Флейта гамельнского крысолова - Мария Спасская

– Чтобы надо мной все отделение смеялось? – насупился Андрей Сергеевич.

– Ласточкин, пойдемте, а? Этот кот особенный, он все тайные ходы в этом доме знает.

И участковый сдался. Он постоял перед Валериной дверью еще пару секунд, слушая надрывный детский плач, махнул рукой, включил фонарь и двинулся в подвал следом за котом. Я замыкала шествие, ориентируясь на скользящий по стенам круг света.

– Вот зараза, и в самом деле ведет потайными тропами, – удивлялся Ласточкин, пробираясь узкими коридорчиками, о которых, должно быть, раньше не имел ни малейшего понятия.

Я насчитала три уровня, на которые мы опустились, и на четвертом мы вдруг попали в просторную залу, заставленную горящими свечами. Обнаженная многодетная безмолвно лежала на топчане, а перед ней стоял коленопреклоненный Валера. Было похоже, будто он молится, однако при нашем приближении парень вскочил и бросился бежать. Следом за парфюмером побежал и Ласточкин, но в следующее мгновение я увидела, как Валера развернулся, прыгнул на своего преследователя и, накинув на шею петлю, принялся душить.

Несмотря на внезапность нападения, Ласточкин фонарь из рук не выпускал, и круг света бешено скакал по стенам, полу, потолку. Если бы не рыжий кот, кинувшийся на душителя и вцепившийся Валере прямо в лицо, минуты Ласточкина были бы сочтены. Но Рыж-Пыж так рьяно рвал и кусал парфюмера, что тот отпустил свою жертву и спасался бегством теперь уже от кота. Из кармана убегающего выпал некий стальной предмет, напоминающий серебристый стержень, и покатился, звеня по бетонному полу. Несомненно, это была флейта. Тот самый доминатон, о котором в последнее время все вокруг меня только и говорили. Кот было бросился за флейтой, но недалеко от стены вдруг замер и, прижав уши, утробно зашипел. Рыжая шерсть на его загривке ощетинилась, спина выгнулась дугой.

Снедаемая любопытством, я двинулась к стене и тоже остановилась, не в силах поверить в увиденное. Из-за угла вышел невысокий, коротко стриженный черноволосый мужчина в перетянутой портупеей гимнастерке и брюках-галифе военного образца. Круглые карие глаза на худощавом смуглом лице были устремлены на лежащий у стены доминатон. К моему изумлению, черноволосый прошел сквозь кота, как будто его и не было вовсе, нагнулся, поднял доминатон и неспешно свернул за угол. Кот перестал шипеть и припустил за ним. Я двинулась следом за котом. Заглянула за угол и в пляшущем свете фонаря участкового Ласточкина смогла различить только бегущего по совершенно пустому подземному коридору кота. Куда делся смуглый тип в гимнастерке, осталось для меня загадкой.

Покрывшись липким потом и чувствуя, как шевелятся волосы на затылке, я устремилась к Ласточкину. Тот уже поднялся на ноги и отряхивал с брюк серую пыль.

– Упустили мы Валеру, – отдуваясь, сердито проговорил он.

Зачем-то подул на фонарь и направился к импровизированному алтарю.

– Надежда! – позвал он. – Надежда! Ты жива?

Женщина открыла глаза и бессмысленно посмотрела на Андрея Сергеевича.

– Вставай, Надя, пойдем к твоим детям. Что же ты, дура-баба, к маньяку ребятишек привела?

– Он не маньяк, он мой суженый, – нимало не смущаясь собственной наготы, проговорила Надежда, слезая с высокой подстилки. – Когда-то, очень давно, когда я была еще маленькая, Аркадий Борисович говорил, что я – идеальна. Он подарил мне тетрахорд. А у Валеры есть доминатон. Это значит, что мы с ним – совершенные мужчина и женщина. Мы с Валерой положим начало новому человечеству.

