Имя звезды - Морин Джонсон

Стремительно темнело, я зажгла настольную лампу. Потом услышала, как соседки встают и идут ужинать. Пять вечера. Аппетита у меня не было, но я решила дойти до столовой. Все лучше, чем сидеть тут одной. Я вышла на улицу — Каллум исчез, на том самом месте стояла полицейская машина. На водительском сиденье устроился Стивен. Он знаком подозвал меня, открыл дверь. Как только я села, он отъехал за угол, подальше от любопытных глаз моих однокашников, топающих на ужин.

— Самое время обсудить план на завтра, — сказал он. — Он чрезвычайно прост. Ты остаешься в Вексфорде. Мы весь день держим здание под наблюдением. Появится Бу — ей уже можно. Правда, она пока не ходит, приедет на коляске. Будет смотреть в оба. Завтра утром я тщательно обыщу здание. Мне уже дали официальное разрешение. Если мы убедимся, что там все чисто, на ночь ты останешься внутри вместе с Бу. Я буду дежурить снаружи у центрального фасада, Каллум — у заднего. Незаметно он войти не сможет. Ты ни на миг не останешься одна, не останешься без защиты. И еще держи вот это.

Он протянул мне телефон — тот самый, который я видела у Бу, ту самую старомодную модель, которая была у каждого из них. На черном пластмассовом корпусе остались белые царапины от удара об асфальт, когда Бу попала под машину.

— Я знаю, что ты знаешь, что это такое, — сказал он.

— Я вообще не понимаю, о чем ты говоришь, — ответила я.

— Я проследил за вами, — просто сказал Стивен. — Видел, как вы доехали до «Бетнал-Грин» и как ты выглядела, когда вы вышли наружу.

— Ты проследил…

— Каллум с самого начала хотел все тебе рассказать, — сказал Стивен. — Да я бы, наверное, и сам рассказал, если бы он меня не опередил. Я как чувствовал, что так оно и будет. Но раз уж ты все знаешь…

Он поднял телефон повыше.

— Эта штука называется «терминус». Слово, означающее конец или пограничный камень.

— Это же телефон, — возразила я.

— От телефона тут один корпус. Это устройство можно смонтировать в любом корпусе. Просто в телефоне проще всего, да и внимания на него не обращают.

Он снял заднюю панель и показал мне внутренности аппарата. Там, где должны были находиться всякие проводки и микросхемы, оказались небольшой аккумулятор и два проводка, соединенные в центре изолентой. Стивен осторожно приподнял обмотку и жестом велел мне нагнуться пониже. Тонкие кончики проводов сходились на каком-то драгоценном камне — розоватом, с кривым потеком посередине.

— Это алмаз, — пояснил Стивен.

— У вас что, алмазные телефоны?

— Всего по одному алмазу в каждом. Проводки пропускают сквозь них ток. Если одновременно нажать единицу и девятку, через камень начинает идти ток, и камень испускает импульс — мы его не слышим и не чувствуем, но он…

— Уничтожает призраков.

— Я предпочитаю такую формулировку: распыляет остаточную энергию, которая сохраняется после физической гибели человека.

— Пусть так, — согласилась я. — А алмазы?

— Это не так уж странно, если вдуматься, — сказал Стивен. — Алмазы — прекрасные полупроводники. Их часто используют в этом качестве. Наши три алмаза имеют множество дефектов, для большинства они не представляют почти никакой ценности. А для нас — ценнее некуда.

Он аккуратно надел панель на место. Убедившись, что телефон собран, он протянул его мне.

У них у всех есть имена, — добавил он. — Этот называется Персефоной.

— В честь владычицы подземного царства, — сказала я. В детстве у меня была книжка про легенды и мифы.

— Гомер называет ее царицей духов, — кивнул Стивен. — Тот, что у Каллума, называется «Гипнос», а мой — «Танатос». Гипнос — божество сна, а Танатос его брат, смерть. Поэтические имена им дали не случайно. У всех видов тайного оружия есть кодовые названия, для архивов и учета. Я только что передал тебе особо секретную вещь, так что, пожалуйста, обращайся с ней аккуратно.

Я посмотрела на телефон. В ноздри снова полез тот запах, который я почувствовала в метро. Я снова ощутила тот сквозняк, увидела свет…

— А им больно? — спросила я.

— Понятия не имею, — ответил Стивен. — Раньше меня тоже волновал этот вопрос, а теперь — нет. Ты должна иметь при себе эту штуку, и если понадобится — пустишь ее в ход. Понятно?

— Я этого никогда не пойму, — ответила я.

— Единица и девятка, — напомнил Стивен. — Это единственное, что ты должна помнить.

Я сглотнула. Горло все еще саднило от рвоты.

— Ладно, иди, — сказал Стивен. — Попробуй передохнуть. Я буду здесь. А это держи при себе.

Я вылезла из машины, стиснув в ладони телефон. Попыталась вспомнить, что там говорила Джо — что защищали страну в основном совсем молодые люди. Посмотрела на Стивена. Он выглядел усталым, на подбородке — легкая тень небритости. У меня есть он. У меня есть Каллум. У меня есть допотопный телефон.

— Спокойной ночи, — сказала я осипшим голосом.

И в эту ночь я проснулась около пяти. Заснула я с терминусом в руке, но во сне выпустила его из кулака. Несколько секунд ушло на поиски. Он оказался под одеялом, в ногах. Понятия не имею, что я такое вытворяла во сне и как он там очутился. Я выпростала его из простыни и стиснула в ладонях, надавив на единицу и девятку. Повторила упражнение несколько раз — откладывала телефон и снова хватала, нажимала кнопки, стараясь проделывать это как можно стремительнее. Я поняла, почему они пользуются старыми моделями — там кнопки без выкрутасов. Если что, можно мгновенно их нащупать и прижать подушечками пальцев.

Я встала, подошла к окну и прислонилась к батарее.

Полицейская машина Стивена стояла чуть ли не под окном. Собственно, только ее одну я и могла различить в темноте (солнце еще не встало) — желтые светоотражающие квадраты по бокам, на заду они же вперемешку с синими, оранжевыми и неоново-желтыми. В английской полиции явно позаботились, чтобы машины их не оставались незамеченными.

Для остальных обитателей Вексфорда то был обычный четверг — или почти обычный. Как и в предыдущий «день Потрошителя», нам предстояло сидеть взаперти — после раннего ужина. У фасада уже стояло несколько полицейских машин, к ним подтягивались телевизионные фургоны.

В середине дня я пошла в библиотеку. Все кабинки были заняты — мои однокорытники, как обычно, работа ли на совесть, забивали головы знаниями, которые понадобятся на следующей неделе, когда возобновятся занятия. Я сразу отправилась наверх, в книгохранилище. Алистер, как всегда, валялся на полу с книгой. На сей раз он читал стихи. Я это поняла, подметив широкие поля на странице и его особо томную позу.

Я присела поблизости, положила на колени раскрытую книгу — если вдруг кто-то войдет, подумают, что я читаю. Мы не обменялись ни единым словом, но его вроде как не смущало мое присутствие. Через несколько минут явился библиотекарь с тележкой. Указал на книгу, которую читал Алистер.