Брак по-американски - Анна Левина

Эта американская предусмотрительность так действует мне на нервы, что, не распечатав письмо, я остервенело рву его на мелкие части и выбрасываю в мусорное ведро, но через пару месяцев получаю такое же приглашение снова.

В тот злополучный день два респектабельных элегантных молодых человека в темных костюмах и белых рубашечках с галстуками подловили меня прямо на улице.

— Простите, леди, подарите нам, пожалуйста, минуточку вашего внимания!

Интересно, по какому принципу они выбирали свою жертву? Может, потому, что накануне у меня страшно болела голова, я выглядела хуже всех прохожих? Не знаю. Однако подошли они именно ко мне.

По наивности я решила, что меня хотят спросить, как пройти куда-то, и остановилась. Это была ошибка. Симпатичные ребята продавали землю на кладбище. Я шарахнулась в сторону, но отвязаться от предприимчивых продавцов оказалось не так-то просто. Они с пылом описывали мне чудесный ландшафт, показывали красочные фотографии роскошных могил, пугали ростом цен на землю, предлагали всевозможные скидки и совершенно заморочили мне голову.

Казалось, что лечь в могилу прямо сейчас можно почти бесплатно, а днём позже обойдётся баснословно дороже!

— Ну, ладно, — устало отбивалась я, сочиняя на ходу, — а вдруг я куплю себе кусок земли здесь, а моя единственная дочь уедет жить куда-нибудь далеко, например, в Лос-Анджелес, и я поеду умирать к ней. Что мне делать с пустой могилой на другом конце Америки?

— Никаких проблем! — встрепенулись обаятельные могильщики. — Всё продаётся, да ещё и заработаете, поскольку земля с каждым днём дорожает!

Я себе представила эту картину. Помните, в России, у вокзала, вечно крутились какие-то безликие тётки и, глядя мимо вас, быстро вполголоса приговаривали:

— Тени, тени, девочки, кому тени?

Теперь такие же безликие тётки мотаются взад-вперёд по Брайтону и, по-воровски озираясь, пришепётывают:

— Лекарства, лекарства, кому русские лекарства?

А я буду жалко заглядывать в глаза каждому прохожему и скулить:

— Могила, могила, кому свеженькую могилу?

Можно будет дать объявление в газету:

Или:

А вот ещё вариант:

На худой конец:

В шумном месте не предлагать.»

Перспектива заниматься кладбищенским маклерством меня не прельщала, и вообще, я дико опаздывала, мы и так уже простояли на улице около часа, поэтому я взмолилась:

— Ребята! Отпустите меня! Честное слово, я когда-нибудь к вам вернусь, а сейчас я очень тороплюсь, извините!

— О’кей! — сжалились симпатяги-похоронщики, — Осталась только одна небольшая формальность, и вы свободны!

— Какая? — Я была готова на всё, только бы вырваться.

— Вам надо приехать к нам на кладбище и прилечь!

— Что?! — не поверила своим ушам я.

— Чего вы испугались? Мы же не собираемся вас закапывать. Глубина могилы стандартна. А прилечь вы должны на то место, где будете потом похоронены. Во-первых, оцените вид вокруг, расположение, узнаете где будет ваша голова, а где — ноги. Во-вторых, прикинем габариты. Цена могилы зависит от размеров тела заказчика. В это воскресенье к нам приедут все покупатели примеряться. Так сказать, день открытых могил!

— Логично, — согласилась я, но от мысли, что придётся репетировать собственные похороны, по коже у меня пробежал мороз, и даже руки покрылись мурашками.

Далее наш разговор стал напоминать шахматный блиц.

— Ехать далеко, у меня нет машины!

— Мы за вами приедем!

— У меня радикулит, я на землю не лягу!

— Мы вам что-нибудь подстелим!

— А если дождь? Что же мне в лужу ложиться? — в сердцах вскричала я. — Пустите меня! Не поеду! Не лягу! Не хочу! — я без оглядки бегом припустила прочь и нырнула в первый же подвал метро.

В тот вечер под впечатлением своего приключения я пошла излить душу соседке по дому, милой женщине, лет шестидесяти, с которой дружила уже много лет.

Соседка слушала меня, и глаза её наполнялись слезами, а под конец она просто расплакалась.

— Что с вами? — встревожилась я. — Неужели мой рассказ так на вас подействовал? Ведь это просто смешно! Зачем плакать?

— Я плачу, — всхлипнула соседка, — потому что меня эти могильщики уболтали. Они — меня, я — мужа, а потом мы подумали, зачем лежать в могиле среди чужих людей? Уговорили ещё несколько пар своих друзей. Поехали и купили землю на всю нашу весёлую компанию! Ещё шутили, что и после смерти будем вместе, не так тоскливо! А теперь и года не прошло, как у одного из наших друзей умерла жена, теперь у жены другого приятеля рак обнаружили! Так и косит! Я уже ночами не сплю, всё думаю, чья теперь очередь? Будь она проклята та покупка!

И соседка зарыдала в голос.

— Да что вы! — утешала её я. — Это всё предрассудки! Просто несчастное совпадение!

— Конечно, предрассудки! — Горько вздохнула соседка. — А всё равно, страшно!

Мы просидели вместе весь вечер, пили чай, разговаривали, пытались шутить, но ушла я домой с тяжёлым сердцем, и целую неделю настроение было тоскливо-похоронным.

Потом мне позвонила приятельница.

— Слушай, — сразу перешла к делу она. — Ты ещё себе место на кладбище не купила?

— Нет! — отрезала я. — С ума вы все что ли сошли? Такое впечатление, будто весь мир умирать собрался!

— Вот и я тоже беспокоюсь! — пожаловалась приятельница. — С одной стороны, дело к старости, а с другой — что-то в этом есть ненормальное. Меня друзья уговаривают всем вместе со скидкой землю на кладбище купить. Я и хотела спросить, как ты думаешь, это опасно?

— Во всяком случае, не больно! — отшутилась я, а потом чистосердечно призналась. — Откуда я знаю?