Марианна. Книги 1-6 - Жюльетта Бенцони

и отчаяния. То Марианна ожидала увидеть Бейля с ее друзьями по бокам, то решала, что все пропало и он арестован. Она посоветовала ему встретиться с Констаном, в дружелюбном отношении которого к ней она не сомневалась.

Было уже совсем поздно, когда аудитор вернулся.

Марианна бросилась ему навстречу, но надежда погасла в ней, едва она его увидела. С таким озабоченным лицом он не мог принести добрые новости…

Они действительно оказались далеко не утешительными. Виконт де Жоливаль и его слуга не покинули Кремль, где по приказу Наполеона их заперли и держали под стражей с момента бегства кардинала.

— Вы говорите, что они не покинули Кремль? — недоверчиво спросила Марианна. — Вы хотите сказать, что император оставил их там, а сам уехал в Петровское? Но это ужасно! Они могли сгореть заживо…

— Не думаю. Там осталось довольно много народа. Добрая часть императорского двора и все войска, обязанные спасти цитадель от пожара. Уезжая, Наполеон только уступил единогласным просьбам своего окружения, боявшегося не обеспечить ему безопасность, вот и все…

— И вы смогли встретиться с ними?

— Как бы не так! Их содержат под большим секретом. Запрещено общаться с ними по какому бы то ни было поводу…

— А Констана вы видели? И известно ли, где они находятся? На месте или в тюрьме?

— Этого я не знаю. Самому Констану, который почтительно приветствует вас, ничего не известно относительно их.» У вас слишком большая слабость к бунтовщице, каковой является госпожа Сант'Анна, — сказал ему император, когда он попытался заговорить о вас. — Если она хочет знать, что я сделаю с ее друзьями, пусть сдастся!«

Наступило молчание. Затем Марианна обескураженно покачала головой.

— Ну хорошо! Он выиграл. Я знаю, что мне остается делать…

В одно мгновение Бейль оказался между ней и дверью, загораживая проход руками.

— Вы хотите идти сдаться?

— Я не вижу другого выхода. Они в опасности. Вы можете утверждать, что император не готов отдать их суду и приговорить… чтобы заставить меня вернуться?

— Дело обстоит не так! Если бы их судьба была предрешена, Констан знал бы. Ему сказали бы, надеясь, что он сможет попытаться войти в контакт с вами. Короче говоря, ваша сдача ничего не даст, потому что вы не дали мне договорить. Если вы хотите, чтобы ваших друзей освободили, вы должны не только вернуться, но и привести с собой человека, которого вы выпустили.

Только тогда Наполеон простит!

Ноги у Марианны подкосились, и она рухнула на стул, подняв к молодому человеку полные слез глаза.

— Что же я могу поделать, друг мой? Даже если бы я захотела, — о чем не может быть и речи, — я не знаю, где находится мой крестный. Добрался ли он до Сен-Луи…

— Нет, — сказал Бейль. — Я был там после Кремля. Аббат Сюрже не видел его с начала пожара. Он даже не знает, куда он мог пойти.

— В Кусково, к графу Шереметеву?

— Кусково сгорело, и наши части заняли остатки дворца. Нет, Марианна, вам нечего искать в той стороне. К тому же вы не можете сделать ничего, что удовлетворило бы императора и вас!

— Но не могу же я оставить Жоливаля и Гракха!

Император сошел с ума, вымещая злобу на невинных.

Он так хочет мне отомстить, что способен убить их…

В полном отчаянии она молитвенно сложила руки, и слезы ручьями потекли по ее щекам. Она так напоминала попавшую в западню лань, что Бейль, исходя сочувствием, присел рядом с ней и по-братски обнял.

— Полноте, моя маленькая, не плачьте так! Вы словно героиня романа. И у вас есть верный союзник. Этот честный Констан не изменит вам ни за серебро, ни за золото, ибо он считает, что в этом деле Наполеон хватил через край. Я не сказал ему, разумеется, где вы находитесь, но в случае опасности он сообщит мне в интендантство, и мы сразу примем соответствующие меры…

— Но, мой бедный друг, вполне возможно, что император уже все решил. Не возьмет же он пленников с собой в Париж?

— А кто вам сказал, что он собирается в Париж?

Удивление мгновенно высушило слезы Марианны, и она недоверчиво посмотрела на своего друга.

— Он не собирается?

— Ничуть! Его величество решил перезимовать здесь.

Граф Дюма и ваш покорный слуга получили очень точные приказы относительно снабжения армии. Генерал Дюронель получил другие, касающиеся передвижения войск, а маршал Мортье принимает все меры, чтобы полностью отправлять свои функции губернатора. Он даже нашел здесь группу артистов и обязал их готовиться к выступлениям для поддержания духа французов.

— — Но это же невозможно! Провести зиму здесь!

Хотела бы я знать, что думает об этом окружение императора.

— Ничего хорошего! У всех вытянутые лица. За исключением польской кампании, никто никогда не проводил зиму вне Франции. Судя по тому, что мне сказали, императором движут две противоположные идеи: или Александр согласится на предварительные переговоры о мире и, подписав соглашение, мы вернемся, или же проведем зиму здесь, укрепим армию уже затребованными подкреплениями и весной пойдем на Санкт-Петербург!

— Как? Еще одна кампания… после пережитой катастрофы?

— Может быть, нет. К царю послан гонец. Он везет письмо от генерала Тутолмина, начальника Приюта найденышей, подтверждающее, что французы сделали все, чтобы спасти Москву, и другое — от императора лично царю, уверяющее в его доброй воле и братских чувствах!

— Его братские чувства? Какая нелепость! Это не пройдет…

— — Таково же мнение Коленкура, который хорошо знает Александра. Но император рассердился на него, считая плохим пророком, и теперь не разговаривает с ним. Правда, Мюрат, который продолжает заигрывать с казаками Платова, делает все, что в его силах, чтобы убедить императора, что царь будет счастлив упасть в его объятия. Ах, я чувствую, что все это плохо кончится!

В одном я уверен: в этом году я не увижу Милан!..

Этой ночью Марианна так и не смогла уснуть. Она лихорадочно пыталась найти способ спасти друзей, но кроме того, чтобы отыскать кардинала и сдаться, ничего не нашла. Проникнуть тайком в Кремль невозможно.

Старая цитадель превращена в военный лагерь. Днем и ночью старая гвардия под командованием генералов Мишеля, Гро и Тиндаля несла там охрану у всех ворот, открытых и закрытых. Нет, в эту ощетинившуюся твердыню не пройти. Тогда… ждать? Но до каких пор?

Если Наполеон решил зимовать здесь, это означало как минимум провести шесть месяцев взаперти в этом доме!

Есть от чего сойти с ума!

Конечно, существовала гипотеза, предложенная, по словам Бейля, Констаном: подождать, пока гнев императора утихнет, после чего он, Констан, постарается постепенно