Женщина в окне - А. Дж. Финн

Вопреки желанию я ухмыляюсь.

– Понимаю, сейчас у вас тяжелые времена. Плохая неделя.

Невольно киваю головой. Он такой приятный. Из него получился бы хороший психоаналитик.

– Но подобное поведение никому не поможет, и вам в том числе.

Он еще не произнес ее имени. Назовет ли?

– Сказанное вами в пятницу кое-кого сильно смутило. Только между нами. Миссис Рассел очень нервничает.

Вот оно, назвал-таки! Еще бы ей не нервничать. Она выдает себя за другую женщину.

– Думаю, ее сын тоже от этого не в восторге.

Я открываю рот:

– Я говорила…

– Значит, я… – Он умолкает. – Что вы сказали?

Я морщу губы:

– Ничего.

– Уверены?

– Да.

Он хмыкает.

– Хотел попросить вас – постарайтесь не волноваться. Приятно слышать, что вы выходите из дому.

Это шутка?

– Как там ваш кот? Такой же своенравный?

Я не отвечаю. Похоже, Литл не придает этому значения.

– А ваш съемщик?

Я кусаю губы. Внизу стремянка подпирает дверь в цокольный этаж. Я видела там около кровати Дэвида сережку мертвой женщины.

– Детектив! – Я сжимаю телефон. Мне необходимо снова это услышать. – Вы действительно мне не верите?

Долгое молчание, затем он глубоко и шумно вздыхает.

– Простите, доктор Фокс. Наверное, вы убеждены в том, что, по вашим словам, случилось у вас на глазах. Я же… поверить в это не могу.

Ничего другого я и не ждала. Прекрасно. Все прекрасно.

– Знаете, если вы захотите с кем-нибудь переговорить, у нас есть хорошие консультанты, которые смогут вам помочь. Или вы просто выслушаете их.

– Спасибо, детектив. – Голос у меня напряженный.

Очередная пауза.

– Не принимайте все близко к сердцу, ладно? Я сообщу миссис Рассел о нашем разговоре.

Я вздрагиваю. И быстро даю отбой.

Прихлебывая вино, я хватаю телефон, выхожу в коридор. Мне хочется забыть о Литле. Хочется забыть о Расселах.

«Агора». Посмотрю, нет ли сообщений. Спускаюсь, ставлю бокал в кухонную раковину. Вхожу в гостиную, набираю свой пароль на экране телефона.

«Пароль неверный».

Я хмурюсь. Промахнулась неловкими пальцами. Во второй раз долблю по клавиатуре.

«Пароль неверный».

– Что такое? – удивляюсь я.

В гостиной становится темно, я включаю лампу. Еще раз аккуратно и осторожно набираю: 0214.

«Пароль неверный».

Телефон подергивается. Он заблокирован. Ничего не понимаю.

Когда я в последний раз набирала свой пароль? Чтобы ответить на звонок Литла, он не был мне нужен. До этого я звонила в Бостон по скайпу. В голове у меня туман.

Я в раздражении возвращаюсь в кабинет к компьютеру. Наверняка электронная почта не заблокирована. Ввожу пароль для компьютера, захожу на домашнюю страницу Gmail. Мой псевдоним предварительно введен в адресное поле. Медленно набираю пароль.

Да – я вошла. Восстановление доступа в мой телефон достаточно простое – через шестьдесят секунд во входящих сообщениях появляется код замещения. Я ввожу его на экране телефона, потом изменяю на 0214.

И все-таки, какого черта? Может, истек срок действия пароля – такое бывает? Или я его изменила? Или все дело в неловких пальцах? Грызу ноготь. Память моя уже не та, что прежде. Как и двигательные навыки. Смотрю на бокал с вином.

В моем почтовом ящике меня ожидает несколько писем. Обращение от нигерийского принца, остальное – депеши от моей команды «Агоры». Я посвящаю ответам час. Митзи из Манчестера недавно поменял препараты для подавления тревожности. Кала88 помолвлена. А БабуляЛиззи, похоже, сумела сегодня днем в сопровождении сыновей сделать несколько шагов по двору. Пожалуй, и я тоже.

После шести на меня неожиданно наваливается усталость. Обмякнув, я падаю вперед, словно подушка, после того как ее хорошо взбили, и кладу голову на стол. Мне надо поспать. Вечером приму двойную дозу темазепама. А завтра смогу заняться Итаном.

Один из моих пациентов, не по годам развитой, начинал каждый сеанс словами: «Это очень странная вещь, но…» – а затем принимался описывать совершенно ординарные события. Сейчас я чувствую то же самое. Это очень странно, но то, что минуту назад казалось таким важным – что казалось важным с четверга, – вдруг съежилось и погасло, как пламя на ветру. Джейн. Итан. Та женщина. Даже Алистер.

Я носилась на всех парах, а теперь на последнем издыхании. «На винных парах», – слышу насмешливые слова Эда. Ха-ха.

Я поговорю с ними. Завтра. С Эдом и Ливви.

– Эд.

Потом, минуту спустя – или, может быть, час:

– Ливви.

Мой голос был не громче дыхания. На уровне глаз парило маленькое облачко, призрачно-белое в промерзшем воздухе.

Откуда-то доносилось чириканье – оно звучало неподалеку, не умолкая, на одной ноте, как голос обезумевшей птицы.

Потом оно прекратилось.

Взор застилала тонкая красная пелена. Голова пульсировала от боли. Болели ребра и спина. В горле сильно жгло.

К моему лицу сбоку прижималась смятая подушка безопасности. Перед глазами висело растрескавшееся, искореженное лобовое стекло.

Я нахмурилась. У меня в голове перезапускался какой-то процесс, был какой-то сбой в системе, звучал сигнал тревоги.

Я глубоко вздохнула, закашлялась. Услышала, как хриплю от боли. Покрутила головой, почувствовала, что макушка упирается во что-то. Необычно, правда? И я чувствовала, что слюна скапливается у нёба. Каким образом…

Звон прекратился.

Понятно, автомобиль перевернулся.

Я вновь закашлялась. Мои руки опустились, уперлись в обшивку у моей головы, словно пытаясь перевернуть машину, вытолкнуть меня вверх. Я услышала, как вою, бормочу что-то.

Я повернула голову. И увидела затылок Эда. Он не шевелился. Из уха у него сочилась кровь.

Я позвала его по имени, просто попыталась выдохнуть этот единственный слог, растаявший в морозном воздухе крошечным облачком. Горло у меня сильно саднило, сдавленное ремнем безопасности.

Я облизнула губы. Языком нащупала пустоту в верхней десне на месте зуба.

Ремень безопасности, как проволока, врезался в пояс. Правой рукой я нажала на пряжку, нажала сильнее, охнула, когда она щелкнула. Ремень съехал с моего тела, и я повалилась на крышу.