Магнус Чейз и боги Асгарда. Молот Тора - Рик Риордан

– Кто эти все, которых ты вот сейчас перечислил? – наконец решил выяснить я.

Блитцен поднял свое сооружение из полотенец – такую махровую бурку с солнечными очками, прикрепленными поверх прорезей для глаз.

– Это длинная и трагическая история, сынок. Множество смертей. Нам непременно нужно убедить мистера Олдермана, чтобы он возвратил Андвари кольцо, пока не поздно. Нам все равно ведь придется пробыть какое-то время на его вечеринке. Вот и используем этот шанс. Вдруг мистер Олдерман окажется в настолько хорошем настроении, что сможет внять голосу разума.

Хэртстоун фыркнул и показал руками:

– Мой отец? Сомневаюсь.

– А если все же не внимет? – повернулся я к Блитцу.

– Тогда мы убежим, – откликнулся тот. – И нам останется лишь надеяться, что Олдерман…

– Мистер Хэртстоун, – прервал его из соседней комнаты испуганный голос Инге.

Мы, толкая друг друга, вылетели из ванной на ее зов. Комната Хэрта оказалась полностью вычищена. Матрасы исчезли. От белых досок с распоряжениями и расценками остались лишь следы на стенах. Ни синей шкуры, ни золота больше не было. Будто вся эта история с вергельдом нам просто приснилась.

Инге стояла в дверном проеме. Лицо ее раскраснелось, чепчик сбился набок, руки в волнении выдергивали шерстинки из кончика хвоста.

– Мистер Хэртстоун, гости уже собрались. Торжество началось. Отец велел вас позвать, но…

– Что случилось? – спросили руки Хэртстоуна.

Инге замялась. У нее явно недоставало слов для ответа, что происходит на вечеринке мистера Олдермана.

– Наверное, лучше вам самому увидеть, – сказала она.

Олдерман умел устраивать вечеринки. А также умел раскидывать на них вещи.

С верхних ступеней лестницы нам открылся вид на гостиную, полную ухоженных эльфов в сверхэлегантных белых, золотых и серебряных одеяниях. Светлые их глаза, и светлые волосы, и дорогие украшения сияли в вечернем солнечном свете, который щедро лился сквозь окна. В толпе сновали туда-сюда дюжины служанок-хульдр, разнося на подносах напитки и закуски. Экспозиция в застекленных витринах и нишах полностью изменилась. Вместо артефактов и минералов теперь повсюду поблескивали груды сокровищ Андвари, из-за чего комната стала смахивать на ювелирный склад, по которому недавно пронесся торнадо.

Над каминной полкой, поперек портрета Андирона, висела золотая растяжка с надписью ярко-красными буквами: «Добро пожаловать, Магнус Чейз, сын Фрея. Спонсор дома Олдермана!» Под этим, более мелко, но тоже красным, тянулась еще одна строка: «Хэртстоуна вернули».

Именно так: не вернулся, а вернули. Словно эльфийская служба маршалов доставила его в дом отца, насильно закованного в цепи.

Сам Олдерман расхаживал энергично среди толпы, раскидывая во все стороны золотые монеты и вынуждая гостей любоваться своим собранием драгоценностей.

– Нет, скажите, пожалуйста, вы бы могли поверить, что существует на свете такое богатство? – не умолкая, твердил он им. – Потрясающе, правда? Не желали бы вы иметь, например, вот такой чух-чух-паровоз из чистого золота? Или вот этот кинжал?

Гости нервно смеялись, когда он кидал в них горстями золото, и ни безукоризненно сидящий на нем белоснежный смокинг, ни размах устроенной вечеринки не могли скрыть пугающего безумия, которое отчетливо сквозило и в его глазах, и в каждом жесте.

Стоило мистеру Олдерману отойти от какой-нибудь группки, как там принимались перешептываться, видимо, обсуждая, насколько скоро можно будет улизнуть с вечеринки, чтобы это не выглядело невежливо. А хозяин знай себе продолжал лавировать сквозь толпу, раздавая золотые безделушки, и элегантные эльфы отшатывались от него, словно кошки от вышедшего из-под контроля робота-пылесоса.

– Кошмар, – бормотала стоящая позади нас Инге. – Он делается все хуже и хуже.

– Это кольцо, – объяснил ей жестом Хэртстоун.

Я кивнул, хотя и не склонен был обвинять одно лишь кольцо. На мой взгляд, мистер Олдерман сдвинулся много раньше. Иначе бы не обвинял понапрасну множество лет подряд Хэртстоуна в гибели Андирона. Теперь Хэрт наконец заплатил свой вергельд, и кольцо просто заполнило пустоту, образовавшуюся в мозгу Олдермана, новым безумством.

– Нехорошо все как-то, – проговорил Блитцен, цепляясь руками в перчатках за перила.

Он тщательно защищался от света буркой из полотенец. Обычного шлема с вуалью, по его словам, здесь было недостаточно, и не только из-за того, что солнце в Альфхейме куда сильнее, чем в Мидгарде, но и по той причине, что он, Блитцен, еще до конца не окреп после ранения и окаменения. Видок у него, конечно, в таком одеянии был странноватый. Этакая миниатюрная версия кузена Итта из «Семейки Адамс».

– Ага! – заметил нас на ступенях лестницы мистер Олдерман, и рот его шире прежнего растянулся в улыбке. – А вот и мой сын и его компаньоны. Под этими полотенцами, насколько я понимаю, гном. А рядом с ним – Магнус Чейз, сын Фрея.

Лица гостей разом повернулись к нам. Зал огласился соответствующим моменту количеством ахов и охов. Всегда ненавидел оказываться в центре внимания. И в школе, и в Вальгалле. И уж тем более это было противно в обществе гламурных эльфов, которые отреагировали на мое появление словно на вдруг заработавший шоколадный фонтан.

– Да! Да! Да! – восклицал мистер Олдерман, похохатывая, как маньяк. – Все сокровища, которые вы здесь видите, дорогие мои, ничто по сравнению с Магнусом Чейзом. Мой сын наконец-то повел себя правильно. Этот юноша был приведен им в мой дом как часть вергельда и теперь он почетный наш гость. Можете выстраиваться в очередь для фотографии с ним возле стойки бара.

– Погодите-ка, мистер Олдерман, – вмешался тут я. – Такого договора не было. Мы сразу же после вечеринки уходим.

– Отец! Кольцо! – разразился тревожными жестами Хэрт. – Опасно! Сними!

Толпа гостей в замешательстве переминалась на месте, явно не понимая, что происходит.

Улыбку с лица Олдермана как стерло. Сощурившись, он свирепо глянул на Хэрта.

– Мой сын просит меня снять мое новое кольцо? – подняв руку так, чтобы солнечный свет засиял на золотом ободке, свирепо осведомился он. – Зачем же он просит меня об этом? И на каком основании Магнус Чейз угрожает покинуть мой дом? Они что, собрались похитить мое сокровище?

Блитцен фыркнул.

– Они только что принесли тебе это сокровище, так зачем же им теперь похищать его у тебя, тупой эльф?

– А-а, так ты признаешь их намерения! – совершенно по-своему понял его Олдерман.

Он громко хлопнул в ладоши. Двери гостиной тут же синхронно закрылись, а из-под пола по всему периметру комнаты, тоже синхронно, возникла дюжина колонн из воды, приобретших смутно-человеческое обличье. Это чем-то напоминало фигурки, которые скручивают из надутых воздушных шариков, но в данном случае вместо воздуха была вода минус воздушные шарики.