Панк-Рок. Устная история - Джон Робб

Марко Пиррони:

Я шел, чтобы увидеть Pistols. Ни одна из тех групп, что там играли, не могли собрать достаточно людей, которые пришли бы конкретно на их выступление. Идея движения принадлежала Малкольму. Он всем говорил: «Собирайте группу». Он и мне это говорил. К тому времени, когда Sex Pistols играли в 100 Club, на их концерты мало кто приходил. Каждый раз это были одни и те же лица: человек пятнадцать тусовщиков из магазина, а остальных я не знал. Они просто приходили поглазеть, и туда еще приходили дружки Лайдона и лондонские тусовщики того времени. До этого я никогда не был на маленьких клубных концертах, ходил только в Хаммерсмит Одеон и Уэмбли Арена. Я и не знал, что такой уровень существует. Это не было моей мечтой, играть в таком месте, как 100 Club; моей мечтой было выступать на Уэмбли Арена. Я не знал, что сначала ты должен был отыграть на маленьких площадках.

Ти Ви Смит:

Впервые я увидел Pistols на фестивале в 100 Club. Было приятно увидеть группу, о которой мы читали, и они не разочаровали меня ни на грамм: кучка сопливых малолеток, выдающих на сцене очень интересные мелодии и тексты со стопроцентной энергией. Это было именно то, что мне нужно! И я мог быть в этой группе! Между мной и людьми на сцене не было никакой разницы. Другие группы считали себя особенными, и тебе было далеко до них, а с панком ты знал, что можешь делать это. Тебе не нужно было учиться в музыкальной школе и играть на гитаре лет десять, чтобы попасть на сцену. Это был прорыв. И что еще лучше, они по-настоящему были хороши. Тот факт, что они были такими же, как и я, был бонусом.

Джон Бентэм (фильммейкер, менеджер Outl4w):

Впервые я увидел статью о Sex Pistols в Melody Maker летом 1976-го, и меня очаровало то, как кто-то мог назвать так группу. Для меня почти не имело значения, хорошая ли это группа или нет, название звучало просто здорово. Я играл в кавер-группе. Паб-роковая сцена зависла, Stiff Records только начали свою деятельность, выпустив семидюймовку Ника Лоу, продавая ее из багажника машины.

Мы с другом впервые поехали куда-то в английскую глубинку, чтобы увидеть Pistols. В конце концов мы добрались до какого-то мрачного, заброшенного здания и обнаружили на двери записку, в которой говорилось, что концерта сегодня не будет. Позднее я слышал, что они играли в Screen on the Green в Лондоне тем вечером. Отслеживая музыкальную прессу, я узнал о фестивале в 100 Club и, рискуя отлучением от семейного строительного бизнеса, поехал на несколько дней в Лондон из Блэкпула на теткином автобусе. По пути я заехал в Stiff Records, расположившуюся в старом магазине, где ошивалась пара членов Damned. Я купил пару копий «So It Goes» Ника Лоу у парня по имени Джейк, позже известного как Ривьера, а заодно посмотрел выступление Graham Parker and the Rumour в Раундхаус.

Мишель Бригандейдж (Brigandage: вокал):

Все, что я могу сказать о выступлении Sex Pistols, это то, что когда Джонни вышел на сцену первый раз, я практически упала на колени — это было подобно религиозному опыту. Я видела человека, который понимал, что именно я чувствую внутри. Мы больше не чувствовали себя одинокими. Мы были личностями, но вместе с другими — не с какой-то безмозглой бандой, но группой людей, нашедших дорогу к дому.

Мне был интересен панк еще с ситуационистов. Теория Ги Дебора о спектакле была самой резонирующей. Вкратце мир, который мы видим, не является реальным миром, а миром, который мы условились видеть, и цель ситуационистов заключалась в том, чтобы объяснить устройство этого кошмара для того, чтобы каждый мог проснуться. В некотором роде Матрица использует эту концепцию. Мы все в ловушке культуры потребления, обладания, а не бытия. Тэтчер от всей души не хотела, чтобы рабочие могли обладать собственностью. Любой, кто повязан выплатами по залогам, не имеет ничего, кроме работы, какими бы возмутительными ни были требования нанимателей, поскольку выбора у него нет. Не работай и потеряешь все.

