Охотники и жертвы - Райчел Мид

Не зная, верить ему или нет, она с трудом сдерживаларыдания.

— Значит, вот из-за чего Мия ненавидит меня?

— Да. Она ненавидит тебя из-за него. Ну и потому, чтоты из королевской семьи, а ее положение ненадежно. Именно по этой причине онатак стремится пробиться в их ряды и дружить с ними. Я думаю, это простосовпадение то, что она заполучила твоего бывшего бойфренда, но теперь, когда тывернулась, данное обстоятельство лишь усугубило ситуацию. Уведя у нее Аарона ираспустив слухи о родителях Мии, вы, подружки, заставили ее по-настоящемустрадать. Хорошая работа.

Я ощутила внутри Лиссы крошечный укол чувства вины.

— Мне по-прежнему кажется, что ты лжешь.

— У меня много недостатков, но я не лжец. Это твояобласть. И Розы.

— Мы не…

— Распускать приукрашенные слухи о чьих-то семейныхделах. Говорить, что ненавидишь меня. Притворяться, что дружишь с теми, когосчитаешь болванами. Встречаться с парнем, который тебе не нравится.

— Мне он нравится.

— Нравится или нечто большее?

— А есть разница?

— Да. Нравится — это когда ты встречаешься с крупнымсветловолосым болваном и смеешься его глупым шуткам.

И совершенно неожиданно Кристиан наклонился вперед ипоцеловал Лиссу горячо, крепко, яростно, изливая гнев, страсть и вожделение,которые всегда сдерживал в себе. Ее никогда так не целовали, и я почувствовала,что она отвечает на поцелуи, реагирует на Кристиана — ведь он заставил ееощутить себя такой живой, как никогда не удавалось Аарону или кому-то еще.

Кристиан оторвался от нее, но не отодвинулся.

— Вот как это происходит, когда тебе кто-то больше чемнравится.

Сердце Лиссы бешено колотилось от гнева и желания.

— Ну, ты мне не то что нравишься. Думаю, и ты, и Миялжете насчет Андрея. Аарон никогда ничего такого не выдумал бы.

— Конечно, он способен произносить исключительноодносложные слова.

Лисса отодвинулась.

— Уходи. Отвяжись от меня.

Он с комическим видом повел взглядом по сторонам.

— Ты не можешь вышвырнуть меня отсюда. Мы оба подписалидоговор аренды.

— Убираися! — закричала она. — Ненавижу тебя!

Он поклонился.

— Все, что пожелаете, ваше высочество.

Бросив напоследок на Лиссу мрачный взгляд, Кристиан покинулчердак.

Она упала на колени и дала волю слезам, которые так долгосдерживала при нем. Я с трудом пыталась разобраться, из-за чего она,собственно, так страдает. Бог знает, я тоже могу расстраиваться как, к примеру,после инцидента с Джесси, но не так же сильно! Воспоминания обуревали ее,жалили мозг. Разговор об Андрее. Ненависть Мии. Поцелуй Кристиана. Исцелениеменя. Все разом навалилось на нее. Вот что такое настоящая депрессия, поняла я.Вот что такое безумие.

Захлестнутая вихрем чувств, утопая в своей боли, Лиссасделала единственное, что могло дать выход бушующим внутри эмоциям. Открылакошелек и достала маленькую бритву, которую всегда носила с собой…

Ощущая тошноту, но не имея сил вырваться из нее, я увидела,как она разрезала себе левую руку и по белой коже потекла кровь. Как всегда,она не касалась вен, однако на этот раз надрезы были глубже обычного. Больужасная, однако именно благодаря своей интенсивности она позволяла отвлечься отдушевных страданий и почувствовать как снова овладеваешь ситуацией.

Капли крови усеивали пыльный пол, и мир вокруг начал вращаться.Зрелище собственной крови заинтересовало ее. Всю жизнь она пила кровь других —мою, «кормильцев». А теперь — вот она, ее собственная, течет без остановки. Снервным смешком она подумала, что это забавно. Может, позволяя крови течь, онакаким-то образом возвращает ее тем, у кого брала ее раньше. А может, тратитвпустую, тратит впустую священную кровь Драгомиров, над которой все тактрясутся.

Я научилась прокладывать путь в ее голову, а теперь никак немогла вырваться оттуда, оказавшись в ловушке ее эмоций, слишком сильных,слишком захватывающих. Но я должна освободиться — это я понимала каждойчастичкой своего существа. Должна остановить ее. Она слишком ослабела отисцеления, чтобы вдобавок терять так много крови.

Наконец-то сумев вырваться, я обнаружила, что по-прежнемунахожусь в больнице. Дмитрий мягко встряхивал меня, снова и снова произнося моеимя. Рядом с ним стояла доктор Олендзки с мрачным, встревоженным лицом.

Глядя на Дмитрия, я чувствовала, как сильно и, главное,искренне он тревожится за меня. Кристиан когда-то посоветовал мне обратиться запомощью к человеку, которому я могла бы довериться в том, что касается Лиссы,но я пренебрегла его советом, потому что не доверяла никому кроме нее. Однако,глядя на Дмитрия сейчас, снова ощущая возникшее между нами чувство глубокоговзаимопонимания, я осознала, что насвете есть еще один человек, которому можнодовериться.

— Я знаю, где она, — хрипло прокаркала я. —Лисса. Мы должны помочь ей.

Трудно сказать, что в конечном счете заставило меня решитьсяна это. Я долго хранила в душе множество тайн, думая, что таким образом защищаюЛиссу. Однако умалчивать об этой истории с порезами не означало защищать ее. Яне могла заставить ее прекратить, более того, сейчас я задавалась вопросом — непо моей ли вине все началось? Ничего плохого с ней не происходило, пока она неисцелила меня после аварии. Что, если бы она оставила меня раненой? Может, я исама поправилась бы и сегодня с ней все было бы хорошо.

Я оставалась в больнице, пока Дмитрий пошел за Альбертой. Онне колебался ни мгновения, когда я рассказала ему, где Лисса, добавив, что ейугрожает опасность.

После этого все происходило как в замедленном фильме ужасов.Я ждала, время как будто остановилось. Наконец Дмитрий вернулся с Лиссой,пребывающей в бессознательном состоянии. В больнице поднялась суматоха, и всеприкладывали усилия, чтобы я не совала нос в происходящее. Лисса потеряла многокрови, и, хотя у них была под рукой «кормилица», требовалось сначала привестиЛиссу в сознание, чтобы она могла пить кровь, а это оказалось нелегко. Только ксередине академической ночи кто-то решил, что она достаточно стабильна и меняможно допустить к ней.

— Это правда? — спросила она, едва я вошла впалату.

Она лежала в постели, запястья ее были перебинтованы. Язнала, что потерю крови восполнили, но, по мне, она все еще выгляделабледновато.

— Они сказали, что это была ты. Ты сообщила им.

— У меня не было другого выхода. Лисс… Ты порезала себяхуже, чем когда-либо. И после того как ты исцелила меня… а потом вся этаистория с Кристианом… ты могла не справиться и нуждалась в помощи.