Седьмая луна - Габриэль Мариус

– Я не могу ждать две недели, – решительно прервала его Фрэнсин. – Меня интересует только один вопрос: достаточно ли она здорова, чтобы поговорить со мной прямо сейчас?

Доктор Парсонс посмотрел в ее сверкающие зеленые глаза и подумал, что от этой дамы ему просто так не отделаться. Он был опытным специалистом, не раз выдерживал натиск сердобольных родственников, но эта миссис Лоуренс сведет его с ума.

– Жар у нее немного спал, но эта болезнь накапливалась и развивалась в ней на протяжении нескольких лет. Ей нужны продолжительный отдых и эффективное лечение.

– Она уже проснулась? – продолжала напирать на него Фрэнсин.

– Да, миссис Лоуренс, но я должен объяснить вам некоторые особенности ее нынешнего состояния.

– Послушайте, доктор, – нетерпеливо взмахнула она рукой, – мне очень не хочется быть невежливой, но не могли бы вы сделать это после того, как я с ней переговорю?

Доктор Парсонс тяжело вздохнул и поднял вверх руки, показывая, что у него больше нет сил противиться ее натиску.

– Ну ладно, уговорили. – Он посмотрел на часы. – Я даю вам четверть часа, но ни минутой больше. После этого я прикажу медсестрам выставить вас. Кроме того, непременным условием вашей встречи с этой женщиной являются хирургическая маска и ваше обещание ни при каких обстоятельствах к ней не прикасаться.

– Спасибо, доктор, вы очень любезны. Мне незачем прикасаться к ней. Всего лишь несколько слов, не более. А сейчас проводите меня, пожалуйста.

Хирургическая маска закрывала почти все лицо Фрэнсин, оставив только сверкающие от нетерпения глаза. Она быстро шагала по коридору вслед за доктором в инфекционное отделение, отделенное от остальной части больницы двойными дверями и неприступными медсестрами. Мощные вентиляторы нагнетали сюда воздух, не допуская его в другие помещения. В душе у нее боролись смешанные чувства нетерпеливого ожидания и вполне объяснимого страха, что результат беседы может ее разочаровать. Эта Сакура Уэда играла с ней в какую-то весьма хитрую игру, исход которой предрешить было невозможно. Правда, утешало то, что сбежать она не могла и поэтому ей придется ответить на многие неприятные для нее вопросы.

Доктор открыл перед ней дверь, и Фрэнсин решительно вошла внутрь. Сакура сидела на постели, а медсестра измеряла ей кровяное давление. На ее оголенной левой руке ярко выделялась знакомая татуировка. Сакура затравленно посмотрела на гостью глазами зверька, которого только что поймали и, по его мнению, собираются немедленно освежевать. Никто из них не удосужился поприветствовать друг друга, что было вполне естественно. Сейчас они были врагами, и им было не до любезностей.

– Вы не имеете права так поступать со мной, – злобно процедила сквозь зубы Сакура.

– А как я с вами поступила? – невозмутимо спросила Фрэнсин.

– Вы устроили охоту за мной, а сейчас держите в этой тюрьме, – последовал ответ.

– В тюрьме? – поразилась Фрэнсин и мгновенно просчитала, во что ей обходится ежедневное содержание этой авантюристки в такой дорогой клинике.

: – Да, они накачали меня наркотиками, кололи всякую гадость, а теперь хотят отрезать волосы. Вы не имеете на это права.

Фрэнсин внимательно прислушивалась к тембру ее голоса. К сожалению, никаких знакомых интонаций она в нем не, обнаружила. Он был ровным и приятным, но когда она злилась, становился хриплым и надтреснутым.

– Тебе не стоит волноваться, – спокойно сказала она, пытаясь вызвать у девушки доверие. – Эти люди просто хотят помочь тебе. Откровенно говоря, речь идет о твоей жизни.

– Ничего страшного у меня нет, – отмахнулась та. – Я прожила с этим много лет и оказалась сильнее всех болячек.

– Нет, – ровным голосом возразила Фрэнсин, – не совсем так. Это серьезная болезнь, которая может привести к печальному исходу. Ее надо лечить, и притом самым серьезным образом. Но сейчас речь не об этом. Мне нужно получить от тебя несколько вразумительных ответов. Скажу откровенно, я плачу за твое пребывание здесь и не оставлю тебя в покое до тех пор, пока ты не ответишь на мои вопросы.

Лицо Сакуры, напряглось, на лбу появились глубокие морщины.

– Вы не имеете права устраивать тут допрос. Отпустите меня!

– Нет, дорогая, – Фрэнсин решительно взмахнула рукой, – скачала ты скажешь мне всю правду, а уж потом мы поговорим о твоем будущем. Обещаю, что после откровенного разговора со мной ты получишь свободу и сможешь идти помирать в какую-нибудь ночлежку.

Это прозвучало настолько грубо, что медсестра, измерявшая Сакуре давление, укоризненно посмотрела на Фрэнсин и, быстро собрав инструменты, выскочила из палаты.

– Я вернусь через некоторое время, чтобы еще раз измерить давление, – предупредила она, обращаясь скорее к Фрэнсин, чем к пациентке.

Когда за ней закрылась дверь, Фрэнсин вынула из сумки небольшой портативный магнитофон и положила его на столик у изголовья Сакуры. После этого сняла с лица хирургическую маску, положила ее на стул и включила магнитофон.

– Что вы делаете? – опешила от неожиданности Сакура.

– Не думаю, что от этой повязки есть какой-то толк.

– Странно, – ухмыльнулась девушка. – Ведь вы сами только что сказали, что моя болезнь очень опасна и к тому же заразна. Неужели вы не боитесь заразиться?

– Не боюсь, – откровенно призналась Фрэнсин. – Я прожила такую жизнь, что теперь имею иммунитет почти от всех тропических болезней. Давай не будем терять время и перейдем к делу. Надеюсь, ты в состоянии ответить на мои вопросы?

– Да, я чувствую себя хорошо, – сказала Сакура, хотя цвет лица и синие круги под глазами говорили об обратном. – Что вы хотите узнать?

– Для начала расскажи о том, кто ты такая и почему добивалась встречи со мной.

– Меня зовут Сакура Уэда. А вы кто такая?

– Ты прекрасно знаешь, кто я, – раздраженно процедила Фрэнсин. – Мне известно, что ты долго следила за мной и знаешь, все подробности моей жизни. Зачем ты это делала?

Сакура, молча смотрела на собеседницу, а та терпеливо дожидалась ответа, с тревогой наблюдая, как лицо девушки неожиданно начало бледнеть.

. – Да, вы правы, я следила за вами… – медленно начала она, отвернувшись в сторону. – Следила в течение почти пяти лет.

Фрэнсин вскинула, голову и торжествующе улыбнулась:

– Значит, ты признаешь себя мошенницей и авантюристкой?

– Я готова признать что угодно, если это доставит вам радость, – ехидно ответила Сакура.

Ее насмешливый тон сперва обескуражил, а потом разозлил Фрэнсин.

– Кто твои сообщники? – резко спросила она.

– Нет у меня никаких сообщников, – отмахнулась Сакура и тоскливо посмотрела в окно.

– Тогда кто же надоумил тебя на это дело? Кто руководил тобой все это время?