Ночной снайпер - Фридрих Незнанский

— Я уже подключила автоответчик…

— Как мне кажется, тот, кто писал статьи для Янковского и речь для депутата Кольчугина, вчера вечером отправил свою жену и дочку во Францию для лечения, в качестве оплаты за свои услуги. Он же, скорее всего, вчера и был убит в квартире у профессора Симукова Петра Арнольдовича, которого я попросил узнать по этим статьям, кто это мог бы написать… Профессор и его жена тоже убиты. Для отвлечения следствия их квартира была ограблена. Украли антикварные ценности. Думаю, это было связано с моей просьбой к профессору узнать, кто и для кого писал эти статьи. И он это узнал достоверно.

— О господи! — охнула Зоя. — Какой ужас… Вы-то сами, Игорь Николаевич, будьте теперь поосторожнее.

— Постараюсь. А ты не забудь сразу передать Александру Борисовичу, — напомнил Игорь.

Походив немного по кабинету, он решил, что следует еще кого-то посвятить в это дело. Например, сходить к главному или к другим коллегам и как на духу все рассказать… Нет, хуже не бывает: выглядеть смешным и жалким. Высмеют, если ничего не случится. Будут крутить пальцем у виска. И правильно сделают. Лучше быть мертвым, чем смешным. К тому же те, кто сейчас решат от него избавиться, вряд ли об этом будут знать. А если узнают? Значит, начнут устранять и других, кому он сообщит… А если никому не расскажет, то остается для них единственным носителем информации… Если только они уже не прослушали его звонок в Генпрокуратуру. А если знают, то что же? Ждут со снайперской винтовкой где-нибудь на крыше, когда он выйдет из редакции? Или — с пистолетом в подъезде. А убегать от снайпера — значит лежать в гробу с усталым видом. В конце концов, нужно собраться с духом, сказал он себе, взглянув на часы. Полдня прошло, ничего не сделано, и все валится из рук. Но как заставить себя выйти на улицу? И — будь, что будет.

В дверях он остановился. Конечно, не принуждать посторонних разделять с тобой смертельную опасность — это благородно, но вовсе не значит, что следует покорно идти навстречу убийцам, как баран под нож.

Подумав, Игорь снова сел за стол и написал на отдельном листе бумаги все, что рассказал Зое. Потом включил диктофон и наговорил то же самое. Прежде чем уйти, он посмотрел на часы. Странно, что Турецкий до сих пор ему не позвонил. Такое долгое совещание? А Гера где? Пора бы и ему приехать на службу. Или Зоя права, и он сейчас слишком занят благоустройством той девушки, что прилетела из Архангельска. Дело молодое, так сказать…

Он вышел из редакции, оглянулся. Жаль, его машина сломалась, только завтра ее удастся забрать из автосервиса. А сегодня придется ехать как-то по-другому. Он поднял руку, чтобы остановить частника, и сразу возле него резко затормозила и остановилась «восьмерка».

— Куда надо, командир? — Из окошка высунулось грубое, рябое лицо водителя.

Игорь невольно отступил назад. Настоящее дежа вю, такое впечатление, будто он где-то видел этого водителя. Потом он достал кошелек и сделал вид, что озабоченно разглядывает его содержимое. Развел руками:

— Нет, знаете, я лучше так доберусь…

— Деньги, что ли, закончились? — дружелюбно сказал детина. — Да ты садись, много не возьму! Если в ту же сторону. Тебе куда?

Игорь внимательно смотрел на него, не отвечая. И даже немного попятился, оглядываясь на прохожих. Слава богу, что их сейчас много. Глупейшая ситуация, подумал он. Как в какой-то комедии, «Бриллиантовая рука», что ли?.. Там такой же таксист подкатил к герою. Нет, определенно я его где-то видел! Наверно, возле школы, где убили Артемова. Точно! Он был у него телохранителем. Или уже мерещится? Что ж, проверим…

— Мне в Тропарево, — соврал Игорь.

— Ну, — кивнул детина. — Надо же. Как знал, что нам по пути.

И распахнул дверцу, кивнув на заднее сиденье.

— Садись, мужик, не тяни время! Сколько заплатишь, столько заплатишь. Что я, не понимаю? Сам попадал сколько раз…

Теперь я знаю, что испытывает кролик перед пастью удава, подумал Игорь. И потому ни за что в нее не полезу.

— Спасибо, — сказал он, отступая. — Лучше не надо. Извини, друг.

— Зоя, Гера появился? — спросил Турецкий по телефону. — Я еще на совещании. Пусть сразу поднимется сюда, к Константину Дмитриевичу, как только появится.

— Нет еще, — сказала она. — Как уехал встречать и обустраивать эту девушку из Архангельска, так и пропал…

— А я-то думаю, почему его сотовый не отвечает.

— Что-то случилось? — спросила она.

— Полагаю, наш Гера получил из Архангельска не только материалы для следствия, но и кое-что посущественнее.

— Можно подумать! — фыркнула Зоя. — Что для вас, мужиков, может быть что-то более существенное, чем молоденькая телка, готовая бежать за вами на край света? В Москву, например.

— Да ладно тебе. Расслабился человек. Лучше скажи, ничего больше нет?

— Да, чуть не забыла! — вспомнила она. — Звонил этот журналист, ваш приятель, Игорь Залогин. Короче, он надиктовал на автоответчик, что убили его преподавателя, профессора Симукова с женой и еще кого-то… — Она сощурилась, глядя на экран включенного телевизора. — Вот как раз начались последние известия, и об этом говорят. Да, убили и ограбили профессора, забрали антиквариат…

— Сейчас мы включим и тоже послушаем, — сказал Турецкий.

Через минуту они с Меркуловым внимательно слушали сбивчивый и возбужденный голос Игоря, поглядывая на экран телевизора. Там уже показывали первые кадры последствий тройного убийства, совершенного на квартире известного в прошлом журналиста и преподавателя кафедры журналистики МГУ Симукова. В тесноте толпы, собравшейся на лестничной клетке, мелькнуло растерянное и бледное лицо Залогина, которого пропустили в квартиру профессора.

— Понятно… — подавленно произнес Меркулов, поднявшись с кресла. — У тебя есть номер его сотового? Только побыстрее.

— А если его уже прослушивают?

— Именно это его и спасет, — сказал Константин Дмитриевич. — Передача информации. Они поймут, что он успел поделиться с нами информацией, что мы многое уже знаем.

Турецкий понимающе кивнул и тут же переадресовал Зое вопрос о номере сотового Залогина.

Она продиктовала номер, и Александр Борисович тут же набрал его на своем аппарате.

— Алло! — услышал он знакомый голос Игоря сквозь непонятный шум. — Я вас слушаю.

— Игорь Николаевич, это я, Александр Борисович, вы сейчас где?

— Я в трамвае… — Игорь говорил, чувствуя общее внимание пассажиров, набившихся в вагон. — Еду к себе домой.

— Очень хорошо! — сказал Турецкий. — Слышно вас, конечно, плохо, но постарайтесь понять… Вам сейчас лучше домой не ехать, а прямо к нам, понимаете? Мы уже знаем, что вам грозит. Ничего подозрительного вам не показалось? За вами кто-нибудь следит?