Второй обряд - Женева Ли

сказала я, желая убедиться, что Джулиан не сомневается, что я чувствую. Я положила руку на его ладонь. ― Ты уверен, что не хочешь присоединиться?

― Нет, ― мягко сказал он. ― Повеселись с друзьями. Машина в твоем распоряжении, когда она тебе понадобится, как и я.

Я на секунду задумалась, не послышался ли мне непристойный подтекст его слов. Затем он протянул свою руку, переплетая наши пальцы, и поднес наши сцепленные руки к губам. По моей коже пробежала волна темной магии, и я прикусила губу, почувствовав, как потеплело все мое тело. Джулиан улыбнулся и поцеловал мою руку.

― Увидимся вечером. ― Мне было все равно, даже если бы он выкупил весь Сан-Франциско для празднования моего выпускного. Было только одно место, где я хотела закончить этот вечер ― его постель.

Остальные вышли из машины. Я двинулась за ними, но Джулиан скользнул к открытой двери и плавно вышел, протягивая мне руку. Тем временем я перемещалась в салоне, стараясь не задрать юбку, скользя по сидениям лимузина. Я приняла его руку, и он поставил меня на ноги. Другая его ладонь переместилась на поясницу и задержалась там.

― Передумал? ― с надеждой спросила я.

Его взгляд метнулся к Оливии, и он с ухмылкой покачал головой. ― Просто прощаюсь. ― Он наклонился, опустив лицо к моему. Но в тот момент, когда наши губы уже почти соприкоснулись, он замер. ― Я люблю тебя.

― Я тоже тебя люблю, ― задыхаясь, ответила я. Разве любовь ― это достаточно сильное слово, чтобы описать то, что я чувствовала к нему? Его губы коснулись моих, и несмотря на то, что поцелуй был достаточно сдержанный, я чувствовала себя так, словно растеклась лужей у его ног.

Кто-нибудь придет, если ты подашь сигнал, но все равно будь осторожна.

Я улыбнулась ему и слегка наклонила голову.

― О, да ладно. ― Оливия застонала и направилась ко входу, где служащий в форме вежливо улыбнулся и открыл для нее дверь.

Алексия и Таннер одарили меня сочувственными взглядами, когда мы последовали за ней. Когда мы дошли до двери, Таннер оглянулся через плечо и остановился. ― Кажется, он забыл тебе что-то сказать.

Оливия снова застонала.

Я слегка повернулась и подняла бровь, увидев, что Джулиан все еще стоит у открытой двери лимузина. Водитель уже вернулся за руль.

Я хочу убедиться, что ты войдешь внутрь в целости и сохранности.

Я закрыла глаза, чтобы показать ему, что поняла, и зашла в лобби. Когда я оглянулась на лимузин, дверь уже закрывалась, а Джулиан скрылся из виду.

― Он просто ждал, пока ты окажешься внутри? ― спросила Алексия, выглядевшая так, будто она может схватиться за грудь и упасть в обморок на месте. ― Где ты его нашла?

― Это вышло случайно. ― Как бы я хотела сказать ей, что он ― красивый, сверхзаботливый вампир, который веками ждал меня, чтобы спариться. Как бы мне хотелось поделиться этим с моими друзьями. Но судя по решительному неодобрению Оливии, вряд ли она оценит, если я это сделаю.

― На какой-то вечеринке для богатых мудаков, которые покупают все, что хотят, включая женщин, ― сказала Оливия, словно подтверждая мои мысли.

Мое терпение лопнуло, и я развернулась к ней. ― В чем твоя проблема?

― Моя? В чем твоя проблема? ― возмутилась она, привлекая любопытные взгляды вошедших в холл. Она проигнорировала их и продолжила. ― Я не забыла, как сильно он тебя обидел. Как ты могла простить его после этого?

― Это не имеет значения, ― сказала я, не повышая голоса. ― Я простила его. Почему ты не можешь?

― Потому что я не доверяю ему, и я не думаю, что ты мыслишь здраво. ― Она проигнорировала попытки Алексии прекратить спор и уставилась на меня. ― Я думаю, ты потеряла с ним девственность и теперь не в себе.

У Таннера открылся рот, но он быстро взял себя в руки. Встав между нами, он кивнул в сторону небольшой аудитории, которую мы привлекли. ― Давайте обсудим это наедине.

Но Оливия проигнорировала и его вмешательство и вытянула шею, чтобы увидеть меня. ― Ты переспала с ним, не так ли? В тебе что-то изменилось. Я знаю, что это связано с ним.

Мое сердце гулко забилось в груди, я понимала, что люди смотрят и ждут, что я отвечу. Трещина, образовавшаяся в моей дружбе с Оливией, стала еще глубже. Я знала, что она беспокоится. Я знала, что я ей небезразлична. Но сейчас я снова видела свою маму, требующую, чтобы я выбрала между ней и своим мужчиной. В моей голове всплыли насмешливые комментарии Сабины о том, что я никогда не буду достаточно хорош для ее сына. И что-то оборвалось внутри меня.

Но слез не было. Я не чувствовал печали. Вместо этого темная сила просочилась сквозь мои новые трещины. Мое сердце билось так быстро, что я готова была поклясться, что это крылья его магии бьются о клетку. Я чувствовала, как его тьма проникает в мою кровь, стирая все сомнения в том, кто я и чего хочу, и единственное что я могла сделать, это не откинуть голову назад и не зарычать.

Вместо этого я позволила этой силе создать вокруг себя защитный барьер. Я позволила ей успокоить меня своим свирепым присутствием. Я никогда не боялась сражаться, за исключением тех случаев, когда дело касалось тех, кого я любила. Оливия была права. Я изменилась. Я не хотела терять ее, но и не собиралась извиняться за то, кем я стала.

Я долго смотрела на нее, и темная сила хлопала во мне своими могучими крыльями. Одним словом я могла освободить ее. Но мне не нужно было ничего доказывать. Мне не нужно было объясняться. Хотя я с радостью рассказала бы ей все сочные подробности, если бы она попросила. Не говоря ни слова, я развернулась и пошла в сторону лифтов, направляясь прямо к тому, который был обозначен как «Пентхаус».

Дойдя до него, я остановилась, удерживая палец над кнопкой «вверх» на панели, и бросила взгляд через плечо. Алексия и Таннер отставали от меня всего на несколько шагов. Глаза Таннера расширились, но он ничего не сказал. Алексия слегка похлопала меня по плечу.

А Оливия все еще стояла там, где я ее оставила. Я повернулась, подняла голову и протянула довольно хрупкую оливковую ветвь.

― Ты идешь?

Мы с минуту смотрели друг на