У стен недвижного Китая - Дмитрий Янчевецкий

Адмирал был встречен начальником Печилийского отряда генералом Стесселем со штабом и сейчас же объехал весь лагерь. Войска выстроились у своих стоянок. Адмирал здоровался отдельно с каждою частью, благодарил офицеров и солдат за верную службу и передал содержание Высочайшей телеграммы: Государь Император, соболезнуя о потерях, радуется успехам русских войск, которые остались верны своим преданиям и своей храбрости. Адмирал особенно благодарил 12-й Восточно-Сибирский стрелковый полк, которому первому пришлось вынести на себе осаду Тяньцзина.

Затем генерал Стессель предложил гостям спартанский завтрак, состоявший из чая, огурцов и черного хлеба. После завтрака адмирал перешел в свою палатку, уютно, насколько было возможно, обставленную заботливостью офицеров. Палатка была убрана трофеями из взятого нами Восточного арсенала. В тот же день, 24 июня, вечером, адмирал, в сопровождении штаба и конвоя, сделал визит вице-адмиралу Сеймуру, который ответил визитом на другой день.

Кроме того, адмирал сделал визит французскому консулу графу Дюшейляру, который оказался истинным другом русских и с первых же дней прибытия русского отряда оказал ему целый ряд весьма ценных услуг.

Адмиралу не замедлил сделать визит начальник японского экспедиционного отряда генерал-майор Фукушима, которому адмирал ответил визитом на другой день. Остальные начальники отрядов также являлись в разное время.

Адмирал Алексеев установил самые дружественные отношения с японскими командирами, которые встречали полное содействие со стороны русских и неоднократно являлись к русскому адмиралу для военных совещаний. Весьма характерно то, что, вскоре после приезда адмирала Алексеева, английский адмирал Сеймур пожелал вернуться на свою эскадру, и общее руководство военными действиями союзников естественно и окончательно перешло к русскому адмиралу.

До прибытия адмирала Алексеева, Тяньцзин уже три недели, с перерывами в несколько дней, бомбардировался китайцами. Все европейские отряды несли большие потери. Более всего пострадали русские войска. Около 200 раненых русских лежало уже во франко-русском госпитале. А между тем, по полученным сведениям, китайские войска прибывали. Из Шанхай-Гуаня пришел отряд китайских войск генерала Сун Цина, в котором насчитывалось, как говорили, около 5000 человек. С войсками генерала Не это составляло 10 000.

Между тем у европейских отрядов не было ни общего руководителя, ни общего плана действий. Все начальники были согласны в том, что нужно как можно скорее освободить Тяньцзин и выручить посланников в Пекине, но как повести это дело, что предпринять прежде всего, как атаковать китайские форты и полевые батареи и как прогнать китайские войска и боксеров – подобные вопросы висели в раскаленном тяньцзинском воздухе без разрешения.

Все иностранцы были одного мнения, что возможно скорее все европейские и японские войска должны быть объединены под одним общим руководством для согласных действий, так как продолжающееся разногласие может иметь весьма печальный исход. Отдельные европейские военные части выходили в честной бой, ради отваги, чтобы не ударить лицом в грязь перед иностранцами и показать свою храбрость. Таким полем, на котором испытывались союзные силы, была главным образом равнина перед вокзалом, все время находившаяся под жестоким огнем пуль и гранат.

Насколько было неудобно отсутствие единой руководящей власти – видно из следующего случая. Co времени прибытия европейских отрядов в Тяньцзин, начальники их действовали вначале сообща с консулами. Английский консул, вмешиваясь во все действия военных, воспротивился тому, чтобы европейцы бомбардировали китайский город, в то время как китайцы из своего города открыли правильную и упорную канонаду по европейским концессиям. Так продолжалось с 4 по 9 июня. Китайцы бомбардировали нас, а мы стреляли только по китайским полевым батареям. Такой странный протест английского консула объяснялся очень просто: если европейцы будут бомбардировать весь китайский город, то китайцы разбегутся и английские коммерсанты потеряют всех своих должников, компаньонов и клиентов и потерпят громадные убытки. Такое важное соображение побуждало, конечно, возможно гуманнее относиться к английским коммерсантам и их клиентам – китайцам. Наконец, 9 июня, по предложению начальника французского отряда было решено, что все дальнейшие военные действия предпринимаются и приводятся в исполнение без участия европейских консулов.

Когда прошло острое время осады, англичане начали снова выказывать обычное недоверие к русским, ни в чем не желая нам содействовать. Два раза, когда начальник русского отряда Стессель приглашал англичан принять участие в общей атаке на китайские батареи, англичане и соблазненные ими американцы отказались под разными предлогами. Дело тянулось, и наши войска и концессии продолжали страдать от неприятельского огня.

Поэтому прибытие в Тяньцзин адмирала Алексеева было единодушно и искренно приветствовано не одними русскими, но всеми европейцами. Все были уверены, что отныне союзные отряды дружно примутся за дело и под командованием одного лица скорее и успешнее добьются цели освободить город. Все ожидали, что отныне взаимное недоверие и разные недоразумения будут устранены и начальники иностранных отрядов поймут, наконец, что без системы и единодушного образа действий союзники здесь ничего не достигнут.

Дальнейшие события не замедлили оправдать общие ожидания.

Русские уже оказали неоцененную услугу союзникам, когда за 6 дней до начала бомбардировки и военных действий перебросили в Тяньцзин целиком 12-й полк и полубатарею. Русские солдаты и офицеры с честью выполнили возложенное на них тяжкое испытание и кровью отстояли Тяньцзин и его колонию, за что – по выражению одной английской газеты в Шанхае – заслужили «золотые отзывы» о себе.

Затем русские, германцы, англичане и американцы, под общим начальством генерала Стесселя, пробиваются к осажденному Тяньцзину и выручают отряд Анисимова.

Через несколько дней русские и союзники, под начальством полковника Ширинского, выручают отряд адмирала Сеймура, осажденный в арсенале Сику.

С прибытием адмирала Алексеева в Тяньцзин, согласно старшинству и особенной авторитетности личности русского адмирала, к нему перешло общее руководство союзными войсками, которых к тому времени в Тяньцзине насчитывалось около 13 000. К русским тем самым перешла честь быть во главе союзного дела восьми держав, которое к тому времени уже начало было идти вразброд.

После того как адмирал Алексеев переговорил лично с командирами главнейших отрядов, дальнейшие переговоры, по указаниям адмирала, вел с разными союзными военачальниками состоящий при нем дипломатический чиновник И. Я. Коростовец, который для этой цели виделся как с начальниками международных отрядов, так и с другими лицами, беседа с коими могла содействовать успеху общего дела.

Большую пользу общим действиям союзников принесло искусное участие нашего военного агента полковника Вогака. Знание им местных условий и популярность среди иностранцев чрезвычайно облегчили ему роль посредника в сношениях наших с союзниками.