Счастливая жизнь для осиротевших носочков - Мари Варей

назначена встреча с профессором Стоуном, и протягиваю свой паспорт. Девушка просматривает его, а потом вбивает мое имя в компьютер.

– Алиса Смит-Ривьер, запись на 14:15. Отделение экстракорпорального оплодотворения на втором этаже. Хорошего дня.

Девушка возвращает мне паспорт, и я, поблагодарив, направляюсь к лифту. Не знаю, существуют ли совпадения или все события нашей жизни уже расписаны кем-то свыше. Не знаю, сами ли мы управляем своей судьбой или Вселенной и хрупким устройством наших жизней управляет случай. Я знаю только, что у меня встреча с Фредом и Джорджем. И на этот раз я не опоздаю.

* * *

Отправитель: Скарлетт Смит-Ривьер

Получатель: Эрика Спенсер

Дата: 15 мая 2019 года

Тема: (без темы)

Дорогая Эрика!

Вы заметили? У меня новый адрес электронной почты.

С этого адреса я и отвечу на ваше последнее сообщение. Да, я вернула свои деньги (оказывается, быть умершей рок-звездой – очень прибыльное дело: денег было так много, что, возможно, их хватило бы вам на совесть!). Понимаю, вы ждете от меня перевода, и нет, я не собираюсь ничего вам переводить.

Делайте что хотите. Мне плевать. Но когда вы напишите мне в следующий раз, я подам заявление за вымогательство.

С наилучшими пожеланиями,

Скарлетт

PS: ах да, самое главное забыла: идите к черту.

* * *

Фактически я беременна пять месяцев, по ощущениям – пять с лишним лет. Я вешу полтонны и большую часть дня провожу с рукой на животе – чтобы чувствовать, как двигаются близнецы, когда я пою им песни «Битлз». Процедура ЭКО не былаприятной, но все получилось на удивление легко. В клинике у меня проверяли паспорт практически на каждом шагу, но никому и в голову не пришло, что он может оказаться не моим. Долорес, гинеколог Алисы, вышла на пенсию, поэтому никто не мог меня разоблачить.

Алиса оказалась права почти по всем пунктам. В отличие от их младшей сестренки, которая несколько лет назад стала звездочкой на небесах, Фред и Джордж появятся на свет. С одной маленькой поправочкой: Фред и Джордж – это не два мальчика, а девочка и мальчик. Но это не имеет значения, поскольку во Франции у имени Фред есть женская форма. Поэтому они будут Фредерикой и Джорджем, что звучит так же красиво.

Все, кто знает о том, что я сделала (за исключением Виктуар, которая назвала меня «очень прагматичной и нацеленной на результат»), то есть Анджела, Саранья и Реда думают, что я безумнее Безумного Шляпника. Но все равно обещали поехать со мной в роддом и помочь после родов. Теперь я знаю, кого укажу в качестве своих экстренных контактов.

Эрика Спенсер выполнила свою угрозу. Таблоиды быстро подхватили новость о моем воскрешении, и следующий месяц я была особенно осторожна, подстриглась и переехала в другую квартиру. Новость вызвала небольшой резонанс, а потом осела, как веганское суфле Анджелы. Никто не знал, правда это или фейк. С тех пор я больше ничего не слышала об Эрике. Гарри прислал мне электронное письмо на адрес Алисы. Письмо было осторожным и сдержанным – мол, он не знает, правдивы ли слухи, но если я и правда жива, то он надеется, что я счастлива. И если я когда-нибудь захочу вернуться к музыке, то мне стоит без колебаний связаться с ним. Он все еще надеялся на второй альбом.

Я не ответила.

Сейчас я сижу на тенистой террасе кафе, которое находится на берегу канала Сен-Мартен, и жду, когда ко мне присоединится Саранья. Оранжевые листья отражаются в зеленой воде, баржа лениво плывет под лучами холодного сентябрьского солнца. Я стараюсь смотреть на Париж глазами маленькой американской девочки, которой когда-то была, и не привыкать к его красоте, чтобы сохранить свою восторженность. Пока у меня неплохо получается.

Прибегает запыхавшаяся Саранья. Она опоздала всего на двенадцать минут, что само по себе чудо. С тех пор, как я забеременела, Саранья обращается со мной так, как будто мне не больше шести и я нуждаюсь в постоянном присмотре.

– Ты одна? – спрашивает она, оглядываясь по сторонам.

– Да, а что? Мы кого-то ждем?

Подошедший официант спрашивает у Сараньи, что ей принести, но она качает головой:

– Ничего, спасибо.

Саранья сияет, глаза на обрамленном каштановыми локонами лице буквально лучатся энтузиазмом.

