Феи Гант-Дорвенского леса - Марина Александровна Беляева

из-за спешки и своей криворукости. Так-то эта чудо-корзина даже брешь не дала, когда её в очередной раз обронили на землю. А ведь феи знатно её поломали… Заколдованная, что ли?

— Боюсь, ты права, — произнесла после недолгого молчания Кейтилин. Тилли не могла увидеть её лицо, но девочка не сомневалась в том, что оно было грустным. — Ну ничего, что-нибудь придумаем…

— И что же? — с сомнением спросила Тилли. — Лично я корзины плести не умею.

— Да зачем же корзины? — Кейтилин начала доставать и класть вещи на землю. — Мы одеяло будем вместо мешка использовать. А по ночам… можно возле костра спать, например.

— Да сдохнешь ты без одеяла спать, — фыркнула Тилли, но совсем не сердито, а задумчиво. — Ладно б лето, а то осень же. Ещё ж даже комары не все улетели…

— Комары на зиму не улетают, — назидательно произнесла Кейтилин. — Они в воду ныряют и спать ложатся, как мухи.

— Смотрите, какая умная! — рассердилась Тилли. — Ты придурочная, что ли, совсем? Какая вода, комары ж по воздуху летают?

— Они яйца в воде откладывают! — громко ответила Кейтилин. — Ты что, совсем книг не читаешь?!

— Ой, простите, Ваше Высочество! Может, мне ещё и в рысторанах кушать?

— У тебя что, книг нет? — неожиданно серьезно спросила Кейтилин.

Тилли почувствовала, как Кейтилин смотрит в её сторону, и немного смутилась. Она не думала, что кого-то серьезно может беспокоить такая ерунда, как книги, однако Кейтилин, казалось, это удивило по-настоящему. Книг нет, подумаешь! У Тилли и еды дома нет, причем тут книги вообще. Она ж даже не знает, у кого они вообще есть, эти книги. Ну, кроме Кейтилин, но у неё и с едой всё в порядке, и даже хозяйство наверняка есть, и хорошее. Может быть, даже лошади.

— Ну нет, — буркнула Тилли, смущаясь и оттого сердясь. — Тебе-то что?

Кейтилин замолчала. По всей видимости, эта новость поразила девочку до глубины души. Тилли окончательно охватило смущение, причину которого она совершенно не понимала. Что за история-то вообще такая глупая! Ну не шутка ли, она стесняется девчонки, которая её про книжки дурацкие спросила!

— Что, правда? Ни одной-ни одной? — наконец произнесла Кейтилин, и Тилли взорвалась.

— А про еду ты меня спросить не хочешь?! — яростно прошипела она, до боли сжимая кожу на своих руках. — А про то, есть ли у меня дома корова хоть какая-нибудь? Хоть самая тощая? Есть ли у меня мыло, чтобы хоть попытаться смыть грязь со своей кожи? После фабрики эх как хорошо — взял мыла кусок, пошёл на речку и купайся, сколько влезет! А потом сразу в новое платье! Только у меня и платья нет — может, ты мне его подаришь, а?! Или, может быть, сразу ботинки? Туфельки красивые, чтобы по лесу в них ходить, как ты? Хорошо будет, Кейтилин? Знаешь что, плевать я хотела на твои книжки, гори они все огнем! Мне жрать дома нечего, кроме картошки и хлеба! И хорошо, если сестрице премию дадут, тогда знаешь, что нам за это полагается? Ошметки мяса из короба! И это если у торговца оно останется, потому что кусок с коровы стоит в два раза дороже, а курица есть не всегда! Конечно, есть у меня книги, Кейтилин! Целая библиотека! Тьфу!

И в конце своей речи Тилли эффектно харкнула на землю. Девочка пожалела, что Кейтилин не увидела этот плевок; эх, вот бы его пацанам с фабрики показать! Раньше у Тилли всё никак не получалось плеваться так же, как они, поэтому над ней смеялись — а сейчас пусть только попробуют!

Эх, и почему это умение пришло к ней так не вовремя.

— Почему ты на меня кричишь? — дрожащим голосом произнесла наконец Кейтилин. Судя по всему, она была готова сейчас заплакать. — Что я такого тебе сделала? Я просто спросила…

— Просто даже мухи не срут, — мрачно ответила Тилли. Ещё чего, теперь её виноватой пытаются выставить! Ну уж нет, не дождётся! — Спросила она, тоже мне…

— Но тебе не надо было на меня кричать. Я ведь ничего плохого тебе не сказала. Ты ж не злая, почему так ведешь себя?..

— А ты как будто знаешь, какая я, ага, — хмыкнула девочка. — Слушай, принцесска, заканчивай ты с этими своими «ты ж не зла-а-ая, не кричи-и-и»… Хочу и кричу, тебе-то что с того? Хоть думать будешь перед тем, как что-либо спрашивать!

— То есть ты даже читать не умеешь?

Этот вопрос поставил Тилли в тупик. Она думала, что Кейтилин сейчас заплачет, или, как обычно, начнёт, что, дескать, «ты такая плохая, почему так себя ведёшь, ты грубая, прекрати»… Но почему она вдруг спросила, умеет ли Тилли читать? Что это вообще за вопрос такой дурацкий? Почему он был задан?

— Нет, конечно, — растерянно ответила девочка, а затем взяла себя в руки и с вызовом произнесла: — Я ж тебе сказала, идиотина, книжек-то у меня нету! Откуда читать-то? Из воздуха, что ли, научусь?

Наступило молчание. Тилли думала, что Кейтилин замялась или же просто обиделась на неё. Во всяком случае, такому повороту она б ничуть не удивилась. Подумаешь, эка невидаль! Расстроили бедняжечку, утютю! Злая девочка, оказывается, книжек не читает! Ага, зато ума в голове побольше будет, а эти книжки все только для богатых и тупых написаны. Ей-то что там читать? Она и так всё знает, и про комаров тоже! Ишь чего придумали, в воде живут… да кто это выдумал-то вообще! Каждый ребёнок знает, что совсем маленькие феи летом ездят на них, а потом комары улетают вместе с птицами и возвращаются по весне. А тут — вода какая-то, мухи…

В тишине раздалось частое дыхание. Тилли осторожно посмотрела в сторону Кейтилин: хотя глаза девочки уже привыкли к темноте, но она так и не смогла рассмотреть, что вытворяет эта больная. Как будто глаза руками вытирает… или нет? Эх, темно, ни зги не видать!

— Ты чего там делаешь, блаженная? — нарочито грубо спросила Тилли. Нехай, пусть привыкает, неженка.

— Плачу, — честно ответила Кейтилин. — Ты меня обидела, а ещё мне тебя очень жалко. Я б с ума сошла без книжек.

И вновь слова Кейтилин обескуражили Тилли. Она не понимала, почему бы Кейтилин просто на неё не наорать, раз она обиделась: так хоть ясно было бы — рассердилась, ну и всё! И эти слова про то, что ей жалко… а чего жалеть-то? И реветь из-за этого зачем? Что она вообще хочет от Тилли?

И самое паршивое, что Тилли ей и ответить ничем не может. Ну что она ей