– Надя, что за чушь ты городишь? Твой Валера – убийца. Он девушку задушил. И на меня с удавкой бросился.

Надежда больше не спорила, только бессмысленно улыбалась, молча следуя за Ласточкиным и лишь время от времени протягивая руку и гладя его плечо.

– Да хватит тебе, надоела! – не выдержал очередного поглаживания участковый.

– Век за тебя молиться буду, Ласточкин, – пообещала женщина. – Ты такой красивый.

– Вот и молись, – разрешил участковый. – А руками не трогай.

– Буду за тебя молиться, чтобы призраки тебя не тронули, – как бы разговаривая сама с собой, продолжала Надежда. И, обращаясь к участковому, уточнила: – Ты призраков видишь?

– Скажешь тоже! – отмахнулся Андрей. – Откуда им взяться?

– Ну как же, только что призрак военного забрал оброненный Валерой доминатон, – заволновалась Надежда. И, немного помедлив, закончила: – Я даже знаю, как этого человека зовут. – Женщина понизила голос и продолжила: – Иногда у меня возникает ощущение, что когда-то, очень давно, меня звали Лида. Я была легкая, как перышко. И танцевала в балете. И знала человека по имени Родион. По фамилии Рокий. Он был большой начальник и страшный человек. И только что призрак этого Родиона Рокия забрал доминатон.

– Ну да, конечно! Пришел по подземелью прямиком из подвалов Лубянки… – начал было участковый, но, осекшись, посмотрел на собеседницу долгим внимательным взглядом и, чтобы переменить скользкую тему, спросил: – Ты как в подземелье-то попала?

– А из комнаты Валерика, – охотно сообщила Надежда. – У него там пол разобран, и лестница ведет прямо в подвал. И оттуда еще ниже. Он меня всю дорогу на руках нес. Говорил, что я его богиня. Может, зря ты так с Валерой, а? Может, он ту девку за дело убил? Меня и детей бы он точно не тронул, честно тебе говорю! Пусть бы мы жили в его подземном царстве.

– Ну, Надежда! – удивленно взглянул на женщину Ласточкин. – Я вижу, с тобой бесполезно разговаривать.

Мы пришли обратно в подъезд, и Надя попросила принести ей что-нибудь из одежды, чтобы не шокировать детей наготой. Памятуя о «Секонд-хенде», я вышла на улицу и направилась в обход здания, но остановилась, пораженная открывшейся передо мной картиной. На углу, рядом с «Гамбринусом», Сирин расправлялся с Валерой. Рома повалил противника на асфальт и заламывал врагу руки. Как позже выяснилось, они с шефом приехали искать меня на новой работе. Запарковали машину на островке и шли к подвальчику «Дома быта», когда прямо на них выбежал запыхавшийся Валера. Увидев любовника жены в непосредственной от себя близости, Роман рефлекторно бросился на неприятеля и повалил на землю, собираясь проучить, чтобы не повадно было волочиться за чужими женами.

– Держи его крепче, Сирин! – закричала я. – Это убийца! Сейчас участкового приведу!

Участковый Ласточкин подоспел как раз вовремя. Пока я за ним ходила, Валеру окончательно обезвредили и даже поставили на ноги, и Вождь с пристрастием его обыскал. На шее «парфюмера» был обнаружен мешочек, в котором и покоился похищенный у Архарова «Уникум».

– Все хорошо, что хорошо кончается, – добродушно проговорил Хренов. – Только что звонил следователь Захарчук. Жанна Ильинична Фоменко созналась в организации ограбления своего любовника Архарова, но божится, что алмаза так и не увидела, ибо у нанятого ею Игоря Позднякова оказалась кишка тонка, и он не полез через камин в номер отеля, как они договаривались, а просто пересидел в подсобке магазина, чтобы утром уйти домой. Следователь уверен, что дамочка врет. Ан нет, не врет! Вот он, алмазик! Игорь Поздняков и в самом деле чист!