– Похоже, у тебя хорошее настроение, – с улыбкой говорю я.

– Да! Представь себе, Джереми познакомил меня с твоим бывшим боссом, Крисом.

Сердце у меня в груди сжимается – как и всякий раз, когда Саранья упоминает Джереми, с которым она по-прежнему регулярно видится. Я не пересекалась с ним уже более полугода, но воспоминания по-прежнему причиняют мне боль. Впрочем, это не тема для разговора, и я удивленно поднимаю бровь.

– Ты встречаешься с Крисом?

Саранья смотрит на меня во все глаза, а потом заходится в хохоте.

– Конечно нет! Скажешь тоже! Для меня Крис слишком разговорчив. Помнишь, я рассказывала про анкеты, с помощью которых свожу своих старичков и старушек?

– Да…

– В общем, мы решили сделать приложение, которое поможет пожилым людям найти поблизости друзей со схожими интересами.

– Что-то вроде сайта знакомств для пожилых людей?

Сарания отвечает не сразу, потому что пишет сообщение и оглядывается, словно кого-то высматривая.

– Вот именно! Но знакомств не романтических, а дружеских, учитывающий сходство характеров…

– Ты собираешься запустить проект с Крисом?

– Именно! Мы партнеры! Перед тобой будущая гениальная бизнесвумен, которая совершит настоящую революцию в жизни пожилых людей!

– Ты собираешься бросить работу в доме престарелых?

– Шутишь? Я обожаю свою работу! Мои старички и старушки в восторге от нашей идеи с приложением. Они вложили несколько евро и дают мне много советов! Это так здорово! Я буквально чувствую, что наш проект продлил им жизнь на десяток лет!

Я весело смеюсь, радуясь за Криса, Саранью и ее подопечных из дома престарелых.

– Как поживает Крис?

– О, лучше не бывает. Крис поговорил с моим начальником, и тот позволил ему прочесть в доме престарелых лекцию на тему «Борьба с посредственностью. Как преодолеть неудачи и поверить в себя». Крис даже решил написать об этом книгу… Он фонтанирует идеями и энтузиазмом, что не может не вдохновлять. Нашему миру нужно больше таких людей, как Крис.

Саранья в третий раз оглядывается, высматривая кого-то в толпе.

– Где его черти носят? – бормочет она.

– Кого? У тебя назначена другая встреча?

Не успеваю я произнести эти слова, как краем глаза замечаю до ужаса знакомый мужской силуэт. Вздрагиваю.

– А вот и ты! – восклицает Саранья.

Джереми неуверенно проводит рукой по волосам и растерянно останавливает взгляд на моем выступающем животе. Я запретила друзьям рассказывать ему о своей беременности, поэтому теперь он сбит с толку. Совсем как я.

Саранья встает со стула, который стоит напротив моего, и приказывает:

– Садись.

Джереми слишком ошарашен, чтобы сопротивляться, а я молчу, не в силах ничего сказать.

– Итак, – резюмирует Саранья, – я и без анкеты вижу, что вы созданы друг для друга, а я никогда не ошибаюсь. Знаю, вы оба не любители болтать и предпочитаете молча обмениваться тоскующими взглядами и все такое, но! Порой нужно играть в гляделки, а порой – говорить! Джереми снова одинок и ужасно по тебе скучает, пусть даже не хочет в этом признаваться. Алиса беременна двойней и не может перестать думать о тебе, Джереми, но тоже не хочет в этом признаваться. Ну, теперь у вас есть тема для разговора. Говорите!

На этой прекрасной ноте Саранья водружает на нос солнцезащитные очки, резко разворачивается и решительным шагом уходит, не обращая внимания на наши остолбеневшие взгляды.

Потом мы с Джереми несколько долгих секунд растерянно смотрим друг на друга. Его глаза все такие же голубые и ясные. Он не изменился, разве что щетина теперь чуть короче и кажется тенью на лице. Он одет в простые джинсы и светло-серую футболку. Мимо проходят прохожие, две девочки за соседним столиком хохочут, декламируя фразы из какого-то фильма. Мы с Джереми одновременно открываем рот и тут же закрываем, чтобы дать возможность начать другому.

– Рад тебя видеть, – наконец говорит он.

Всего лишь три коротких слова, произнесенные этим серьезным, спокойным голосом, а я уже таю. Киваю.

– Какой у тебя срок? – осторожно спрашивает Джереми, указывая на мой живот.

Я практически вижу, как мысленно он проводит подсчеты, пытаясь понять, может ли быть отцом, а если нет, то сколько времени мне понадобилось,