Тревожное торжество - Валерий Александрович Пушной

– А этот Пашка – настоящий самец! Люблю настоящих самцов. – Оглянулась, кафе скрылось из виду, под ногами выщербленный асфальт тротуара. – Валентин тебя не отпустит, – сказала убежденно.

Юлия снова безразлично промолчала.

– А Пашка ничего себе, – заметила опять подруга и причмокнула губками.

Наступила пауза. Они свернули за угол, Кристина замедлила шаг:

– Чего ты выкаблучиваешься? – произнесла негромко. – Дальше-то что? К мужу возвращаться не собираешься, Пашка тебе тоже не нужен. Что делать намереваешься? Не век же у меня прятаться.

– Я не прячусь, – поморщилась Юлия. – Я начинаю жить по-своему, – сказала и остановилась. – Уеду, уеду отсюда.

– Куда?

– В Москву.

– Все в Москву едут. Москва большая, места хватит. И куда там?

– Не знаю.

– Надолго?

– Не знаю.

– Зачем же едешь, если ничего не знаешь?

– Потому что здесь оставаться больше не могу.

– Понимаю. Есть где остановиться в Москве?

– Было одно место, а сейчас не знаю.

– Ну, ты даешь, Юля. – У Кристины округлились глаза, и красивый острый носик вздернулся. – Тогда я дам тебе адресок моего хорошего знакомого. Нормальный человек, перекантуешься временно, если в твоем месте будет облом.

– Не надо.

– Почему?

– Не надо и все.

– Как знаешь. А что сказать Валентину? Он искать тебя станет, наверняка заявится ко мне.

Юлия посмотрела в глаза Кристине и виновато улыбнулась. По этой улыбке подруга поняла, что той было все равно, что она скажет Валентину. Он перестал существовать для нее. Кристина качнула головой и шагнула к подъезду, а Юлия осталась на месте, проговорив:

– До свидания, Кристина. Спасибо за приют. Никому не говори, куда я уехала.

– А матери, если спросит?

– Никому.

Подруга протянула руку:

– Звони из Москвы. Вдруг что-то понадобится.

Юлия пожала протянутую руку, постояла минуту в раздумье, собираясь с мыслями, развернулась и быстро пошла по тротуару. Светловолосая голова высоко вскинута, длинные стройные ноги ступали твердо и уверенно, в руке светлая сумочка, длинная ручка которой свисала почти до асфальта. Кристина проводила ее взглядом и шагнула к подъезду. Но перед дверью задержалась, подумала и проворно двинулась обратно к кафе.

19

Кристина с Юлией были разными во всем. Контрастные внешности. Контрастные характеры. Контрастное поведение. Контрастная красота. Если обаяние Юлии притягивало сразу, то красота Кристины была спрятана среди острых углов и разглядывалась после второго-третьего взгляда.

Девушка приблизилась к кафе и увидала Валентина и Пашку на улице. Оба изрядно потрепаны, крыли друг друга, не выбирая выражений. Кристина замедлила шаг и застопорилась, решая, кто из них сейчас больше привлекал ее внимание. Отвергнутые Юлией, они между тем были по вкусу Кристине. Разбрасываться такими глупо. Одного из них она была бы не против заарканить, хотя бы на некоторое время. А там будет видно. Чем черт не шутит. Может статься, что и надолго. Юля закопалась в мужиках, а у нее еще толком и выбора не было. С этими мыслями Кристина и вернулась к кафе.

Ругаясь, отряхиваясь и поправляя рубахи, парни направились к своим машинам. А Кристина все никак не могла определиться, трудно было от одного из них отказаться. Оба нравились ей.

Наконец сорвалась с места. Будь что будет, кто первый прореагирует на нее, тому и отдаст предпочтение. Они увидали ее оба. Но Пашка покривил лицо, отвернулся и прыгнул в машину. Валентин задержался, пробежал глазами по ее фигуре, шагнул навстречу:

– А где она? – Он не назвал имени Юлии, хотя спрашивал о ней.

Вопрос не понравился Кристине, ей хотелось, чтобы сейчас он обратил внимание на нее. Впрочем, девушка понимала парня:

– Ушла, – ответила неопределенно.

Валентин остановился, его брови сошлись в ожидании последующих объяснений. Кристина, видя это, вынужденно слукавила:

– Наверно, ко мне на квартиру ушла. Она у меня живет.

Лицо парня покраснело от надсады:

– Тупица! – вскрикнул он. – Как же я не сообразил! Давно должен был догадаться!

Девушка пальцами раскидала по плечам длинные черные волосы и хмыкнула:

– Конечно, тупица, потому что до сих пор не понял, что ты ей больше не нужен. Удивляюсь, как долго это доходит до мужиков.

Длинные, как у женщин, ресницы Валентина заметались сверху вниз:

– А кто ей нужен? Этот шаромыжник, что ли, – он имел в виду Пашку.

Острый красивый носик Кристины еще больше заострился:

– Ты лучше меня должен знать. Муж все-таки!

Валентин раздраженно заиграл скулами:

– Да какая она жена? И никогда не была ею.

Кристина не поняла, чего было больше в этом раздражении, непроходящей любви к жене или вспыхнувшей ненавидел к Юлии. Но была уверена, что его ненависть не расстроила бы и не испугала подругу, ибо он уже был отрезанным ломтем для Юлии. Зато для себя Кристина готова была подобрать этот ломоть. Посмотрела в глаза парню и проговорила:

– Ваши дела меня не интересуют. Впрочем, мне кажется, ваши дела уже закончились. Я знаю Юлю. Если она отрезает, то напрочь. Забудь. И оглянись вокруг. Солнце продолжает светить.

Валентин вперил в Кристину долгий взгляд, словно увидал ее впервые. Такой взгляд понравился девушке. Он поглощал ее. Наконец парень бросил:

– Едем!

– Ко мне? – спросила Кристина. – Ты надеешься найти ее или у тебя другой интерес?

– Едем, – скупо повторил Валентин и открыл для нее дверцу авто.

Кристина села. Подъехали к дому, где была ее квартира. В подъезд она вошла первой. Он ступал следом, и девушка слышала близко от себя его дыхание.

Нажала на кнопку звонка. Нарочно, как будто не знала, что подруги в квартире нет. Давила, осознавая, что к двери никто не подойдет. Разыгрывала спектакль, делая удивленным лицо:

– Не понимаю.

Валентин молчал. Кристина открыла дверь ключом, окликнула Юлию, прошла по комнатам и развела руками:

– Не пришла. Где-нибудь бродит. Подождешь или как? – И, не дожидаясь ответа, предложила: – Проходи в комнату.

Валентин стоял в раздумьях, он уже не понимал, зачем пришел сюда. Он все сильнее чувствовал, как любовь, которую испытывал к жене, превращалась в злую боль и ненависть. Больше Валентин не хотел прощать Юлию и во всем винить себя. Теперь его выворачивало наизнанку от мысли об ее измене.

Он не раскаивался, что ударил ее в кафе, и не сожалел, даже радовался, что сделал это. Сейчас он хотел бы снова ударить ее по лицу и увидеть слезы в глазах. Отомстить за свою слепую любовь и за ее неблагодарность. Больше никакого прощения.

Кристина провела его в комнату. Он сел на стул, облокотился на крышку стола. Оба молчали. Девушка опустилась на диван. Валентин посмотрел на свою рубашку, пальцами попытался отряхнуть с нее грязь, но не удалось. Кристина сказала:

– У тебя лицо в крови.