Клинок мертвеца - Люк Скалл

Саша открыла было рот, чтобы возразить, послать его куда подальше, но неожиданно заговорил Даварус:

– Наверное, я бы поразмышлял в одиночестве в это время.

Он снова выглядел рассеянным, и все же Саша не могла не обидеться.

– Будь осторожен, – сказала она, отбрасывая с лица длинные каштановые волосы.

«Проклятье. Вот бы вмазать».

Она посмотрела, как он уходит. Затем, прикрывая глаза рукой от солнца, Саша направилась к западной части развалин, гадая, что за сюрпризы там таились.

Нижние уровни массивного здания представляли собой переплетенные сети коридоров, многие из которых давно разрушились. Дыры в растрескавшихся стенах впускали достаточно солнечного света, чтобы Саша видела, куда шла, и, передвигаясь по зданию странной архитектуры, она обходила груды обломков, которых никто не касался веками. Гладкий пол завалило остатками непонятных артефактов. Многие из них оказались совершенно чуждыми для ее восприятия либо так разрушены временем, что их изначальное предназначение невозможно было себе представить. Она подобрала прямоугольный кусок стекла, прикрепленный к твердому гладкому веществу, тонкому, почти как пергамент, и повернула в руках. Девушка не сумела понять, как его могли использовать, и отбросила в сторону. Оно ударилось о стену, распалось на части, и она заметила серебристый отлив металла внутри.

Еще обнаружились предметы из черного блестящего вещества, большинство из них включали в себя стекло. Многие имели крошечные рукоятки, с помощью которых этими реликтами могли управлять, но на Сашины нажимы и тычки приборы не реагировали.

В одной комнате – возможно, кабинете – она заметила странную сферу, покоившуюся на обветшалых останках древнего рабочего стола. Наклонившись, чтобы сдуть с нее пыль, Саша увидела, что она синего и зеленого цветов, причем несколько больших мазков зеленого наложены на синий. Исследуя предмет тщательнее, она рассмотрела, что зеленые пятна делились на меньшие сегменты и все было покрыто непонятными письменами Исчезнувших.

– Алемания – сказал Фергус позади нее.

Саша от удивления дернулась и, повернувшись, увидела самопровозглашенного «человека прогресса», который вглядывался в сферу через ее плечо. Остальные члены Совета ждали прямо за его спиной, закрывая дверной проем.

– Я научился немного понимать письмена Исчезнувших, – объяснил Фергус. – Язык был утрачен столетия назад. То есть для всех, кроме Хозяйки и одного-двух равных ей. Его невероятно трудно изучать, но я никогда не уклонялся от вызовов.

Фергус взял сферу из Сашиных не сопротивлявшихся рук.

– Это копия, – сказал он. – Тем не менее ей, должно быть, около двух тысяч лет. Поразительно.

Девушка смотрела на мужчин и женщин, притаившихся за спиной Фергуса. Они были одеты в белое – цвет Совета, но на некоторых она заметила перчатки. Также ей бросился в глаза отблеск металлических принадлежностей на поясе одного из них. Другой держал мешок и кусок веревки, зловеще болтавшийся в руке.

– Что происходит? – спросила она, ужасное подозрение стало крепнуть в ее сознании. – Что вы здесь делаете?

Фергус улыбнулся своей улыбкой ящерицы.

– Боюсь, я не был полностью честен с тобой ранее. В действительности мы сделали довольно интересное открытие, когда в прошлый раз изучали руины. Нашли целую лабораторию, расположенную под этим зданием. Именно здесь я начал разрабатывать процесс создания Нерожденных. Но дальнейшее исследование дало еще большие результаты. Исчезнувшие построили эти сооружения, чтобы содержать в них невольников, хотя это еще не было тогда ясно. А вот кое-что уже было – они овладели формой физической трансформации, которая могла привести к результатам, подобным тем улучшенным качествам, что проявляют Нерожденные, без нежелательных побочных явлений.

Саша ощутила внезапную колющую боль в ноге и охнула от потрясения. Фергус быстро убрал руку, и она с ужасом увидела, что он сжимал между пальцев иглу, на конце которой была ее кровь.

– Что ты сделал? Что за дрянь в игле?

– Успокоительное средство, – объяснил Фергус. – Сильное, с учетом поразительной сопротивляемости, которую ты, вероятно, приобрела за годы злоупотребления наркотиками. Эта же сопротивляемость делает тебя совершенным субъектом для моего эксперимента.

– А Белая Госпожа знает? – попыталась спросить Саша, но вышло неразборчиво.

Ее тело резко потяжелело.

– Хозяйка одобряла мои прошлые опыты, – ответил Фергус. По соображениям, выходящим за пределы моего понимания, она не разрешила бы причинить тебе вред. Будь уверена, она никогда не узнает о твоей судьбе. Я выбрал помощников за их осмотрительность. Они – тоже люди прогресса. Проблема с лордами-магами в том, что по самой своей природе они представляют прошлое.

Слова Фергуса, казалось, приплывали к ней издалека, а затем и вовсе пропали…

– Передай мне скальпель.

Саша очнулась и уставилась на солнце – или, по крайней мере, на предмет, такой яркий, что солнцем казался. Постепенно приходя в себя, она осознала: это не солнце, а скорее, стеклянная труба в потолке, излучавшая столько света, что глаза у нее заслезились.

Она моргнула, а затем закашляла. В поле ее зрения появилось узкое лицо – Фергус смотрел на нее сверху вниз радостными глазами. Его щека была покрыта какими-то темными пятнышками. Кровь.

– Как интересно. Действие успокоительного прекратилось даже быстрее, чем я себе представлял! Это предвещает хорошую аугментацию. Замечательно.

Саша попробовала двигаться, но испытала очень странные ощущения, словно тело больше ей не принадлежало. Она открыла рот, чтобы закричать, но он уже оказался открытым, и из него не вылетело ни единого звука, за исключением: тихого вздоха.

Она услышала щелканье ножниц, и ее охватил ужас. Двигаться она не могла, но могла дрожать, все ее мускулы стали безудержно сокращаться. Саша попыталась вдохнуть, но воздух не входил в ее легкие.

– У нее приступ, – произнес женский голос..

Одна из помощниц Фергуса.

– Еще успокоительного, – приказал он. Наклонившись ближе, он прошептал ей в ухо, когда игла вошла в ее руку: – Вряд ли ты проживешь долго после того, как я завершу процедуру. Знай, твоя смерть продвинет наше дело во многих отношениях. Я надеюсь, твоя судьба сыграет роль катализатора для твоего молодого человека, благодаря которому он окончательно примет свое предназначение. Он станет оружием, необходимым нам.

«Коул». Она каким-то образом выдернула это имя из распадающихся фрагментов сознания, которое опять стремительно падало в забытье.

«Помоги мне».

Даварус Коул устало тащился по самому северному из строений Исчезнувших, не обращая особого внимания на разрушавшиеся древности вокруг. История никогда его не интересовала. Будущее – вот где блуждал сейчас его разум, в частности – его будущее с девушкой с каштановыми волосами, которую он любил с тех пор, как увидел ее восьмилетним мальчишкой, когда его впервые привели в дом Барретта.