Мученик - Рори Клементс
Шрифт:
Интервал:
— Ты что, Глиб, сам себя так изувечил? — произнес Шекспир вместо приветствия.
— Помощник шерифа решил поиграть моей головой в теннис дубинкой вместо ракетки.
— Надеюсь, тебя хорошо кормят.
— Еще бы, господин Шекспир. Особенно мне по вкусу сырые крысы. А что касается баланды, то, что на входе в мой организм, что на выходе, она не слишком меняет свой запах и цвет.
Шекспир повернулся к Слайду.
— Гарри, господин Глиб считает свое пребывание здесь вполне приятным. Он сохранил чувство юмора. Может, стоит отправить его в «Литтл-Из», что в Тауэре…
Слайд хихикнул.
— Я слышал, что в это время года сидеть в тюрьме на Вуд-стрит особенно неприятно.
Шекспир повернулся к заключенному.
— Итак, Глиб, мне донесли, что ты желаешь что-то сообщить. Надеюсь, я не напрасно потратил время, проделав сюда путь, ибо если это не так, пеняй на себя.
Глиб запустил пальцы в свою кишащую вшами шевелюру, из которой выпало несколько личинок. Он подобрал одну и съел. Когда Шекспир удивленно поднял бровь, Глиб застенчиво улыбнулся.
— Это же еда, господин Шекспир. На том, что нам здесь дают, даже мышь долго не продержится.
— Итак, что ты хотел мне рассказать?
— Вы даете слово, что меня освободят, когда услышите, что хотели?
— Только все тщательно проверив.
— А можно мне забрать свой пресс?
— Нет, Глиб. Думаю, его уже разрубили на дрова. Но если мне понравится то, что ты расскажешь, я оставлю немного монет, чтобы тебя кормили.
Глиб беспомощно пожал плечами.
— Тогда мне остается только принять ваши условия. Вы хотели знать, где я услышал о смерти леди Бланш Говард. Я расскажу. О кусочке кости и серебряном распятии, найденным в теле той леди, мне рассказала сама мамаша Дэвис. Мне думается, что вам хотелось бы это узнать.
— Мамаша Дэвис? Что за мамаша Дэвис?
— Та самая мамаша Дэвис, а что есть другая? Знаменитая колдунья, которая приготовила приворотное зелье для графа Лестера.
— Хочешь сказать, что эта женщина существует? — Шекспир был раздражен. Ему были нужны сведения, а не слухи.
— Конечно, господин Шекспир. Она — источник большинства моих сплетен.
— Я считал, что это плод воспаленного воображения какого-нибудь паписта.
— Нет, что вы. Она существует. Знаменитая ведьма, которая может приворожить достаток или порочность, любовь или убийство, что пожелаете. Но плата за ее услуги велика, вроде той, что сейчас плачу я.
— Ты полагаешь, что в неприятностях, что с тобой приключились, виновата эта мамаша Дэвис?
— Еще бы. Я не смог выплатить ей полную сумму. Больше такой ошибки я не совершу, господин Шекспир…
— Где можно найти эту ведьму?
Глиб уныло хохотнул.
— Вы ее не найдете. Она сама вас найдет.
— Но как, скажи на милость, она узнает, что я ее ищу?
— Она же ведьма. Ей известно то, о чем другие даже не догадываются.
Шекспир обернулся к Слайду.
— Ты слышал об этой женщине?
Слайд неспешно кивнул.
— Не хотел бы я попасть к ней в немилость.
Чутье подсказывало Шекспиру, что подобным россказням нельзя верить. Однако, ведьма она или нет, она что-то знала об убийстве леди Бланш.
— Глиб, когда она меня найдет?
— Очень скоро.
— А где она живет?
— Витает в воздухе.
— Что за чушь ты несешь! Как выглядит эта женщина?
— Она может оказаться и грязной старой каргой, которой место в «Ньюгейте», или прекрасной и соблазнительной девицей.
— А когда ты с ней встречался, как она выглядела?
— По правде сказать, она очень походила на мою мать. Но я знаю, что иногда она принимает облик кошки, это ей проще всего.
При этих словах Шекспир рассмеялся так громко, что заключенные обернулись, чтобы посмотреть, кому так весело в этой отвратительной тюрьме.
— Кошка! Тогда, видимо, ты ее съел. Ты останешься здесь, Глиб. Единственной твоей надеждой на освобождение остается эта мамаша Дэвис, — хотя я сильно сомневаюсь, что она вообще существует, — которая найдет меня и все прояснит. Хорошего дня. Я оставлю шиллинг тюремщику, чтобы тот купил тебе еды, хотя ты этого и не заслуживаешь.
Дома на Ситинг-лейн Шекспира в дверях встретила Джейн.
— К вам снова заходила госпожа Марвелл. Она хотела поговорить с вами по очень срочному делу.
— Еще что-нибудь?
— Да, еще вот это. — Джейн вручила ему запечатанное письмо. — Посыльный принес это час тому назад.
Шекспир сломал печать. Внутри было короткое послание:
«Если желаете узнать правду об интересующем вас деле, приходите в три часа. Вас встретят в „Медвежьем саду“, у главного входа в загон для травли.
М.Д.»
М.Д. Мамаша Дэвис. У него мурашки побежали по спине. Конечно, ему придется пойти, хотя чутье подсказывало немедленно отправиться в Доугейт к Кэтрин Марвелл. Но визит придется отложить. Если эта ведьма действительно что-то знает, то она — ключ к убийству леди Бланш, а если его предположение верно, то и к попытке покушения на Дрейка. Только убийца или тот, кто хорошо с ним знаком, мог знать о предметах, найденных при осмотре тела леди Бланш.
— Хозяин, это еще не все. Здесь ваш брат Уильям.
Шекспир нахмурился.
— Уильям?
— Он приехал в Лондон вместе с актерской труппой «Слуги королевы».
— Понятно. Что ж, я повидаюсь с ним, но позже.
Появление младшего брата было некстати.
Он сел на лошадь, пересек мост, миновав Большие каменные ворота, повернул направо и поехал дальше по лабиринту из множества узких улочек и домов для бедняков, населявших Стьюз-Бэнк района Саутуорк. На ступени церкви Спасителя, мимо которой он проезжал, радостно высыпала скромная свадебная процессия, и Джон поднял шляпу, приветствуя пышнотелую невесту. Приятно увидеть что-то обыденное в эти нелегкие времена; это напомнило ему о том, ради чего он сражался в войне секретов Уолсингема. На мгновение в его воображении возникла картина: Кэтрин Марвелл в шелковом, отделанном золотом и соболями платье цвета слоновой кости и чернослива, а ее темные волосы каскадом спускаются по плечам. Но Шекспир прогнал видение и поехал дальше. Подобным мыслям сейчас не время.
Загон для травли медведей был закрыт. Голые ветви деревьев сада создавали унылое впечатление, но уже через несколько недель наступит весна, печаль отступит, и сад снова наполнится весельем, как и любимцы горожан, медведи Гарри Ханк, Болд Таркин, которые каждую среду и воскресенье будут давать представления. В день медвежьей травли сад заполнится людьми, торговцы, нараспев выкрикивая названия своих товаров, будут предлагать орехи, фрукты и пирожки с шафраном, а менестрели будут петь и играть, ожидая, что кто-нибудь бросит им фартинг.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!