Игра случая. Математика и мифология совпадения - Джозеф Мазур

«Три принца из Серендипа» часто упоминают в качестве примера серендипности. В действительности, само определение современного слова серендипность происходит от названия этой сказки. Впервые опубликованная в Венеции, она была переведена с персидского и урду на итальянский в 1557 г. Сказка заимствована из поэмы «Восемь райских садов», автор – Амир Хосров (aka Хусров) из Дели, написанной в начале XIV в. Сама история, однако, может быть даже еще более древней и, вероятно, основана на жизни Бахрама V, царя Персии, правившего в V в. Нам история известна от 4-го графа Оксфорда, человека по имени Хорас Уолпол, который был антикваром и известным писателем своего времени. Согласно Ричарду Бойлу, эксперту по британскому колониальному периоду Шри-Ланки (в те времена называвшейся Цейлоном) и составителю Оксфордского словаря английского языка, именно Уолпол утверждал, что столкнулся «с дурацкой сказкой, называвшейся „Три принца из Серендипа“»{212}. Эта история была известна в Европе с конца XII в. Есть много версий этой истории: так называемые поэмы-загадки «Король и три брата», «Наследство для трех сыновей», «Проницательный бедуин читает следы на песке», «Три брата и судья», «Царь Соломон и три брата», «Царь Соломон и три золотых шара»{213}. Это история о трех братьях, странствующих по сельской местности, случайно сталкивающихся с загадками, которые разгадывают с удивительной проницательностью. Как мы узнаем из истории, происходящее с братьями – скорее совпадения, нежели случайности. Опять же, согласно Бойлу, в письме Горацию Манну, датированном 28 января 1754 г., Уолпол писал: «[Братья] постоянно совершали открытия случайно или в силу проницательности относительно вещей, которых намеренно не искали»{214}. С тех пор Оксфордский словарь английского языка содержит статью с толкованием существительного серендипность:

Три принца могли быть сыновьями Бахрама V или Джафара. А Серендип (или, как иногда записывают, Сарендип) – это древнее название Шри-Ланки{215}.

История начинается так{216}:

Джафар изгоняет сыновей из царства Серендип, чтобы они набрались житейской мудрости, добавив ее к своей книжной учености. Они приходят в царство великого и могущественного Берама, переживают множество приключений и совершают много открытий посредством наблюдений и умозаключений. Первое происшествие – встреча с погонщиком верблюдов, который останавливает их на дороге и спрашивает, не видели ли они его пропавшего верблюда. (В Европе история говорит о муле; в Индии – о слоне.) Они его не видели. Но, демонстрируя недюжинный ум, задают погонщику три вопроса. Был ли верблюд слеп на один глаз? Не потерял ли один зуб? Хромал ли он на одну ногу? Да, у верблюда были все эти недуги. Тогда царевичи говорят погонщику, что видели такого верблюда на дороге. Погонщик тут же бросается в погоню за верблюдом. Когда его поиски оказываются безуспешными, он вновь встречает царевичей, которые говорят ему, что верблюд был нагружен маслом с одной стороны и медом – с другой, а верхом на нем сидела беременная женщина. В этот момент погонщик начинает подозревать, что царевичи украли его верблюда. Это нелепая история, которая требует от нас, чтобы мы догадались, почему у погонщика возникли такие подозрения. Мы можем лишь предположить, что, поскольку царевичи так много знали о верблюде, должно быть, видели его, а поскольку найти его не удается, наверняка это они его украли.

Погонщик заставляет царевичей предстать перед судьей. Они утверждают, что в самом деле никогда не видели верблюда. Когда судья спрашивает, откуда им столько известно о верблюде, они признаются, что заметили некоторые знаки, на основе которых сделали выводы, которые случайно совпали с фактами. В итоге верблюда нашли, а царевичей просят разъяснить, как им удалось догадаться о необычных особенностях верблюда.

Объяснения их довольно нелепы. Верблюд был слеп на один глаз, потому что трава слева от дороги подъедена, а справа – нет. У верблюда недостает одного зуба, потому что в каждом из мест, где он щипал траву, остался маленький пучок длинной травы. Верблюд был нагружен маслом с одной стороны и медом с другой, потому что на одной стороне дороги было множество мух, а на другой – множество пчел. Следы на дороге говорили о том, что верблюд подволакивал одну ногу. А как насчет беременной женщины? Царевичи утверждают, что, проходя в том месте, где видели следы женских ног, они испытывали плотские желания. Плотские желания? Все доводы – чепуха. Смысл в том, что царевичи с самого начала шли по дороге и наблюдали явления, которые обрели смысл только после того, как они повстречали погонщика верблюдов. Другими словами, они случайно замечали обстоятельства, смысла которых предвидеть не могли. Они не занимались поисками пропавшего верблюда до того, как узнали о нем от погонщика{218}.

Перед вами пример серендипности, но также и пример совпадения, благодаря которому получилась диковинная, интересная сказка. Чем вызваны столь проницательные наблюдения, сделанные задолго до встречи с погонщиком верблюдов? Возможно, дело в том, что они были невероятно наблюдательны и непроизвольно замечали все, что было вокруг (трава, мухи, муравьи и следы на дороге), поскольку ожидали, что вся эта информация пригодится впоследствии. Но есть другой вариант: они просто сделали дикое предположение, которое подкреплялось наблюдательностью. Может быть сколь угодно много причин того, что трава с той стороны дороги, которую облюбовали мухи, была подъедена клочками. Тот факт, что у сбежавшего от погонщика верблюда были все описанные царевичами особенности, выглядит вполне вероятным совпадением, подкрепленным определенной сметливостью и наблюдательностью, а также способностью хорошо запоминать произвольные обстоятельства.