Его птичка - Любовь Попова

— Ты не ответил насчет Афанасьева. Где вы познакомились?

Я молчал, раскладывая еду по тарелкам. Сочный ароматный стейк, с которого стекали капли масла и хрустящий овощной салат. Блеск.

— Ты не хочешь мне говорить?

— Я врать тебе не хочу, поэтому и молчу.

— А зачем врать? — оторвалась она от экрана.

— Аня. — вздохнул я, и кивнул в сторону гостиной. — Пойдем.

— Ну серьезно, что такого?

— Давай ты мне расскажешь о своих бывших парнях, — сказал и тут же поморщился, вот чего мне точно знать не хотелось.

Она кивнула и рассмеялась. Звонко, приятно дергая меня за ниточки нервов.

— Ты встречался с одной из его актрис. Все ясно. Вообще, когда девушки говорят про бывших, то названную цифру нужно прибавить к двум, и умножить на четыре…

Я даже застыл от такого посыла.

— Это.... много.

— Конечно, но у тебя есть неоспоримое преимущество, — улыбнулась она, усаживаясь и включая фильм. — Ты первый и пока единственный.

Это «пока» резануло по живому. И ощущение желания быть с ней всегда, пугало. Оно было неправильным. С ним было пора что-то делать.

Вот только, как избавиться от сладкой боли в груди, когда смотришь на этот тонкий профиль и улыбку мелькнувшую на пухлых губках, когда начался фильм, а рот попал кусочек сыра.

Неправильно. Нехорошо. Пора было что-то с этим делать.

— Аня.

— Мм, — даже не повернулась.

— Хочу, чтобы ты переехала ко мне.

— Почему ты молчишь? — спросил я, уже несколько напряженным голосом. Не то, чтобы я с собой покончил из-за отказа, но это было бы как минимум неприятно.

— Пытаюсь понять твой мотив, — наконец подала она голос, заканчивая поедать салат, и ожидая ответа на невысказанный вопрос: «Почему?»

Сейчас я понимал, что иду по очень тонкому стеклу, одно неверное движение, одна маленькая трещина, и пол под моими ногами превратиться лишь в крошку, а сам я упаду.

— Чем чаще твоя попка будет в поле моего зрения, тем меньше я буду ревновать.

И ведь не соврал. Меньше ревности, больше шансов распрощаться с этой странной болезнью. Наверное определение «птичий грипп» бы подошло. Вот только тошнота и лихорадка не приведут к моей смерти, скорее скочеврыжится карьера. Я не должен та-ак отвлекаться.

— Знаешь, — долго смотрела она мне в глаза, чуть наклонив голову, от чего я приметил, открывшийся мне из-за занавеса волос тонкий почти хрустальная изгиб шеи и ушко. Ушко…

— Я верю тебе, хотя и чувствую скрытый мотив. Словно ты сам себе что-то хочешь доказать но…

— Задержи эту мысль, — резко высказался я, прикрыв ей рот поцелуем и наскоро натянув брюки, помчался до машины. Там на заднем сидении так и лежали упакованные драгоценные серьги. И ушки Ани о них напомнили.

Когда я вернулся, она сидела на подоконнике, вглядываясь в раскинувшееся море московский ночных огней.

Я подошел сбоку, не дав повернуть её голову, и прижался губами к прохладной, чуть влажной коже на шее…

Меня торкнуло. Словно это мимолетное касание прошлось по нервным окончаниям, а сам я стоял на крыше несущегося состава под названием «желание» и ловил ртом потоки ветра.

 Еще немного и просто полечу вниз, в эту бездну страсти и болезненной неправильной привязанности.

— Иногда Анют нужно просто сесть в поезд и не думать о том, куда он тебя везет.

— Значит он есть. Подвох.

— Разумеется, — ухмыльнулся я своей умнице, вглядываясь в отражение лица в оконном стекле. — Я ведь обещал не врать.

— И…

— Но и не обещал, что скажу все.

С этими словами я развернул ее к себе и очень удобно устроился между раскинутых ног. Он крепко меня ими обхватила и прижалась к шее губами.

— Что у тебя в руках? — игривым шепотом спросила Аня, очевидно все-таки решив сесть со мной в поезд.

— От тебя ничего не скроешь.

Я медленно отвел ее волосы назад, наслаждаясь мягкостью и естественным блеском. А затем погладил мочки ушей, снял серьги кнопочки и сам вдел новенькие блестящие капельки.

Аня внимательно следила за моими действиями насколько это возможно и почти не дышала. Такая вот привлекательная, мраморная статуэтка в моих руках.

И вроде бы хрупкая, но сильная. Она ожила, только когда я отошел назад, чтобы полюбоваться на фантазию, гревшую меня одинокими ночами. Только Аня не была обнаженной, но это поправимо. Она сама исправит недоразумение.

Но сначала она подняла руки к ушкам, нащупав шершавую поверхность украшения, и широко раскрыла глаза. К зеркалу она бросилась с таким восторженным визгом, что я и сам невольно улыбнулся. Не зря потратил полсотни тысяч рублей.

 А за такой взгляд можно отдать еще пол сотни.

— Рома, они такие красивые и, наверное дорогие.

— Дорогие, — не стал я спорить, наблюдая как она крутится у зеркала, то поднимая волосы наверх, то распуская, то убирая их за уши и все время рассматривая подарок. Мой подарок, моей женщине.

— Я ведь могла бы сейчас начать возмущаться, что ты опять пытаешься меня купить, что я в итоге так и осталась для тебя девочкой по вызову.

— Но...

— Но не буду, — кинулась она ко мне и опрокинула на кровать, целуя везде, куда только могла дотянуться. — Потому что вот прямо сейчас я очень счастлива.

Я поднял малышку на руку и прошел к стереосистеме. Там быстро нашел нужный трек того самого Людовика и уже через пару секунд мою большую студию залила приятная фортепьянная музыка.

И Аня конечно поняла все правильно, поэтому спрыгнула с меня, усадила на кровать, как единственного зрителя.

— Кажется, я обещала станцевать.

И она танцевала, а я понимал, что несомненно такое сокровище достойно большой сцены. Несмотря на то, что сейчас движения были плавными, манящими, сексуальными, я видел и то, как она бы двигалась в своем балетном жанре. На пуантах. По бьющим по глазам светом софитов.

Она изгибалась упругой тростинкой, медленно, слишком медленно расстегивая пуговицы розовой рубашки. Отбрасывала волосы с лица и проводила язычком по губам. Она ласкала меня взглядом, то поднимаясь на носочки, то растекаясь по полу. Когда рубашка все-таки была сброшена меня уже потряхивало, от самого вида этого прелестного тела, розовых сосков и такого манящего треугольничка между ног.

Гладко выбритого, как я и люблю. Она виляя попой, уползала от меня все дальше, но постоянно посматривая из-за плеча.

— Синицына, - сказал, прочистив горло. - , если не хочешь быть раскатанной по полу, то иди сюда.