Второй обряд - Женева Ли

о женщине. Никаких сведений о членах семьи, даже о ее родителях. Никаких признаков того, что в ее жизнь существовало что-то помимо Теи и времени, проведенного на лечении. Но именно результаты анализов меня озадачили. Ранее этим вечером я признался, что у меня больше одной степени. На самом деле у меня их было больше дюжины, в том числе по медицине. Но, несмотря на мое образование, результаты не имели смысла. ― Я думал, у нее ремиссия.

Если я правильно помнил, Келли находилась в состоянии ремиссии за несколько дней до ее загадочного исчезновения. Анализы, проведенные всего за неделю до этого, не выявили никаких признаков рака. Теперь все было совсем по-другому.

― Так и было, ― подтвердил он. ― Я никогда не видел такого агрессивного роста опухоли. Как будто ни одна из ее опухолей никогда не лечилась. Мало того, их стало в два раза больше. Ее действительно нужно показать врачу.

Я закрыл папку и встретился взглядом с его глазами. ― Изменится ли что-то, если она начнет лечение?

― Шанс есть всегда, ― сказал доктор Ривз.

Но мне не нужна была успокаивающая ложь, которую скармливают большинству близких. Я хотел знать, что происходит на самом деле. ― Каковы, по-вашему, ее шансы?

― Может быть, десять процентов, если мы как можно скорее начнем агрессивное лечение, ― мягко сказал он, но его глаза говорили мне, что это очередная ложь.

Келли Мельбурн умирала, и если раньше я сомневался, что с матерью моей пары происходило больше, чем она говорила, то теперь я точно знал, что это так. Рак был не просто агрессивным. Он был неестественным.

― Я никогда не видел ничего подобного, ― признался доктор. ― Вы не знаете, не подвергалась ли она воздействию чего-нибудь, что могло бы вызвать это? Асбест? Что-то аналогичное?

Если асбест ― это самое лучшее, что мог придумать доктор, то нам здесь не помогут.

Прежде чем я успел отмахнуться от него, он добавил: ― Как будто что-то разъедает ее изнутри.

― Магия, ― пробормотал я, думая о силе, скрывающейся в венах самой Теи.

― Что, простите? ― Доктор Ривз поднял брови. ― Вы сказали…

― Ничего, ― оборвал я его. ― Я ничего не сказал. Я передал ему папку с натянутой улыбкой. ― Я ценю вашу помощь.

― Если вам удастся связаться с Келли, пожалуйста, попросите ее позвонить.

― Обязательно. Но я начал понимать, что Келли исчезла не потому, что ее расстроили мои отношения с Теей. Она скрывалась. Но где и почему?

― Ты также должен подготовить Тею, ― добавил он тише. ― Она должна знать, что ее время с матерью может быть очень коротким.

А благодаря мне она может даже не успеть попрощаться. Я должен был найти Келли, и быстро. Я еще раз поблагодарил врача и вышел из больничной палаты. Ничего нельзя было сделать. Я видел анализы. Доктор сказал то же самое. Мать моей пары умирала, и шанс помочь ей зависел от того, выясню ли я, где она находится. Но Келли Мельбурн жила жизнью призрака. У нее не было настоящих друзей. Никто ничего о ней не знал. Кажется, даже ее дочь.

Я вышел в прохладную ночь и плотнее запахнул пальто от пронизывающего ветра. Туман был таким густым, что я не мог разглядеть ни одной звезды. Впрочем, в городе я никогда не мог этого сделать. Такова была цена, которую я платил за то, чтобы находиться в эпицентре жизни. Какую цену заплатит Келли за то, что не дорожит своей собственной? И тут меня накрыло еще одно ужасное осознание, да так сильно, что едва не подкосились колени. Если магия медленно убивала Келли, то неужели та же самая сила текла по венам Теи? Неужели она украдет ее у меня через несколько десятилетий?

Мой желудок сжался, а мир потемнел по краям, когда меня охватила кровавая ярость. Я прожил столько столетий не для того, чтобы найти свою пару и потерять ее вот так. Я не смог бы.

Оставался только один вариант ― тот, который я отказывался рассматривать. Но разве у меня был выбор, кроме как обратить Тею в вампира? Не то чтобы это зависело от меня. Выбор должна сделать она сама, и она должна понимать, во что ввязывается. А до тех пор я должен был подарить ей как можно больше прекрасных моментов нормальной человеческой жизни. Мы отпразднуем ее выпускной. Я придумаю романтический способ сделать ей предложение. Я женюсь на ней. Я подготовлю ее к тому, что она станет обращенным вампиром в мире чистокровных.

Но сначала мне нужно было найти ее мать и устранить разлад, который я между ними вызвал.

Я протиснулся сквозь толпу людей на тротуаре и зашагал к лимузину. Сегодня я ничего ей не скажу. Она заслужила одну ночь счастья, прежде чем я нанесу такой удар.

Подойдя к лимузину, я скользнул внутрь, не дожидаясь пока водитель откроет мне дверь. Я опустился на мягкое кожаное сидение, проверил пальцами пульс, и произнес в интерком: ― Мы можем ехать.

Но двигатель не завелся.

Я снова попробовал обратиться к нему, вспоминая имя водителя, и наконец оно всплыло в моей памяти. ― Хан?

Ничего.

Я нажал на кнопку, чтобы опустить барьер между салоном и водителем, и тут же в ноздри ударил резкий запах железа. Я смог разглядеть профиль Хана, но он не двигался. Не было никаких признаков дыхания. Я втянул воздух и узнал запах, наполнивший кабину.

Запах смерти.

― Черт, ― прохрипел я, с опозданием на секунду взявшись за ручку двери. Прежде чем я успел выйти и подтвердить свои подозрения, задняя пассажирская дверь открылась, и моя сестра скользнула на сидение рядом со мной.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Тея

Как только мы вышли из лифта, к нам шагнул мужчина в угольно-черном костюме. ― Мисс Руссо?

Оливия вздрогнула от неожиданности, а Алексия захихикала. Тем временем я боролась с внезапным желанием удариться головой о стену, но не показывала никаких признаков нервозности.

― Да, ― сказала я, не потрудившись поправить его. Какой в этом смысл? Но Оливия услышала это и, несомненно, сделала мысленную заметку о том, что я не поправила его.

Я ― Джекс, управляющий «Пентхаусом». Мы рады, что вы посетили нас. Пожалуйста, следуйте за мной. ― Он повел нас сквозь толпу. По пути люди оборачивались и смотрели на нас. Вероятно, они пытались понять, что