Марко Пиррони:

До меня уже начали доходить слухи о Subway Sect. Малкольм был отчасти вовлечен в работу с ними, а потом передал их Берни. У него не хватало времени на них. По моему личному мнению, Subway Sect — это ультимативная панк-рок-группа. Я никогда не был знаком с Виком Годардом. Мне нравилось, как они выглядели — серые джемпера с обрезанными воротами, ключи на куске проволоки на шее. Было в них что-то, что действовало фантастически, то, насколько они были самовлюбленными и плевали на все. Я их считал очень крутыми. Они были такими крутыми ребятами, которым было скучно.

Вик Годард:

В 100 Club у нас был уже не первый концерт. Мы уже играли на вечеринке с этим парнишкой, с которым я работал в Burton's. Мы отыграли несколько вещей дома у какого-то чувака в Илинге — нам пришлось переться туда на автобусе с ударной установкой. Автобус № 9 из Мортлейк Гараж, а потом на метро до Илинга — было забавно таскаться со всеми этими инструментами. У нас было три свои вещи и несколько каверов: номер Ramones, номер New York Dolls. В этих песнях почти не было аккордов! «Trash» Dolls мы играли, потому что это легко. Как раз после этого мы играли в 100 Club и там исполняли собственные вещи. Мы быстро написали свою программу, примерно за месяц.

Мы играли в первый вечер без саундчека. Сначала отыграли Siouxie, потом мы, затем Clash и Sex Pistols. Бедняги Buzzcocks — они нам очень нравились, но они попали во второй вечер с Damned, Vibrators, Stinky Toys и прочими раздолбаями.[136]

Stinky Toys хотели играть в наш вечер. Она была в очень плохом настроении на том концерте — я помню, как она пулей унеслась со сцены! Не знаю, что там случилось, возможно, ей просто сказали, что не заплатят. Панк был очень популярен в Париже еще до того, как он стал популярен в Лондоне. У них был журнал Punk, не тот, что выходил в Нью-Йорке. Я видел лишь один номер, с Роттеном на обложке. Он появился невероятно рано.

Наши фальшивые имена появились под влиянием момента. Кто-то пришел и спросил наши имена. Мы все сидели на пособии, и мы подумали, что лучше не станем говорить наши настоящие имена на тот случай, если нам заплатят за концерт. Надо было удостоверится, чтобы социальные службы не узнали об этом. Так что нам пришлось придумать фальшивые имена. Так я стал Годардом — мое настоящее имя Напер. Роб Симмонс тоже как-то назвался, да так и оставил себе второе имя. Пол, наш басист, назвался Майерсом. Нам платили по 15 фунтов в неделю. Нам казалось, что мы выиграли джекпот!

Марко Пиррони:

На фестивале в 100 Club мы собрали Banshees. Я знал Сьюзи и Стива, но не очень хорошо — достаточно, чтобы поздороваться, ну и на этом все. Я пошел на концерт Queen в Гайд-парк, и там был Билли Айдол со Сьюзи и Стивом. Минут пять мы смотрели выступление Queen, а потом пошли к Билли домой. Билли я немного знал по тусовке. Он стал рассказывать мне, что у него есть свои песни и что он хотел бы сформировать группу. Он не просил меня присоединиться — по-моему, у него уже был Тони Джеймс. Он должен был сделать это со Сьюзи и Стивом, но почему-то не хотел этого. Ему хотелось петь собственные вещи. Он был такой мутный. Говорил: «Ты умеешь играть на гитаре, ты и делай это». Ему не хотелось подводить друзей, а это была именно такая ситуация. Позже Сьюзи и Стив сказали: «Ты можешь играть на гитаре», — и я ответил: «Ладно», — и все. Я был в группе.