипедах и прочие люди, которые радостно кивали ей при встрече. Похоже, они считали вечер просто фантастическим. Ей даже стало казаться, что она привлекла бы к себе меньше внимания днем. Хотя парочка свидетелей, в принципе, не играла большой роли, ведь ее все равно уже разыскивали. И вдобавок она рассчитывала быть уже очень далеко, когда они узнают, что произошло с Линн.